Жду тебя - Дженнифер Арментроут

Зная, что он подслушал наш разговор с матерью, я не стала ничего выдумывать.

– Не знаю. Думала, может, съездить в Вашингтон в какой-то день. Хочу посмотреть Смитсоновский институт[17]и Эспланаду[18]. Никогда там не была.

– Хм, отличная идея. Я мог бы стать твоим гидом.

Мои губы дрогнули.

– Это… было бы здорово.

– И будет, – сказал он, и его голос коснулся теплом моей щеки. – Выбирай день.

– Прямо сейчас?

– Прямо сейчас.

– Второе января, – выпалила я и смутилась. – Ты будешь свободен?

– Для тебя я свободен в любое время.

Это бесконечно восхитило меня, и я расплылась в улыбке.

– Знаешь, что, Эвери?

– Что? – Я все думала, замечает ли он, как сильно бьется мое сердце под тонкой тканью рубашки.

– Помнишь, ты только что сказала, что хорошо провела время? – Кэм опустил голову, и наши губы едва не соприкоснулись. – А будет еще лучше.

– Правда?

Он слегка повернул голову, пощекотав меня носом.

– О, да.

– Ты не хочешь снова поцеловать меня?

Уголки его губ вздернулись.

– Именно это я и собираюсь сделать.

Теплая волна пробежала по моему телу, и оно напряглось в счастливом предвкушении. Я закрыла глаза, и его губы порхнули по моим губам – один раз, второй, словно он открывал их для себя заново. Это неуловимое прикосновение было слишком мучительным для моих оголенных нервов.

Кэм облокотился на левую руку и пальцами свободной руки пробежал по моей щеке. Легким поцелуем он тронул сначала один уголок моих губ, потом другой и скользнул рукой под мои волосы, приподнимая их над затылком. Его губы очерчивали контур моего лица, прокладывая огненную тропинку к уху. Дрожь охватила меня, вызывая у него глубокий, хрипловатый смешок. Он прижался губами к чувствительной впадинке под ухом, и у меня в горле застрял стон.

– Спокойной ночи, Эвери.

И тогда он поцеловал меня – поцеловал, как в ночь нашего первого свидания. Он целовал меня так, будто изголодался по кислороду, заглатывая меня, как долгожданный воздух. Он обхватил мой затылок, удерживая меня на локтях, пока его рот жадно впивался в мои губы. Он пожирал меня, и только так я, наверное, могла бы описать его поцелуй.

Кэм был ненасытен.

Мои губы раскрылись сами, не требуя приглашения, и его язык проник в мой рот, вступая в игру с моим языком. Я пробовала его на вкус, и аромат зубной пасты кружил мне голову. Глухой звук вырвался из его груди, и он оторвался от меня, убирая руку с затылка.

Я упала на подушку, и внезапная вспышка паники охватила меня, стало трудно дышать. Куда это могло завести? Я подумала о его сестре, которая спала в соседней комнате, и родителях в спальне наверху, но тут он снова приник ко мне поцелуем, сладким и нежным. Паника ушла, унося с собой все нелепые мысли.

Кэм склонился надо мной, и мне захотелось почувствовать его на себе, ощутить тяжесть его тела. Желание нарастало, но вместе с ним проснулись и тревожные ожидания. Не слишком ли многого я хочу? Не пора ли остановиться? Он поймал зубами мою нижнюю губу, и я уже не смогла сдержать стон.

Нет, мне было мало.

Распаленная желанием, я совсем осмелела и скользнула руками под его рубашку. Кэм вздрогнул, когда мои пальцы коснулись его обнаженной тугой кожи. Он замер на мгновение, а потом отстранился. Я едва не потребовала ответа: почему? Я зашла так далеко, а он опять оставляет меня? Тогда какого черта он разбудил во мне страсть?

Кэм нагнулся и стянул рубашку через голову.

О боже.

О.

У меня перехватило дыхание, когда я впилась в него взглядом. Его тело было божественным. Под гладкой упругой кожей проступали твердые рельефные мышцы. Я хотела спросить про татуировку, ее символику, но не могла выдавить ни слова.

Он откинул одеяло, и мое сердце замерло. Я тотчас вспомнила, что проделывала с собой в постели. Наши глаза впились друг в друга, и я уже не могла ни двигаться, ни дышать. Он забрался сверху, его руки взяли меня в свой плен, и я почувствовала себя маленькой… и защищенной. Мои руки легли ему на живот, ладони заскользили по глади кожи, ощущая судорожное сокращение его накачанных мышц.

Кэм прижался ко мне лбом.

– Ты не представляешь, что ты делаешь со мной.

Я и в самом деле плохо представляла, что происходит, но, когда он навалился на меня, тело само подсказало, что делать. Я чувствовала его тяжесть на своем животе, и даже слои одежды не могли скрыть его возбуждения. Я подумала, что это отрезвит меня, вытащит из пьянящего дурмана желания, но нет. Пламя вспыхнуло между моих бедер, пульсировала уже каждая клеточка тела. Я заерзала под ним, подводя его ближе к тому месту, которое мучительно, до боли, хотело его.

– Черт, – прорычал он, содрогаясь всем своим большим телом.

Он захватил мои губы жгучим поцелуем, устраиваясь между моих ног, заглушая стон удовольствия, поднимавшийся из моего горла. Его бедра вдруг оказались между моих ног, и нервные окончания заполыхали огнем. Тонкая ткань моей пижамы уже не была преградой между нашими горячими телами. Его бедра сделали еще один медленный толчок, и я впилась в них пальцами, прижимая к себе. Его поцелуй становился все более глубоким, настойчивым, рука спускалась вдоль моей шеи, коснулась набухших грудей и, повторяя линию живота, скользнула ниже. Он подхватил мою ногу и положил ее на свое бедро, все теснее прижимаясь ко мне, надавливая на самый чувствительный островок. Меня накрыло жаркой волной, но опять из глубин подсознания поднялся страх. Когда его бедра качнулись снова, я заскулила прямо в его губы.

– Мне нравится этот звук, – сказал он, двигая бедрами. Еще больше покраснев, я снова застонала. – Поправка. Я обожаю этот гребаный звук.

Шквал ощущений захлестывал меня с головой, сладкая боль нарастала в моем лоне. Это было похоже на то, что я испытывала в ту ночь в своей постели, но только все оказалось гораздо сильнее, ярче, и все было так осязаемо. Его рука снова пришла в движение, поднимаясь вдоль тела, нащупывая мою руку. На мгновение его пальцы сплелись с моими, а потом скользнули под рукав рубашки, пока наши языки соединились в танце.

И вдруг он замер надо мной и поднял голову. Я с трудом открыла глаза и глубоко вдохнула. Выражение его лица… оно было странным.