Вы – чародей. Пособие по выживанию в средневековой Англии - Брендон Сандерсон

всегда следит за мной и пытается подражать. Чем бы я ни занялся, он тут как тут. Я собираюсь пойти в художественную школу – он поступает туда раньше. Я выпускаюсь из полицейской академии? Через неделю он уже там. Стоит обмолвиться при нем, что мне понравилась девушка, и в тот же вечер он приглашает ее на свидание. Я отправляюсь в альтернативное измерение – а он, черт бы его побрал, уже и сюда пролез.

Я опешил под шквалом упреков. Неужели Райан и впрямь держит на меня зуб? Причем уже давно? В его глазах я полный ноль, никчемный захребетник, который только мешает жить…

Конечно, я не удивился. В глубине души всегда знал, как он ко мне относится. Оказывается, быть никем, ничего о себе не помнить приятнее, чем быть самим собой.

Но слышать, как о тебе рассказывают другим…

И не кто-нибудь рассказывает, а Райан…

Я повернулся и двинулся в темноту. Но ушел недалеко – просто не хотел никого видеть. Или докучать им своим присутствием.

А может, я просто-напросто трус?

Я уселся, прислонившись спиной к каменной глыбе. Должно быть, Райан сейчас ужасно переживает… Да ну его к черту! Я испортил ему день – тем, что заставил его испортить мой.

Я стукнул затылком по камню и медленно выдохнул. Потом выключил ночное зрение и открыл глаза. Это позволило мне смотреть в черный лес и видеть ночь, эту странную темноту – живую, неприрученную. Никогда я не бывал в такой девственной мгле, пока не перебрался сюда.

Чащоба не спала, стонали ее ветви, шептались листья. В подлеске и кронах шуршала невидимая живность. Между деревьями задувал ветер, прохладный, зато бодрящий. А запахи… Пахло землей и листвой, стоялой водой и туманом.

И вдруг поблизости задвигались, затрепетали тени. Это что, игра воображения? Или нечто большее? Кажется, я даже различаю силуэты…

– А можно мне с вами? – шепотом обратился я к ним. – Охота мне стать невидимкой. Потому-то и пришел сюда.

Тени рывком приблизились. Когда я смотрел на лес со стороны, эти сверхъестественные силуэты пугали. Здесь же они выглядели не столько агрессивными, сколько любопытными. Задержавшись ненадолго возле меня, один за другим скрывались во мраке, среди стволов и ветвей.

– Твое присутствие мучительно для них, – произнес в моем ухе голос, похожий на шелест опадающих осенних листьев.

– И для них тоже? – спросил я.

– Не только с тобой так, – объяснил вихт. – Каждый, кто приходит из другого мира, несет ауру, которая причиняет нам вред, медленно убивает. Токи твоего мира проникают сюда и отравляют вихтов.

– Они и тебя отравляют?

– Да, – последовал шепот. – Просто у меня достаточно сил, чтобы выдержать небольшую дозу яда.

Люди из моего мира… опасны для вихтов? А что об этом сказано в книге?

– Мы вещественны, – произнес я. – Наш мир способен одержать верх над вашим.

– Не вещественность страшна, а отрава. Вы – полная противоположность нам.

– И что же будет, если Ульрик создаст здесь постоянную базу? – спросил я.

– Вихты умрут. И вюрд умрет, и даже боги.

– Ух ты! Значит, Ульрик не сможет управлять вероятностью? В конце концов он разрушит то, что пытается покорить?

– Да.

Вокруг меня порхали маленькие силуэты, то приближаясь, то удаляясь. Как одичавшие щенки – и любопытные, и пугливые. Я наблюдал за ними и слушал, как лес шепчется сам с собой.

Этот лес засохнет, если Ульрик добьется своего.

Я должен остановить Ульрика. Или хотя бы попытаться.

Здесь я действительно могу что-то сделать. Здесь я действительно могу что-то значить.

Позади зашуршала трава. Я взвился на ноги и развернулся. На полпути между моим камнем и опушкой стояла Сефауинн. В одной руке держала тонкую свечку, а другой прикрывала огонек. Ее глаза были широко раскрыты.

– Рунник, это ты? – тихо произнесла девушка.

– Да, – ответил я, и мой голос заставил тени отпрянуть.

– Пожалуйста, вернись к костру, – попросила она. – Здесь небезопасно.

– А на поляне безопасно?

– Да, – тихо сказала она, – потому что там другой аэлв, которого ты зовешь Райаном. – Она скосила глаза, когда к ней приблизились несколько теней. – Его боятся вихты и темные существа.

– Они и меня сторонятся, – кивнул я. – Люди из моего мира причиняют им боль.

– Это неправда. Один вихт приважен к тебе.

– Он-то и рассказал мне о боли.

Сефауинн шагнула вперед, и огонек затрепетал.

– Он говорил с тобой?

– Да.

Она подошла еще ближе.

– И на что это было похоже?

– На… нечто естественное, – ответил я. – Не возьмусь объяснить.

Я попросил Сефауинн посидеть со мной. Смотрел ей в лицо через озаренное свечой пространство. Какое-то время мы молчали, а силуэты не двигались, образовав вокруг нас, футах в десяти, нечто вроде оградки.

– Насчет аэлва Райана… – наконец проговорила она. – Ну и отношения у вас.

– Он меня знает, как никто другой. Может, даже лучше знает, чем родители.

– Родители? У аэлва? А ведь можно поверить. У богов они есть. Правда, мне так и не удалось узнать, бывают ли они у вихтов.

– Мы с Райаном не те, за кого ты нас принимаешь.

– Но ведь то, на что вы способны…

– Вот скажи, ты считаешь себя лучше других потому, что способна видеть вихтов?

– Нет, – ответила Сефауинн. – Но при чем тут это? – Она вглядывалась в мое в лицо. – Зря он все это рассказал, – продолжила скоп. – Я видела, как тебе было худо.

– Я его спровоцировал, – объяснил я. – Чтобы ты поняла, что я собой представляю.

– Значит, все правда?

– Да.

– Ты обманывал людей, которые на тебя ставили?

– Обманывал, хотя решение всегда принимал не я.

– Ты был куклой у этого негодяя Ульрика?

– Он попользовался мною, а потом сделал сторожем у его дверей. Главным образом для того, чтобы всегда была возможность поиздеваться.

– Ты из самых низших аэлвов?

– Ага.

– Практически смертный?

Я улыбнулся. Сефауинн тоже улыбнулась.

– Ты мне говорил, что не был жуликом… и это правда, – сказала она. – Но это также и ложь.

– Я един в двух ипостасях, – кивнул я. – Квантовое вероятностное состояние.

– Что за тарабарщина?

– Уверяю тебя, это очень глубокомысленно.

– Ой, смотри! – Она закатила глаза. – Звездочки зажглись.

– Ты же не видишь их за деревьями, – сказал я.

– Но знаю, что они горят. – Она встала и нерешительно протянула мне руку. – Все наши поверья учат избегать аэлвов, особенно хороших собой.

Усмехнувшись, я взял ее за руку и встал.

– Так что ты наверняка неопасен.

– Хочу, чтобы ты знала: в моем народе я слыву писаным красавцем.

– Да неужто?

– Информация из надежнейшего источника, от моей мамаши.

Сефауинн улыбнулась еще шире, но потом спросила:

– Тебя в самом деле бросили родители?