Восемь бусин на тонкой ниточке - Елена Михалкова

Олейников не выглядел ни смущенным, ни раскаивающимся. Скорее удовлетворенным.

– Подожди-ка… – нахмурилась Маша, осмысливая его последние слова, – так Марфа притворялась?

Она вспомнила тетушку за ужином, как та покачивалась, хватаясь за стол… Определенно, для двух бокалов вина это было чересчур.

– Притворялась! – повторила Маша, прозревая. – Но… господи, зачем?! Она же спровоцировала убийцу…

Успенская оборвала фразу на полуслове.

Спровоцировала убийцу. Вот оно! Ну конечно!

Маша подняла на Матвея потемневшие глаза:

– Вы с ума сошли? – тихо спросила она. – На что ты ее подбил?

Матвей удивился:

– Подбил? Ты видела Марфу? Ты что, всерьез полагаешь, что ее можно на что-нибудь подбить? Она сама подобьет кого угодно! У нас не было другого способа выяснить, кто убийца. Только дать ему понять, что она знает о случившемся, знает о том, что Марк умер не своей смертью.

– О, прекрасно! – восхитилась Маша. – Для того чтобы восстановить справедливость, ты готов выставить родную тетушку в качестве приманки. Отчего же ты сам не выступил в этой роли, а? Тетей Марфой ты готов рискнуть, а своей драгоценной жизнью – нет?

Все-таки ей удалось стереть с его лица снисходительную ухмылку, которая так ее злила.

– Я никем не готов рисковать, – огрызнулся Матвей. – Марфой – в последнюю очередь. Но убийца скорее попробует устранить беспомощную старуху, чем тренированного мужчину. Он не станет нападать, потому что ему нельзя привлекать к себе внимание. Значит, каким путем он пойдет? Правильно, постарается имитировать несчастный случай. И, поверь мне, когда это случится, я буду рядом.

– Что-то я не заметила тебя возле бани, – съязвила Маша.

– Потому что Марфы там не было! Она оставалась на кухне все это время.

Маша опустилась в соседнее кресло. Мысль ее против воли заработала в другом направлении. На кухне… Возле камина сидели Коровкины и Борис. Выходит, их можно исключить из числа подозреваемых, ведь они знали, что Марфа в доме. Еву тоже исключаем. Кто остается?

– Только Иннокентий… – вслух пробормотала Маша.

Но Матвей покачал головой.

– Нет, не только. Я уже думал об этом. Во-первых, Марфа сидела на кухне тихо, как мышь. Никто не знал, что она там. Во-вторых, допустим, что вьюшку закрыл Борис. Даже если бы он понял, что в бане Ева, а не Марфа, неужели ты думаешь, что он помчался бы исправлять ошибку? Он продолжал бы разговор, как ни в чем не бывало.

Олейников поднялся из кресла и вразвалку подошел к окну. В его движениях была плавность хищника, готовящегося к нападению, упругость гепарда, готового в любое мгновение сорваться с места в погоню за добычей. Казалось поразительным, что этот массивный, тяжеловесный мужчина может так двигаться.

Матвей оглядел двор и повернулся к Маше:

– Покушение не помогло нам сократить круг подозреваемых. Но зато мы лучше смогли понять убийцу Марка.

– Что ты имеешь в виду?

– Смотри: Марфа произнесла «кодовую» фразу за ужином. Ее слова не могли не привлечь внимание убийцы. Я надеюсь, он (или она) догадался и о том, что потерянный на реке браслет был всего лишь уловкой, чтобы испытать силы пловцов. А для него это очень опасно. Это означает, что Марфа не просто знает о причине смерти Марка, но и пытается докопаться до истины.

Мы предполагали, что убийца начнет действовать на следующий день. А он принял решение молниеносно! Учел все обстоятельства, обернул их в свою пользу и устроил покушение. Причем такое, которое легко выдать за несчастный случай: подумаешь, старуха в склерозе слишком рано закрыла трубу! Уверен, что он даже отпечатков пальцев не оставил на этой задвижке. Умный, быстрый, решительный. И наглый – прошел в баню под носом у всех и вышел незаметно.

Маша примерила эту характеристику к каждому.

– Борис, – уверенно сказала она. – И еще Ева, но Ева отпадает. Она чуть не умерла.

– Чуть не считается, – рассеянно сказал Матвей, думая о своем. – Между прочим, отравление угарным газом очень легко имитировать. Ева могла упасть на пол за секунду до того, как ты выбила дверь.

– Я уверена, что она не притворялась, а действительно была без сознания, – возразила Маша. – Хорошо, Еву не вычеркиваем. Но Коровкины! Смешно предположить, что Гена способен кого-то убить. А его жена!

– Десять лет назад Марфе приспичило сварить настоящий бульон, – спокойно сказал Матвей. – И она купила в деревне курицу. Живую. Но выяснилось, что из нас из всех никто не рубил курице голову. Тогда Лена Коровкина взяла топорик и хладнокровно оттяпала бедной птице башку. Причем от поисков топорика до обезглавленного трупа прошло две минуты. Ты бы видела, как бесстрастно она отловила курицу и гильотинировала ее, словно заправский палач.

– Это еще ни о чем не говорит, – возразила Маша, но без особой убежденности в голосе. Она и сама чувствовала, что за флегматичностью Лены Коровкиной скрывается целеустремленный и довольно жесткий человек.

– Говорит, и еще как. А Генка в молодости был редким бабником.

– Гена? – не поверила Маша. – Коровкин?

– Да, Гена Коровкин. Он вызывает в женщинах материнские чувства. Так что нельзя исключать, что именно он был любовником Даши.

– В общем, пока мы топчемся на месте, – подытожила Маша, не замечая, что говорит «мы», хотя десять минут назад была готова растерзать Олейникова за преступное равнодушие.

– А по-моему, для двух дней расследования результат вполне приемлемый, – заметил Матвей. – Тетушка спровоцировала убийцу. Он боится, он торопится, а кто боится и торопится, тот совершает ошибки. Поверь мне, он оступится.

– Главное, чтобы до этого он никого не убил по ошибке, – пробормотала Маша.

Ни она, ни Матвей в эту секунду не догадывались, насколько пророческими окажутся ее слова.

Выйдя из библиотеки, Маша наткнулась на Иннокентия. Его хитрый и в то же время смущенный вид навел ее на мысль, что он пытался подслушивать. Анциферов согнулся в поясе, как официант, и, наклонившись к Машиному уху, доверительно шепнул:

– Не советую вам связываться с этим мизераблем. Беден, как церковная мышь, и к тому же авантюрист.

Маше было неприятно расспрашивать Анциферова, но она не удержалась:

– Почему авантюрист?

– А вы знаете, чем он занимается? Придумывает товары для путешественников. До сих пор! Вот уже десять лет! Какие-то нелепые глиняные кружки, ножи… Хочет делать бизнес, но выходит одна авантюра. Кажется, он весь в долгах…

Маша усомнилась в том, что Иннокентию известна правда о деятельности Олейникова. Меньше всего образ Матвея вязался у нее с глиняными кружками. Вот с ножами – еще куда ни шло…

– Такой молодой красивой женщине, как вы, ни в коем случае нельзя иметь с ним дело, – продолжал нашептывать Анциферов, плотоядно поглядывая на Машину шейку.