Босс, я не нарочно! или Я убью тебя, Ломова! - Мария Геррер

нее все в жизни сложиться хорошо. Они с Владом женятся по любви, а не по расчету.

Прогулка по салонам окончательно вернула меня к жизни. Неважно, что платье для Кати мы не выбрали. Времени для этого еще полно. Но я отвлеклась от не слишком веселых мыслей.

На работе страсти улеглись на удивление быстро. Так, по крайней мере, казалось. До конца недели новых скандалов не было. Кадорвичка исчезла тихо, если не считать новых сплетен, что она успела пустить в последний день работы. Но это было уже неактуально.

Дамы отследили, что мы с Германом не обедаем вместе, на работу и с работы уходим порознь и вообще я практически не захожу в приемную. Наше реалити-шоу устарело, всем стало скучно, и они начали перемывать кости новеньким.

Однозначно, набрал босс в офис одних лентяев, подхалимов и своих любовниц. А может и любовников.

Интересно, когда при такой активной сексуальной жизни Герман Юрьевич успевает делать деньги и вести дела?

Ксюша притихла от греха подальше. Боялась, что и ее могут вышибить из отдела раньше положенного срока.

Герман на всякий случай завел второй мобильник. Его он оставлял в своих апартаментах на работе. И по нему звонил мне. Олеся вполне могла проверять его звонки и СМСки.

Паша побыл у родителей Олеси всего два дня. Потом бабушке надоел шум и гам, который он производил. И она вернула его матери.

Но вечерами Олеся была занята – то подруги в клуб пригласят, то придет маникюрша, то надо поскандалить с бывшим бойфрендом. Она по-прежнему не обращала внимания на сына. Но регулярно выносила мозг мужу. Требовала денег и просто ругалась. Видимо, чтобы скрасить серые будни.

Герман от этого ужасно уставал. Он задерживался на работе на час-полтора. И все это время мы болтали по телефону.

В пятницу босс обрадовал меня, что уголовное дело прекращено за недостаточностью улик. Что и следовало ожидать. Конечно, адвокат Ляхов приложил немало усилий, но теперь с меня сняты все обвинения. Я вздохнула с облегчением.

В выходные Герман планировал погулять с Олесей и с сыном в городе. Но у Олеси были другие планы. К ней пришла массажистка. Кроме того гулять с сыном слишком утомительно и скучно. А отпустить Пашу с отцом отказалась.

Если Герман хочет общаться с сыном – пусть выполнит все ее прихоти, а для начала купит ей новую машину. Немедленно. Чтобы все подруги сдохли от зависти. Герман отказался. Он твердо дал Олесе понять, что исполнять ее капризы не намерен и не пойдет у нее на поводу.

Паше пришлось остаться дома. Герман, естественно, остался с сыном. Зато они построили замок из Лего. Правда, Олеся его случайно уронила. И долго ругалась, что не надо играть в гостиной. Для этого есть детская.

Герман смог позвонить мне только в понедельник утром перед работой.

– Прошло всего несколько дней, но я уже не в состоянии выносить капризы Олеси. Как было хорошо, когда каждый из нас жил сам по себе, – признался он. – Такое чувство, что она от скуки придирается к Пашке и треплет нервы мне. Жду не дождусь, когда она найдет замену своему тренеру.

– Странная ситуация, – вздохнула я.

– Развод буксует. Брачный договор не предусматривал, что я буду претендовать на Пашу. Поэтому Олеся требует еще денег, и при этом сына отдавать не собирается. Это шантаж чистой воды. Мой адвокат связался с отцом Паши. Он мог бы помочь в данной ситуации. Но там все совсем плохо.

– А что случилось? Он тоже хочет предъявить права на сына?

– Нет. У мистера Гарриса побочных детей еще четверо, кроме Пашки. От первой жены дочь. От второй два сына. И куча внуков.

– Какой любвеобильный американец, – заметила я.

– Да уж. Беда в том, что мистер Гаррис весьма преклонного возраста. И, оказывается, он давно в коме. Олеся получает алименты только потому, что тот официально признал Пашу своим сыном. Проплаты идут автоматически. Как сказал представитель мистера Гарриса, бедняга протянет совсем недолго.

– И что тогда? Чем это может обернуться для Паши?

– Выплаты алиментов прекратятся. Именно этого и боится Олеся. У нее не будет карманных денег. Если такие крупные суммы можно назвать карманными. Я понятия не имел, сколько она получает за Пашку. Оказалось, она ухитряется ежемесячно пустить на ветер бешеные деньги. Впрочем, чему я удивляюсь? У нее к этому талант.

– Значит, очень скоро может получиться так, что Паша ей перестанет быть интересен? – осторожно поинтересовалась я.

– С одной стороны да. Но с другой, она будет шантажировать ребенком меня.

– Это ужасно, – у меня даже руки похолодели. – Но это же неправильно. Подло.

– Когда дело касается денег, Олесю не волнуют моральные аспекты. Она наняла в Штатах опытного юриста, чтобы разобраться в тонкостях их законодательства.

– Зачем ей это? – удивилась я.

– Вполне логично, что в завещании Гарриса Паша и другие побочные дети не упомянуты. Это не скрывается. Олеся уже сейчас пытается оспорить завещание.

– Но Гаррис же еще жив?

– Ее это мало волнует. Уверен, ничего она сверх алиментов не получит. Мистер Гаррис выплатил Олесе столько, что не трать она деньги, будущее Паши было бы очень хорошо обеспечено.

– Тогда понятно, почему она так ведет себя.

– У меня даже мелькнула шальная мысль, познакомить ее с каким-нибудь сексуальным актером. Может, переключится на него и оставит нас с Пашкой в покое. Но беда в том, что на подобную подлость я не способен.

– За это я тебя и люблю, – выпалила я. – Очень-очень.

– Что? Что ты сказала? – голос Германа дрогнул от волнения.

– Что слышал, – рассмеялась я и повесила трубку.

Глава 31

Я не удержалась, и сказала то, что давно хотела сказать Герману. Только не в такой ситуации и не по мобильнику. Но уж так получилось.

По-хорошему женщина не должна первой признаваться в своих чувствах. Но, если по-хорошему, то и замуж она должна выходить девственницей. Все давно поменялось в нашей жизни.

Герман