Бенди и чернильная машина. Кошмары оживают - Адрианна Кресс

– Злость может вдохновлять человека. Может изменить. Может создать искусство. – Он протянул руку и дотронулся до картины кончиками пальцев. Это повергло меня в шок. Кто просто так трогал картины? – Это страсть.

Я кивнул, не совсем понимая, к чему клонит старик. Однако я знал: нужно было слушать. Мне следовало понять, что он хотел сказать.

– Слишком много злости… – Он мягко надавил на полотно кончиками пальцев. Краска треснула. В холсте будто бы открылась потайная дверь. Я уставился на дыру в картине. Откуда дедушка знал, что она там? Стоп. Только если…

– Это ваша… это ваша картина? Вы её нарисовали? – спросил я.

Дедушка кивнул. Он пристально всматривался в дыру. Сжав руку в кулак, старик медленно просунул его внутрь. Кулак идеально соответствовал дыре.

– Ненависть, – сказал он, поворачиваясь ко мне.

Не знаю как – но спустя столько времени я наконец полностью понял своего дедушку. Я понял его. Это была его картина, которую он создал. Что-то сильно разозлило старика, и он попытался уничтожить работу. Дедушка снова улыбнулся мне и повернулся к полотну, чтобы аккуратно высунуть руку из дыры. Он осторожно взял края порванного холста двумя пальцами и вернул их в исходное состояние.

– Злость вдохновляет. Ненависть уничтожает. Любовь исправляет. – Дедушка улыбнулся шире. – Шикарный урок.

Он уже почти смеялся.

Я тоже не смог сдержать смех – ведь дедушка с такой самоиронией произнёс последнюю фразу.

Я гадал, о чём же он думал. И как. Похожи ли мысли дедушки на мои? И если да – были ли они такими же запутанными, непонятными. Возникали ли ответ на всё происходящее? Или, может, когда-то они являлись такими же, но сейчас успокоились?

Дедушка взял мою руку и легонько похлопал по ней.

– Ты в порядке.

А вот это не совсем правда. Но может быть, я буду. Возможно, я буду в порядке.

Дедушка улыбнулся мне ещё раз и похлопал по руке, а затем отпустил её. Он встал, посмотрел на меня и удовлетворённо кивнул, прежде чем выйти из комнаты.

Прощаться тяжело. Особенно если ты не знаешь, когда увидишь кого-то в следующий раз. И увидишь ли. Прощаться с отцом было невыносимо. Я еле-еле выдавил тогда слова из груди. Я крепко сжимал его руку – отпустить её было невероятно тяжело.

Но теперь я знаю: может быть хуже.

Не иметь возможности попрощаться вообще.

Я принёс смокинг с собой на работу, чтобы переодеться там. Мне не хотелось повторения ситуации, когда мистер Дрю подвёз меня до дома. Ко всему прочему, я не мог представить, как неловко было бы под чужими взглядами сидеть в метро в этом костюме. О прогулке пешком не могло быть и речи. Не хотелось бы заявиться на светское мероприятие, промокнув от пота.

Так что я принёс чехол с костюмом с собой на работу. Безусловно, это значило: все, кто меня видел, тут же знали, что меня пригласили на вечеринку.

Мисс Ламберт ничего не сказала. Она просто посмотрела на чехол, покачала головой и вернулась к работе. А вот Ричи и Джейкоб не упустили возможности надо мной посмеяться. Не знаю, может, они просто завидовали мне и пытались это скрыть. Но коллеги вели себя при этом довольно прилично.

– Эх, а мы собирались позвать тебя присоединиться к нашей скромной вечеринке сегодня вечером в пабе «У Дьюка» через дорогу. Но наверное не стоит, да, господин Шикардос?

– А Дот знает? – поинтересовался Ричи, опираясь на мой стол.

– Дот? – не понял я.

– Он спрашивает, составит ли она тебе пару, – пояснил Джейкоб, наградив Ричи многозначительным взглядом.

– А, нет, нет. Я иду один. Без пары. Я… честно говоря, не очень-то этого хочу. – Я не намеревался отвечать слишком честно. Но вышло так, как вышло.

– Ты шутишь? Молодой холостяк без пары? В окружении шикарных куколок, разодетых в пух и прах? Ты должен пойти. Сделай это ради меня, – сказал Ричи.

Что ж, не пойти я не мог в любом случае. Мне казалось, мистер Дрю воспримет это как личное оскорбление.

– Ладно, ладно, – сказал я со смешком. Парни тоже засмеялись. И смеялись до тех пор, пока мисс Ламберт не крикнула нам возвращаться к работе.

И все снова вернулось на круги своя. Забавно, как возвращение к нормальной жизни может быть странным. Иногда обыденным вещам лучше не быть нормальными. Работать, терпеть дружеские насмешки и идти на вечеринку – всё это казалось каким-то диким после всего пережитого.

Я не видел Дот целый день. Ни разу. Не знаю, почему. Я несколько раз наведывался в сценарный отдел, но её там не было. Я знал, что Дот в тот день точно была на работе – так мне сказали другие сотрудники. Похоже, она избегала меня. Наверное, так и было. В конце концов – я ведь всю неделю избегал её. Дот имела на это полное право.

Я хотел дождаться, пока все уйдут, а потом переодеться в смокинг. Однако у моих коллег были другие планы, поэтому мне пришлось устроить им небольшой показ мод и продемонстрировать свой костюм под дружный свист и улюлюканье. Признаюсь, носить тот костюм оказалось здорово. В одежде, которая идеально сидит на тебе и выглядит красиво, было что-то такое, что поднимало настроение.

Наконец мы отправились в лобби. Тогда-то я и увидел Дот. Она ждала ребят, чтобы пойти с ними в паб.

– Ты в смокинге. – Дот нахмурила брови.

– Ага, Бадди идёт на шикарную вечеринку мистера Дрю, – сказал Джейкоб, хлопнув меня по спине.

– Неужели? – Дот пристально посмотрела на меня.

– Да, – сказал я. – Мне не очень хочется идти.

– Это хорошо, – сказала она. – Я думаю, нам нужно вернуться обратно сегодня ночью. Из-за вечеринки все сегодня уходят пораньше. Нам нужно найти машину. И узнать, что она делает.

Моё лицо начало гореть. Внутри всё напряглось. Но дело не в страхе. Впервые я не был напуган. Я осознал, что злюсь. На Дот.

– Зачем? Зачем нам это нужно? – резко спросил я.

Она посмотрела на меня с удивлением.

– Затем, что нам нужно разобраться с происходящим на студии, – медленно произнесла девушка.

– Нет, нам это не нужно. Не нужно, – огрызнулся я.

«Не дай злости превратиться в ненависть, Бадди, – сказал я сам себе, слыша слова дедушки у себя в голове. – Не дай ей вырасти».

– И даже если тайна по какой-то причине должна быть разгадана, нам совсем не обязательно быть теми, кто это сделает.

– Бадди… – пролепетала Дот. Она выглядела неуверенно и неловко. Мне не нравилось видеть её неуверенной. – А как же скрипачка?

Горло сжалось. Я попытался сглотнуть. Склонился к Дот и прошептал:

– Вот именно поэтому нам нужно остановиться.

– Нет, именно поэтому мы не должны этого делать, – отчаянно зашептала Дот в ответ.