Подарок от лепрекона - Катя Водянова

Наконец-то ведьма перестала веселиться и смотрела на него предельно сосредоточенно, как и Дара, и даже Кленси, на время забывший о стейке.

— Альйона Ксуйская, — сколько не тренировался, все равно вышло мало похоже на то, как Хелен произносила свое имя, — ты станешь моей женой? Я не самый воспитанный парень, не самый богатый и не самый умный, но никто не будет любить тебя сильнее, это точно.

Потом неловко вытащил из кармана коробку с кольцом и опустился на одно колено. Срань! Все же следовало делать предложение в ресторане, как все нормальные люди. Или на прогулке, в лучах заката. В путешествии. Да где угодно, кроме гостиной чужого дома. Это место точно могло войти в топ в подборке самых неподходящих для такого знакового события. Ведьма все молчала. Видела, как ему непросто — и молчала. Но руку протянула и улыбнулась одними уголками губ. Зато Дара радостно запрыгала и выплюнула соску, а чертов Кленси, пока все отвлеклись, все же утащил стейк и теперь шлепал им по кафельному полу кухни.

Кольцо Гаррет выбирал долго. До этого он под разными предлогами осмотрел все украшения Хелен, примерно вычислил общие черты, например, ведьма больше любила белое золото, чем обычное, вовсе не носила серебро и не особенно жаловала массивные драгоценные камни. Но уважала “ложную простоту”: когда на вид украшение пустячное, а знающий человек сразу поймет его стоимость. И ужаснется. Такое Гаррет и выбрал, обойдя несколько ювелирных салонов Дублина. Консультант, точно выполнивший на его покупке недельный план продаж, заверял, что мужчине с таким кольцом не отказывают.

Хелен и не отказала. Но и не согласилась. С какой-то опаской покрутила ладонь перед собой, а после попыталась сбежать из комнаты под предлогом, что нужно кормить Дару.

— Я пойду, пожалуй, — Гаррет сгреб куртку и шагнул к двери. Ведьма же пожала плечами:

— Да, конечно, если торопишься. Я хотела накормить тебя ужином. И завтраком.

И скрылась за дверью комнаты Дары.

Срань! Чего уж проще: ответить “Да!” или же “Нет, Гаррет, ты славный парень, но не для серьезных отношений, прости”? Но ведьма промолчала и спряталась от него. И завтрак. Завтрак здесь при чем?

Гаррет покружился по гостиной, дошел до кухни, выразил свое недовольство хитрому Кленси и подлил ему в миску воду, чтобы запил нечестно добытое мясо. А после вытащил из холодильника пакет молока и налил себе в стакан. Желудок сводило спазмами, то ли от волнения, то ли от давнего гастрита. От молока стало чуть легче, зато нервы будто скрутили в один комок, готовый разлететься от одного слова или жеста. А Хелен все не выходила из комнаты, будто специально пряталась от него. Два. Два месяца у нее было для раздумий! И до сих пор ничего не решила? Или подумала тогда, что это шутка? Глупость, сказанная на эмоциях?

Спустя полчаса ведьма все-таки появилась. Улыбнулась Гаррету, отпила немного обезжиренного йогурта из бутылки и вытащила из закрытого шкафа плетеную корзинку с яблоками.

Крупные, темно-фиолетовые, чуть вытянутые по форме плоды были переложены какими-то засушенными травами и одуряюще пахли. Неправильные, колдовские яблоки, точно пропитанные зельем или ядом. И Хелен, как самая настоящая ведьма, вытащила одно и разрезала напополам длинным тонким ножом с гравировкой по лезвию. Одну часть отложила на стол, вторую — поднесла к губам Гаррета:

— Попробуй, настоящие русские яблоки. Мама прислала, ей кажется, что мы с Дарой здесь голодаем.

И улыбнулась. Конечно, старая ведьма никак не могла бросить свою дочь без магических плодов на чужой земле. Наверняка с ними же прислала зелье, лишающее мужчин разума и воли.

