Бенди и чернильная машина. Кошмары оживают - Адрианна Кресс

– Представьте: аттракционы, игры и шанс сфотографироваться со звёздами мультфильмов! – воскликнул мистер Дрю, широко улыбаясь. – Но это не всё! Я всегда говорю, что нужно расширяться во всех смыслах! Поэтому с завтрашнего дня «Студия Джоуи Дрю» становится владельцем придворного театра на Бродвее. Мы возвращаем всё, что связано с Бенди, на Манхэттен. В одном месте мы будем делать всё: анимацию, игрушки и парк развлечений. Наступает новая эра для «Студии Джоуи Дрю». И именно это мы празднуем сегодня вечером!

Толпа зааплодировала. И я вместе с ней. Происходящее вызывало восторг. Как вообще можно было оставаться равнодушным?

– Да, да, в этом что-то есть, разве нет? Скоро всё изменится… всё… – Мистер Дрю несколько отвлёкся, словно заметил что-то. – Эм… всё изменится. Но не сегодня! Сегодня мы танцуем и… да, раз-два, поехали! – он помахал пальцем группе, чтобы те снова начали играть. Музыка ещё не заиграла, а мистер Дрю уже направлялся ко мне.

Нет, не ко мне. Он смотрел на кого-то за моей спиной.

Я обернулся.

В дверях стояла пара человек.

Я понял, что женщина – это Эллисон Пендл. Актриса, которая озвучивала Ангела Алису. Она была в платье. Оно облегало её фигуру так, словно это был не предмет одежды, а вылитое на тело серебро. Платье подчёркивало каждый изгиб фигуры и сияло в ярких огнях крыши. Она держала под руку мужчину, которого я не узнал. Но что-то в нём показалось знакомым.

– Тебя здесь быть не должно, – сказал мистер Дрю, проходя мимо меня и приближаясь к паре.

– Том, нам лучше уйти, – сказала Эллисон. Однако её спутник остался стоять на месте, словно статуя.

Том Коннор. Конечно же это был Том Коннор.

Меня оттолкнули в сторону, когда мистер Дрю промчался к ним. Глава студии направился прямиком к Тому. Казалось, мистер Дрю дрожал от злости, несмотря на внешнее спокойствие.

– Я не уйду, пока не получу то, что принадлежит мне по праву, – сказал Том. Мистер Дрю окинул его презрительным взглядом.

Глава студии засмеялся, будто бы Том только что остроумно пошутил. Затем оглянулся на людей, стоящих рядом и наблюдающих за происходящим. Они тут же отошли подальше. Мистер Дрю повернулся обратно к Тому и, понизив голос, сказал:

– Ты уволен, Том. Я же сказал, чтобы ты и носа не показывал рядом с моей студией. Давай-ка выйдем в коридор?

– Мы сейчас не у вас в студии, разве нет? – ответил Том.

У мистера Дрю не оставалось никаких шансов запугать своим грозным видом мужчину перед собой. Том не был коренастым и похожим на медведя, как Бертрам Пидмон. Он больше напоминал стену. Тем не менее мистер Дрю схватил его за локоть и сквозь зубы процедил:

– В коридор. Немедленно.

– Пойдём, Том, не нужно устраивать скандал, – предложила Эллисон тёплым голосом, мягко положив руку ему на плечо.

Том позволил им увести себя в розовое лобби. Я последовал за ними. Мне нужно было знать, что происходит. Я даже не подумал: должно быть, выглядело странно, что я пошёл за ними.

Мистер Дрю жестами показал, чтобы за ними закрыли огромные двери. Как только официанты это сделали, он резко развернулся. Улыбка исчезла с лица главы студии.

– Ты уйдёшь немедленно, пока я не сказал охране, чтобы тебя вышвырнули!

– Я хочу получить обратно свой патент, – бросил Том прямо мистеру Дрю в лицо. Они стояли практически нос к носу. Ну, точнее, нос к подбородку.

– Он мой – по закону и по этике. Так что убирайся! – Глава студии повернулся к Эллисон. – И, Эллисон, мне стыдно за тебя. Ты уволена.

Эллисон улыбнулась. От её ослепительной улыбки я начал таять, хоть от всего происходящего и пребывал в сильном напряжении.

– Мы обсудим это утром, Джоуи. Пойдём, дорогой. – Эллисон толкнула Тома в плечо. Судя по всему, она и горы способна свернуть – её спутник снова поддался и сделал шаг назад.

– Это моя машина, Дрю, моя.

– Ты всё испортил. Я же собираюсь всё исправить. Это моя машина и твой провал. Пошёл вон.

Я слышал каждое слово. Всё, что сказал мистер Дрю. Но я не успел всё запомнить и понять – слишком зациклился на слове «машина». Я наблюдал, как Том и Эллисон медленно направляются к лифтам. Мистер Дрю повернулся и, самостоятельно открыв одну из дверей и не обращая внимания на моё присутствие, ворвался обратно на вечеринку. Дверь закрылась за ним.

Я повернулся, быстрым шагом уходя прочь от дверей и вечеринки. Я следовал за Томом и Эллисон. И затем схватил мужчину за плечо в попытке его остановить. Мне требовалось остановить Тома.

И у меня получилось.

Том в ярости развернулся на пятках и уставился на меня так, будто бы я лишён рассудка.

– Я слышал, как вы кое-что сказали о машине, – произнёс я, когда Том вывернулся из моей хватки.

– Убери от меня свои руки, сынок. – Он глядел на меня убийственным взглядом.

– Том, всё в порядке. Это стажёр со студии. Бадди, – сказала Эллисон.

Секунду я смотрел на неё, не веря своим ушам. Как женщина вообще могла меня помнить? Поразительно, что кто-то вроде Эллисон мог заметить моё существование в этом мире.

– Мне всё равно. Никто не смеет хватать меня подобным образом.

– Простите, мне очень жаль. Но вы говорили о машине, и мне нужно знать. – Я запнулся, сообразив: они оба были шокированы моими словами. Я сомневался, что стоит продолжать.

– Откуда ты знаешь про машину? – спросил Том, подступая ко мне на шаг. Он, может быть, и выглядел элегантно – но я не мог не заметить, как ткань рукавов натягивалась на его руках, сдерживая тугие мышцы. Я определённо не хотел затевать драку с этим человеком.

Придумать логичный ответ не удавалось. Не мог же я рассказать ему про Нормана или о том, как прятался в чулане. В общем я вымолвил одно-единственное слово, которое пришло на ум:

– Сэмми.

Том громко вздохнул. Эллисон ободряюще сжала его плечо.

– Можно было догадаться, – сказал он и больше не проронил ни слова.

Понятия не имею, где я нашёл в себе смелость. Наверное, в какой-то момент заразился от Дот её прямотой. Я устал от того, что люди постоянно что-то умалчивали; от того, что я вижу только часть общей картины.

– Что это за машина? Для чего она нужна? И почему мистер Дрю вас уволил?

Мне хотелось задать ещё больше вопросов. Я хотел поинтересоваться, считал ли Том мистера Дрю плохим или хорошим. Я жаждал спросить про чернила и Сэмми; про существо, про скрипачку. Однако в то же время пришло понимание: большое количество вопросов путало людей.

Теперь я знаю, что постепенно отключаюсь, когда задаю сам себе слишком много вопросов.

Том сделал глубокий вдох и оглянулся по сторонам, прежде чем ответить.