Перстень на пальце - Валерий Александрович Пушной

Он был раздавлен. Он подозревал не тех, кого следовало. Ларчик, оказывается, открывался просто. Наотмашь беспощадно ударило осознание проигранной битвы. Проигрыш бесповоротный, окончательный. У тестя не отвертишься! Он заранее все расставляет по полочкам. Предугадывает намерения противника. Андрон запаниковал. Если бы он раньше раскинул мозгами, что всем, что он так тщательно готовил, на самом деле руководил тесть, он бы тысячу раз подумал, прежде чем так глупо действовать. А теперь думать поздно, теперь одна задача: спасти собственную шкуру. По крайней мере, попытаться. Но он не находил слов, какими можно было разжалобить тестя. Таких слов просто не было в помине. А тот как будто плеснул ему в уши черпаки расплавленного свинца:

— Не я ли убеждал тебя вернуться к семье? По-отечески убеждал! А как поступил ты? Убил моих людей! — надменное лицо потемнело, скулы обострились, по краям губ пролегли грубые складки. — За каждого из них тебе ответ держать!

— Я сделал много ошибок, — начал уступать Андрон.

— Это не ошибки! — жестко прервал тесть, сжал большой кулак и ударил по колену. — Это предательство! Ты предал всех!

— Что со мной будет? — обреченно выпихнул из себя Латаев, с тоской посмотрев на круглый затылок подручного, сидевшего рядом с водителем.

— Узнаешь! — отсек тесть.

Поникнув головой, Андрон притих. Его прежний пыл, задор, с которым он еще недавно строил свои планы, испарился. Все возвращалось на круги своя. Ему не удалось вырваться из рук тестя. Он глубоко вздохнул. Подручный с переднего сиденья оглянулся. Водитель смотрел перед собой, не отрывая глаз от дороги. Неужели это конец, подумалось Латаеву. Вот так. Довезут, вытащат, щелкнут. Где и когда? Взгляд тестя давил. Андрон пытался глотать слюну, но в горле все пересохло. По спине побежали холодные мурашки, русые волосы на голове взмокли, пот выступил на лбу. А ведь утро, когда он вышел из гостиницы на крыльцо, показалось ему хорошим, даже избыточно славным. И это ужасно. Особенно в эти минуты. Оно не должно быть таким, когда ему плохо.

Машина подъехала к кафе «Капля», с обратной стороны. Подручный с водителем вышли, выдернули Латаева наружу и быстро провели к черному входу. Андрон исподлобья пробежал глазами вокруг. Ну, хоть бы одна живая душа замаячила поблизости. Никого. Как специально. Его крепко держали за руки. Сопротивляться было бессмысленно. Затеять возню, конечно, можно было. Только результат был наперед предсказуем. Понурившись, наблюдая, как водитель пинком толкнул дверь, Латаев задержался на короткое время на пороге, точно боковым зрением искал в чем-то спасения. Но подручный одернул:

— Не смотри! Не задерживай! — и втолкнул в дверь.

Маленький освещенный тамбур. Из него — две одинаковые двери. Водитель открыл левую. Латаев увидел ступени вниз, освещенные настенным светильником. Сообразил, что это ступени в подвал. Молчком спустился по ним. Миновав еще одну толстую металлическую дверь, все попали в большое хорошо отделанное и хорошо освещенное полупустое помещение. Взгляд Андрона побежал по стенам и углам, и наткнулся на металлический стул в дальнем углу, на котором к нему спиной кто-то сидел. Это была женщина. В первое мгновение Латаеву подумалось, что сидит жена, ждет его. Но несколькими секундами позже отбросил эту мысль, потому что понял, это не жена. Но он, кажется, догадался, кто сидел на стуле. Однако ему не хотелось верить в свою догадку. Его подвели ближе и посадили на стул напротив. Глаза Андрона встретились с глазами Ольги. Лицо ее было утомленным, под глазами круги от бессонницы, но взгляд строптивым. Латаев вскочил с места, устыдившись собственного недавнего страха перед тестем и своего бессилия. Он был готов разметать его подручных. И если бы не был в наручниках, сделал бы это. Но его осадили, сильно ударив по шее. Затем сзади, так же, как и Ольгу, пристегнули к спинке стула. Приходя в себя, он снова рванулся всем телом, но быстро сообразил, что стул закреплен жестко, оторвать его от пола невозможно. Ольга смотрела безмолвно, безучастно. Очутившись в этом подвале, проведя здесь много времени в одиночестве, теперь старалась понять, что происходит. Видела, что возмущаться и кричать не имело смысла. Она чуть не сорвала голос, когда ее тут закрыли, прикованной к стулу. Но ответа не дождалась. Ее никто не слышал. Никто не приходил. Как будто о ней забыли. Появившееся знакомое лицо парня, спасшего ее от Рушкина, не произвело сейчас на нее никакого впечатления. Она видела, что он был в подобном ей положении. Сейчас он не сможет ее спасти, его самого нужно спасать. Андрон, красный от натуги, медленно успокоился и проговорил, глядя ей в глаза:

— Если бы я только знал, куда тебя увезли, красавица.

В помещение по ступеням тяжелой уверенной походкой спустился тесть в сопровождении Кескова, одетого, как всегда, с иголочки. Услышав эту фразу, тесть сердито спросил:

— И что бы ты сделал? Посмотри на нее. Неужели эта девка стоит всего того, что ты натворил? Обыкновенная шлюха. Зачем она тебе? У тебя все было, а теперь осталась одна петля на шее. Ты и шлюхе этой незавидную судьбу уготовил. Впрочем, она сама этого хотела.

Торопливо подручный с водителем отошли в сторону. Латаев опять напрягся, дергаясь на стуле. В глазах Ольги он не мог показать себя слабым и покорным. Даже, находясь у последней черты, он хотел в ее глазах выглядеть достойно. Выговорил:

— Не тронь ее! Она ничего не знает! Она ни при чем!

— Именно она во всем виновата! — отрубил тесть тоном, в котором была железная уверенность. — Из-за нее ты убивал моих людей! Из-за нее ты бросил свою жену! Из-за нее ты положил всех людей Рушкина в автосалоне! Из-за нее ты организовал покушение на своего Хозяина! Ты бросил ей под ноги много трупов! Хотел и мой труп бросить! За это и тебе и ей пришла пора расплатиться! Ничего в этой жизни не дается бесплатно.

Впервые услышав о том, что Латаев устроил разгром в автосалоне, Кесков мгновенно сориентировался, выступил вперед с одной мыслью, списать на Андрона гибель Рушкина. Однако вовремя одумался, говорить о его гибели не стал, ибо сразу у Хозяина мог возникнуть вопрос, откуда он знает, что его двоюродный брат мертв? К сожалению, тела не нашли. Что тогда ответить? Нет, надо умнее все свалить на Латаева. Когда Хозяин умолк, Кесков выпалил:

— Что ты сделал с Рушкиным? Признавайся!

Удивленно глянув на Андрея, Андрон отозвался:

— Я не видел его в салоне!

Тогда Кесков прищурил глаза и зашел с другого боку:

— Не видел, говоришь? И тех, чьи трупы оставил в салоне, тоже не видел? Скажи,