Но Гаррет все равно откусил яблоко. Противный хруст и чавканье, казалось, разнеслись по всему дому. Удивительно, что от них не проснулась Дара, а Кленси не прибежал проверять, чем заняты его люди. По языку разлилась сочная сладость, несколько непривычная для яблока. И запах стал ещё сильнее. Гаррет следил за движениями Хелен, за ее тонкими пальцами, на одном из которых поблескивало камнем обручальное кольцо, за мелькавшим в вырезе халата кружеве бюстгальтера.

Ведьма стояла совсем близко, прижалась бедром к бедру Гаррета и рукой опиралась о спинку стула, она и сесть попыталась неправильно, боком. Не для такого просят остаться на завтрак. Гаррет развернул Хелен и усадил ее лицом к себе, заставив поджать ноги и развести колени. Полы халата расползлись, осталось только развязать узел на поясе и позволить упасть куску шелка. Новый комплект белья был таким же темно-фиолетовым, как яблоко, со сдержанными полосками кружев, контрастного светлого цвета. Чашечки бюстгальтера даже на вид казались максимально плотными и закрытыми. Наверняка Хелен стеснялась небольшой груди, сейчас еще и немного разной по размеру, потому как из одной ела Дара, а вторая уже должна побаливать от молока.

Гаррет провел ладонями по ногам ведьмы, от лодыжек к бёдрам, вынуждая ее приподняться, подставляя себя ласкам. Нежная гладкая кожа, под которой чувствовались почти стальные мышцы, чуть более мягкие только на ягодицах, которые Гаррет гладил и чуть сжимал с непередаваемым наслаждением. Ведьма определенно много времени уделяла своему телу, лепила из него настоящее совершенство. Впрочем, как ни ищи, а недостатков в Хелен не было. И даже страстность, которой ведьма так стеснялась, заводила Гаррета до потери самоконтроля. Стоило чуть приласкать Хелен, как она уже тяжело дышала, до боли сжимала его плечи и дразняще выгибалась, чтобы грудь торчала ещё соблазнительнее и двигалась прямо перед носом Гаррета. Он же пальцами провел вдоль тонкой нитки, заменяющей трусикам заднюю часть, отметил как напряглись бедра ведьмы и как у нее перехватило дыхание. Хочет, но пока боится признаться в этом. Что ж, эксперименты можно отложить и до другого раза, пока и классическая программа освоена не целиком. Просто вопиющий пробел лежал в области традиционного секса на кровати. И его нужно было срочно заполнить.

Хотя мысль, что нужно отпустить ведьму на минуту, отдалиться, перестать чувствовать, как она мерно двигается вверх и вниз, шелком трусиков скользя по грубой ткани джинсов, под которыми уже все налился требовавший разрядки стояк, казалось дикой. Гаррет снял с ведьмы ее халат, расстегнул бюстгальтер и чуть спустил лямки. Хелен замерла и напряглась. Одна грудь в самом деле выглядела больше, но, срань, какая это мелочь! Гаррет со всей возможной нежностью погладил кожу, примерился, насколько удобно грудь ложится в его ладони и насколько сильно выгибается и стонет ведьма, если аккуратно сжать ее соски между большим и указательными пальцами, перекатывая их, как горошины.

Стонала она отменно, но и полностью расслабиться и довериться ему не могла. возможно, вправду немного больно, а кредит доверия Гаррету еще не настолько велик, чтобы верить — грань он не перейдет. Возможно, грудь для ведьмы пока целиком и полностью была территорией Дары и отдавать для развлечения мужчине то, чем кормит дочь — было выше сил Хелен. Поэтому Гаррет просто вернул белье на место, мысленно надеясь отыграться в будущем.

Заодно вспомнил о другом своем обещании и отнес Хелен в кровать, прикрыв по пути дверь: не хватало еще приманить Кленси в качестве зрителя.