Три года октября - Игорь Михайлович Бер

class="p1">— Вам принести что-нибудь? Чай? Кофе?

— Если можно, воды.

Кулер с водой находился у дверей. Он не всегда находился там. Его вытаскивали из коморки только в особых случаях, к примеру, в такие как этот. И только если за воду вносили предоплату.

Стоя там и заполняя водой одноразовый стаканчик, я стал свидетелем следующего разговора, которые вели между собой Мада и одна из медсестер.

— Не ожидала увидеть Нину сегодня.

— Я тттоже. Бедддная девввочка.

— Девочка? Ей уже под пятьдесят.

— Доррогая, доживввешь до моего возрассста и все, кому будддет до шестьдесяттти станут для ттттебя «девввочками».

— Как вы думаете, ей действительно жалко его?

— Будь я ннна ее ммместе, я бы тттоже пришла. Но, лишь для тттого, чтобы ппплюнуть ему в лицо, пока никккто не видит.

Медсестра-собеседница прикрыла рот ладонью, чтобы не засмеяться в голос.

Заполнив стакан, я, вместо того, чтобы отправиться к Евгении, остановился на месте, делая вид, что меня заинтересовал потолок дома культуры.

— Да, полностью с вами согласна. До сих пор помню синяки, которые она безуспешно пыталась скрыть.

Мада что-то добавила, но теперь гораздо тише, из-за чего мне пришлось сделать шаг в их сторону. И меня тут же разоблачили.

— Мммолодой человввек, мне кккажеться или вы насс подссслушиваете?

Решив проигнорировать ее вопрос, я удалился прочь. Пока я шел к Евгении, все свои мысли об услышанном я пытался разложить по полочкам. Из подслушанного разговора следовало, что Анатолий Краснов поднимал руку не только на свою тогда еще жену, но регулярно поколачивал и свою любовницу Нину. Что ж, это были очень ценные сведенья, которые должны были привести меня к истине, которая на тот момент для меня была сокрыта во мраке неведенья.

Протянув стаканчик Евгении, я поискал взглядом место расположения Нины. Та сидела в одном из рядов и пристально глядела на гроб. Слез не было. Впрочем, как и улыбки. Повернувшись назад к Евгении, я успел заметить, что и она проявляла интерес к любовнице бывшего мужа.

— Вы с ней знакомы? — я не стал ходить вокруг да около.

— Что, простите?

— С медсестрой, что сидит в пятом ряду. Вы знакомы с ней?

— Нет. С чего вы взяли? — это была откровенная ложь. Не то чтобы я обвинял Евгению. Вполне нормальная реакция от человека, которая не хотела затрагивать очень личную для нее тему.

— Просто высказал предположение.

И прежде чем Евгения успела что-то ответить дополнительно на заданный мной вопрос, в нашу сторону направился Безбородов. Он шел уверенно и целенаправленно, держа в руках две гвоздики. Внутри меня всё сжалось. Я уже сделал шаг навстречу, желая защитить женщину от нападок, если возникнет такая необходимость, но Александр Викторович меня опередил:

— Примите мои соболезнования, юная леди, — он слегка склонил голову. На его лице читалось истинное сожаление.

— Благодарю, — еле слышно отозвалась она.

— Мы уже виделись, но повод был не подходящий, чтобы нас представили друг другу. Впрочем, сейчас он не лучше. Все же, я не мог не подойти к вам и не выказать свою печаль по поводу утраты.

— Это очень мило с вашей стороны.

— Меня зовут Александр Викторович Безбородов. Я хорошо знал покойного. Не редко помогал ему в трудных периодах его жизни. И он тоже помогал мне, по мере возможностей. Признаться честно, работником он был не плохим. А вот как человек — оставлял желать лучшего.

— Александр Викторович, вам не знакома фраза «о мертвых либо хорошо, либо ничего»? — перебил я его речь.

— Знакома, Алексей. И она никогда мне не нравилась, — парировал профессор. — Анатолий был тяжелым человеком и, кроме матери, сегодня его мало кто оплачет искренне.

Чего он ожидал своими словами? То, что Евгения согласиться с ним, этим выдав себя? Если и так, то Евгения не дала ему такого повода.

— Каким бы он ни был, он все же был человеком, которого я когда-то полюбила. И я помню немало хороших дней из нашей супружеской жизни. Их я по-прежнему вспоминаю с теплотой. Пусть даже последние годы мы и не ладили. Простите меня, но я вынуждена покинуть вас. Хочу подышать свежим воздухом.

Евгения ушла под наше молчаливое согласие.

— Она настоящая красавица, не правда, Алексей? — задумчиво произнес Безбородов, все еще глядя на двери, за которыми скрылась женщина. — Толя ее был недостоин. А вот тебя я вижу рядом с ней. Жаль, если она окажется убийцей в финале.

— Во всей этой ситуации она всего лишь жертва, — с уверенностью заявил я. — И я сделаю всё возможное, чтобы доказать вам это.

— Хм, буду с нетерпением ждать. Если твои выводы окажутся верными, тогда я стану первым, кто пожелает вам совета да любви. Ну, а если нет, тогда я резервирую за собой право встречать тебя по утрам на протяжении недели словами «А я ведь говорил!» вместо приветствия.

Я хотел было тоже раскланяться и покинуть компанию Безбородова, но он опередил меня, направившись к Краснову. Положив в гроб гвоздики, патанатом погладил мертвеца по волосам, затем склонился над ним и что-то тихо произнес. Сразу после этого, он тоже покинул зал дома культуры.

Он не остался ни на отпевание, ни на поминальный ужин.

Вся церемония закончилась к часу дня. Я попрощался с Евгенией, посадив ее в такси, после чего вернулся на работу.

Безбородов находился в кабинете и заполнял журналы. Желание с ним общаться у меня не было. И я был готов пресекать любые его попытки продолжить поднятую им тему на панихиде.

— Все уже закончилось? — спросил он, поправляя очки и не отвлекаясь от работы.

Я решил оставить данный вопрос без ответа.

— Возвращаясь на работу, я столкнулся с Подкорытовым.

Эти слова не смогли оставить меня безучастным.

— Его уже отпустили?

— Да. Я не поленился и заглянул к участковому. Мало ли, вдруг любитель поколотить стариков просто сбежал во время «тихого часа». Кузнецов заверил, что «тихий час» давно упразднили в его участке. А также сообщил, что отпустил мелкого гадёныша раньше указанного срока в связи с примерным поведением и нежеланием потерпевшего выдвигать обвинения. Видимо пожалел отморозка. А вот тот явно ни к кому не испытывает жалости.

Новость об освобождении Подкорытова была не из приятных. И я бы уделил ей больше внимания, но сейчас меня гораздо больше интересовал тот маленький предмет, что хранился в моем кармане. Достав его, а вместе с ним и свой телефон, я принялся за дело.

— Что это? — поинтересовался Безбородов, отложив ручку в сторону.

— Сим-карта.

— Купил себе новый номер? Решил сбежать из поселка и не хочешь, чтобы Селин тебя нашел?

— Нет, она