Необходимый грех. У любви и успеха – своя цена - Джулия Кеннер

– Давай, – говорит он, и мои мышцы сжимаются вокруг его члена.

– Давай, – повторяет он. – Черт возьми, Ники, я хочу почувствовать, как ты кончаешь.

Мое тело подчиняется всем его приказам, и я чувствую, как на меня накатывает волна оргазма. По телу пробегает дрожь. Мышцы сжимаются еще сильнее, плотно обхватывая его член. Я падаю на кровать, учащенно дыша, как пробежавший стометровку олимпиец. На меня одна за другой накатывают волны наслаждения, сила которых постепенно уменьшается. Мне так хорошо, что кажется, мое тело светится.

Дэмиен ложится рядом со мной, нежно проводя кончиками пальцев по моей спине.

– Повернись, – шепчет он. – Хочу тебе кое-что показать.

Я поворачиваюсь к нему лицом. Он берет свою коробку секс-игрушек и вынимает из нее красную восковую свечу.

– А это еще зачем? – озабоченно спрашиваю я.

– Попробуем что-нибудь новенькое.

Дэмиен садится мне на бедра так, что я не могу пошевелить ногами. Мои руки все еще связаны, и он сидит на моих ногах так, что я практически не в состоянии пошевелиться.

– Ты мне доверяешь?

– Конечно, – отвечаю я, но как только он чиркает спичкой и зажигает свечу, моя уверенность улетучивается, и я прикусываю нижнюю губу.

– Врунишка, – смеется Дэмиен. – Закрой глаза.

Я зажмуриваюсь, но чувствую себя довольно неуютно.

– Расслабься, – шепчет он. – Скажи мне, что ты чувствуешь.

Я чувствую, как что-то теплое и мягкое прикасается к моей груди.

– Твои пальцы.

– А это?

Что-то совсем невесомое.

– Не знаю.

– Перышко, – отвечает Дэмиен, хотя я понятия не имею, откуда он его взял.

– А это?

Сперва я ничего не чувствую. Потом что-то горячее попадает на сосок, быстро превращаясь в твердое и прохладное. Это совсем не больно, я бы даже назвала это чувство приятным.

– А это… это расплавленный воск.

– Очень хорошо. А теперь не шевелись.

Я снова чувствую прикосновение воска к груди, только на этот раз чувство возникает сразу в нескольких местах и жжение длится дольше. Я приподнимаюсь и изгибаюсь навстречу этому чувству.

– Открой глаза, – приказывает Дэмиен.

Я открываю глаза и вижу, что моя грудь – вся в полосках застывающего воска. Воск плотно схватывает чувствительную кожу на груди и сосках. Ощущение потрясающее, просто неземное.

Дэмиен раздвигает мне ноги и медленно в меня входит. Потом, крепко схватив ладонями мою грудь, начинает методично меня трахать.

Воск трескается, оргазм все ближе и ближе. Мои мышцы сжимают его член, и я кончаю так, словно прорвало плотину. Я выгибаюсь и громко кричу. И потом, когда мое тело перестает дрожать, я закрываю глаза и засыпаю совершенно счастливой.

Я просыпаюсь от запаха жареного бекона и с наслаждением потягиваюсь, спрыгиваю с кровати, нахожу в шкафу рубашку и иду на запах. На кухне у плиты стоит Дэмиен со сковородкой омлета в руках. Рядом с ним на деревянной дощечке я вижу нарезанные мелкими кубиками авокадо, сыр и что-то еще. На столе – пара высоких фужеров, наполненных шампанским, и графин апельсинового сока.

– Мы что-то празднуем? – интересуюсь я с улыбкой.

– Да. Вчера у нас был сложный день, поэтому я решил, что надо отпраздновать некоторые важные события.

– Сложный день? – переспрашиваю я. Тело все еще приятно ноет от вчерашних ласк. – А помнишь, какая у нас была ночь?

– Ночь – это просто праздник, – отвечает он, бросая на меня быстрый взгляд.

На мне его рубашка, пуговицы которой большей частью расстегнуты. Поэтому Дэмиен прекрасно видит мою грудь. По взгляду, которым он меня окидывает, я понимаю, что он меня хочет.

Он задумчиво проводит пальцем по моей шее.

– Мне нравится, когда ты в моей одежде.

– И мне нравится.

– Но больше всего мне нравится, когда ты совсем без одежды.

Я со смехом отстраняюсь от его руки.

– Давай сейчас не будем, – говорю я. – Я голодная, как волк.

Дэмиен смеется.

– Так что мы празднуем?

– То, что мы вместе, – отвечает он и нежно целует меня в щеку.

– За это я с удовольствием выпью.

– Отлично. Тогда садись и бери бокал. – Он показывает на стул около стойки. – Если ты от меня не отойдешь, я буду отвлекаться, и все может закончиться спонтанным сексом. А омлет сгорит.

Я смотрю на Дэмиена, который орудует на кухне, как прилежная домохозяйка, и приятное тепло разливается по моему телу.

– Я и не знала, что ты умеешь готовить.

– У меня много талантов.

– Я вот очень плохо готовлю, – признаюсь я. – Моя мать была убеждена, что женщины питаются сырой морковкой и салатом.

– После смерти моей матери отец решил, что мы будем питаться в ресторанах, – признается Дэмиен. – Мне все это ужасно надоело. Я вообще не хотел находиться с ним рядом, поэтому сказал ему: чтобы у меня были силы для тренировок, я должен питаться домашней едой. Я научился готовить, ел у себя в комнате и ему приносил тарелку, чтобы он мог поесть перед телевизором. Все были довольны.

Мое сердце разрывается от его слов. У меня тоже было не самое счастливое детство. Я выросла с матерью, которая кормила меня салатом и заставляла делать то, что мне было противно, но у меня была старшая сестра. У Дэмиена не было никого, за исключением самодура отца и озабоченного тренера.

– Скажи, а во время тренировок ты разве не подружился с другими спортсменами?

– Практически ни с кем, за исключением Элейна и Софии, – отвечает он и перекладывает нарезанное авокадо в омлет.

– Расскажи мне о Софии.

– У нас было много общего, – говорит Дэмиен с грустной улыбкой. – Ее отец был ненамного лучше моего.

– Ты с ней спал?

– Сначала мы просто дружили, потом она была моей девушкой, потом мы снова стали друзьями.

Я киваю.

– Извини, не хотела заводить разговор на печальные темы.

– Все в порядке, Ники.

Он делает глоток шампанского и раскладывает по тарелкам хрустящий бекон и омлет.

– Божественно! – восклицаю я, попробовав.

Мы едим, и тут я слышу звонок своего телефона, который Дэмиен заботливо подключил к зарядке. Я не хочу сейчас ни с кем говорить, но это Джеми, поэтому я беру трубку.

– Ты прикинь, что происходит, – взволнованно говорит подруга вместо приветствия. – Только что пришел Дуглас и сообщил мне, что Интернет кишит твоими фотографиями.