Любовь и смерть. Селфи - Наталья Андреева

– Она смотрела на нас с лестницы, ведущей на второй этаж. И очень внимательно слушала.

– Это ты специально для нее сказал про ресторан на воде?

– Милая, не до такой же степени, – он широко улыбнулся. – Мы, действительно, едем развлекаться. У нас ведь праздник.

– Ага. Мама уехала, – сорвалось у нее с языка.

– А ты язва, – удивленно сказал Алексей.

– Прости.

– Типичная стерва.

– Что?!

– Это я о брюнетке, – сказал он невозмутимо. – Из тех, что едят мужчин на завтрак, обед и ужин.

– Я вижу, у тебя богатый опыт, – ехидно улыбнулась Люба.

– Да уж, насмотрелся. Брюнетка мне тоже не понравилась.

– Она красивая.

– Ты видела, какие у нее глаза? Пустые и злые. А еще у нее оттопыренные уши. Она их умело прячет, но уши ужасные, факт.

– Как ты все это заметил?! – потрясенно спросила она.

– А у меня жена есть. Любимая, – подчеркнул он. – Поэтому я смотрю на женщин, как занятый мужчина. Абсолютно закрытый для всяких там матримониальных поползновений. Будь осторожна. В фитнес-клубе на каждом шагу подстерегает опасность. Там куча тяжелых предметов, начиная от гантелей и кончая штангой. Скользкие коврики, коварные тренажеры.

– Сам меня подставил, а теперь проявляет заботу!

– А ты не зевай. Будь бдительна. Смотри, куда наступаешь, что берешь в руки. Люба, тебе пора научиться защищаться.

– А то я без тебя не знала! – она надулась и отвернулась к окну.

Вместо того чтобы в новом месте найти для нее друзей, муж первым делом заимел врагов! И сам же их спровоцировал! Все та же тактика: от худшего к лучшему? Не с небес на землю, а с земли вверх по лестнице, в небо. Люба невольно вздрогнула. Лестница в небо. С какой-то ее ступеньки сорвалась вниз красавица – фотомодель Вероника Баринова…

– О чем задумалась? – спросил муж.

– Когда у меня будут видеозаписи из аэропорта?

– Какая ты быстрая!

– Ты ведь все можешь.

– Будут, – заверил он.

…И опять она не успела осмотреть весь дом. Вернулись они поздно. Лето кончалось, заканчивался и сезон навигации на Москва-реке. Когда зарядят осенние дожди, желающих посетить плавучие рестораны будет уже не так много. Зато нет ничего лучше, как наблюдать летние московские закаты с воды, отражающей каждый багровый сполох. От этого все ощущения тоже множатся и отражаются в душе, как эхо. Сначала звонко, а потом все глуше, глуше… И кажется уже, что у тебя не душа, а бездонный колодец, из которого можно еще черпать новые ощущения.

Люба сидела на палубе, завернувшись в уютный плед, и смотрела на воду. Постепенно темнело. Никогда еще Люба не чувствовала себя такой счастливой. Закат был роскошный, глянцево багряный. Солнце медленно плавилось в горниле сгущающейся темноты и стекало в воду, словно растаявшее клубничное мороженое. Люба тихонько вздохнула и покосилась на мужа. Только что была съедена восхитительная рыба, а под конец фирменный десерт, от шеф-повара.

– Все, что за день сбросила, вновь набрала за ужином, – пожаловалась она. – Зачем ты меня накормил?

– Ты ведь была голодная.

– Если мы хотя бы с месяц каждый вечер будем заканчивать в ресторанах, я безобразно растолстею.

– Это тебе так кажется, – он улыбнулся.

Улыбка у Градова была хорошая, она заметно смягчала черты его лица, застывшего от какого-то внутреннего напряжения. Люба подозревала, что это связано с работой, но вопросов предпочитала не задавать. Все равно не ответит. И о его обещании достать видеозаписи от одиннадцатого июля из аэропорта Домодедово напоминать не стоит. Люба почему-то была уверена, что такой человек, как Градов, никогда и ничего не забывает.

На следующий день муж опять за ней заехал, на этот раз на работу. Но поехали они вовсе не ужинать в ресторан, а куда-то в центр. Люба, зевая, смотрела в окно и пыталась найти знакомые названия улиц. Это утро было повторением предыдущего, а проснулись они с мужем рано.

«Если так пойдет дальше, я начну засыпать на ходу», – думала она, стоя потом в душе и поливая холодной водой пылающие щеки. В ее почтенном возрасте надо быть сдержаннее. А тут медовый месяц!

– Приехали, вылезай, – вывел ее из сонного оцепенения голос Алексея.

В казенном здании, куда их пустили беспрекословно, едва Любин муж предъявил свое удостоверение, оказался технический отдел обработки информации. Люба сразу же почувствовала себя неуютно от обилия мониторов и стремительно меняющихся на них картинок. Вокруг мелькали лица незнакомых людей, машины, дома, вывески магазинов, полки в них, продукты на этих полках, и проходящие мимо покупатели… Она и не подозревала, что вся столица словно накрыта гигантским куполом, и что видеокамеры есть повсюду, даже там, где их не замечаешь и не догадываешься об их наличии. Они, словно трудолюбивые муравьи, несли сюда, в этот огромный муравейник всю собранную информацию, которая обрабатывалась, сортировалась и если на то была необходимость, маркировалась как особо важная и ставилась на контроль.

При желании передвижения любого человека можно было отследить. В любой день, в любое время, хоть днем, хоть ночью. У Любы буквально подкосились ноги, и голова пошла кругом. Напросилась!

А вот Градов чувствовал себя здесь, как рыба в воде. Он мгновенно преобразился, войдя в технический отдел. И мониторы тоже приветливо заморгали. Пришел их повелитель, властелин компьютерного царства. Именно его проворные пальцы заставляли шевелиться эти электронные мозги с их безумным количеством мегабайт. Без него это была просто груда бесполезного железа. Градов запускал эти процессоры-сердца, поскольку именно он писал компьютерные программы.

– Господи! – охнула Люба. – Как же мы отыщем нужных людей в этом потоке? – и она беспомощно кивнула на мониторы.

– Задача очень простая. Садись, – муж указал ей на стул. Люба поспешно села. – Всего один день, и не сутки, а часов шесть. Больше нам вряд ли потребуется. Один аэропорт. Один рейс. Бывают задачи гораздо сложнее, и то мы справляемся.

– И тебе беспрекословно дали эти записи?! Ведь это же аэропорт! Государство в государстве!

– У нас срочный запрос ФСБ, – невозмутимо сказал Градов. – Они не просто дали, а сделали это с превеликим удовольствием. Потому что обязаны это делать, – подчеркнул он. – От этого зависит их безопасность. Ну? Ты готова?

– Не уверена. Картинки так быстро меняются…

– Сейчас я запущу программу, и компьютер будет обрабатывать интересующий нас видеоряд. Сиди и смотри. Скоро ты привыкнешь.

Люба покорно кивнула. На экране что-то быстро-быстро замелькало. Компьютер сортировал пассажиров аэропорта Домодедово, вылетевших одиннадцатого июля, нужное изображение укрупнял, потом маркировал. Промаркированных пассажиров собирал в отдельный файл: рейс 601. Люба смотрела во все глаза, стараясь не пропустить Баринову. И вдруг…