Casual 2. Пляска головой и ногами - Оксана Робски

– Ладно. Еще газета «На Рублевке» хотела…

– Слушай, где я и где газета «На Рублевке»?

– Отказываемся.

– Все, целую, у меня там Марина висит. Ты читалаВасилисины интервью?

– Читала, вот врет! Кого он, на фиг, бил? Он же мухи необидит?!

– Василиса все-таки не муха, а звезда!.. – сказалая поучительно и отключилась от Регины.

– Слушай, перезвоню! – закричала Марина. – Уменя тут журналисты комментарии просят!

– Что скажешь?

– Скажу, что не раз видела бедную Василису с синяками,но обычно это было после того, как она просила или новую шубу, или новуюмашину!

– Хм.

– Все, перезвоню!

Марина замечательно манипулирует общественным мнением.

После пары статеек, где фотограф запечатлел Марину в обнимкус продюсером, отрицать их связь стало бессмысленно. Наличие у них общегоребенка, что опять-таки стало достоянием общественности, сподвигло продюсерасделать Марине предложение.

И вот все довольны: у Марины – свадьба, у Василисы – шумихавокруг ее имени, у продюсера… впрочем, что у него – не так важно.

Я, наверное, язычница. Я верю в бога Весны! Вернее, вбогиню. Я ей поклоняюсь, я даже готова приносить на алтарь жертвы: раньшепросыпаться и не есть после семи!

Дрогнул лед в «Причале».

Мы стояли, взявшись за руки.

– А если бы у тебя там было какое-нибудь ток-шоу, ямогла бы стать ведущей, – говорила я.

– Тебе же не нравилось работать ведущей, –удивился Александр.

– Но… вместе с тобой… Я бы попробовала.

– Так! – Он приподнял мой подбородок указательнымпальцем. – Ты что же, считаешь, что я без тебя ток-шоу не смогу сделать?А?

– Ну почему не сможешь? Я этого не говорила. Но созвездой всегда легче.

– Какая глупость! Меня такие ток-шоу не интересуют!Которые легче, потому что со звездой!

– А какие тебя интересуют? – спросила я хитро. Ещенедавно его не интересовали вообще никакие.

Он посмотрел на меня исподлобья, по-мальчишески.

– А что, может, правда наладить им там телевидение? Ониведь полный карт-бланш предлагают!..

– Конечно! А через пару лет – в Москву! Он молчал.

– Ну, что? – торопила я. Он взял меня за руку.

– Пошли, нам, наверное, уже еду принесли.

Позвонил Алик.

– Я в Мадриде! Еду на автобусе в Барселону!

– Здорово! Давай скорей! Мы все тут соскучились! АМарина замуж выходит!

– Поцелуй их за меня! Давно пора. Ты никуда не летишь?

Кате сняли гипс.

– Понимаешь, – она принесла мне чай в тоненькихрозовых чашечках, – он просто по телефону не хотел ничего говорить. Онсказал, что вообще только дуры обсуждают такие вопросы по телефону.

– Логично, – согласилась я.

Чай был из мяты. Вкусный.

– Так что дело закрыто. Ура! И родственникам, онсказал, сам денег даст.

– Мы же уже отдали.

– Не знаю. Он сам с ними встретится. Ну, или там егоюристы, не знаю.

– Здорово.

– Да, и тебе деньги он отдаст. Спасибо.

– Да ладно.

– Знаешь, очень приятно, когда о тебе заботитсянастоящий мужчина. Как-то сразу спокойно так.

Стриптизера не было.

– Может, у вас еще все наладится? – вздохнула я.

– Не знаю. – Она улыбнулась – Попробуем.

Я снялась для «Снов i Секретов» и ехала домой.

Там меня ждали родители.

А если мы и правда уедем жить в Краснодар, как же моя мама?

Наверное, родители будут ко мне приезжать.

Минуточку, остановила я себя, что значит «а если и вправду»?Я же сама все делаю для того, чтобы мы уехали. Чтобы он начал работать. Чтобыповерил в себя.

Хотя он уже поверил. Так приятно на него смотреть, когда онзагорается какой-то идеей. Я уже даже иногда ревную его к телевидению.

А как будет Антон учиться в краснодарской школе? Имею ли яправо забрать Антона из Москвы, от лучших учителей, и увезти в провинцию? РадиАлександра?

Нет, ради нас двоих.

Что скажет мама?

Зато в Краснодаре хороший климат. Я буду там писать книжки.«Краснодарская осень».

Лялька сообщила, что у нее дурацкий роман.

– А зачем тебе дурацкий роман? – резоннопоинтересовалась я.

– Ты что? – возмутилась Лялька. – Главноесчастье в жизни – это когда ты можешь себе позволить дурацкие романы!

– Я в Барселоне! – сообщил Алик. – Еду вБерлин! А оттуда поездом – домой! В Москву!

– Я никуда не лечу, – сказала я. – Жду тебя.

Мы сидим в «GQ».

Пьем «Laurent-Perrien» за мой отъезд.

В то, что я решусь на это, долго никто не верил. И я саматоже. Но теперь мы уезжаем – я, Антошка и Александр. И наверное, я счастлива.

Я научусь жарить рыбу, которую будет ловить мой сын. Будувстречать любимого вечером с работы и не обращать внимания на местное светскоеобщество, которое наверняка решит: приехала из Москвы и выпендривается.

Хотя я так и не выяснила, можно ли там ловить рыбу.

И есть ли там светское общество.

Но рыба и светское общество есть везде.

Еще я буду писать книги. Хорошие и добрые книги.

А краснодарцы организуют фан-клуб из моих поклонников.

Но потом мы, надеюсь, вернемся в Москву. Мы въедем в неепобедителями. На белом коне Я и мой муж Александр.

Мы поженимся в маленькой церквушке на берегу моря.

В Краснодаре нет моря и уже давно не женятся в церквушках.

Но загс-то у них наверняка имеется.

И Александр возглавит какой-нибудь ведущий российскийтелеканал.

А я, может быть, стану режиссером, и мы будем крутить моифильмы на своем канале.

И еще, пожалуй, начну пить воду и зеленый чай.

Чернова опять не оценила по достоинству Катину фигуру(согласно легенде, каждый день Катя худела на 1,5 кг). Настроение Кати векторноменяется. Соответственно Катиному настроению меняются и тосты.

– За ту суку, – провозглашает Катя, – котораядала фотографию в газету! И разбила мою счастливую семейную жизнь! – Онаокидывает нас всех тяжелым взглядом. – И можете не вставать!