Телегония, или Эффект первого самца - Инна Балтийская

– И как, разобрались с заводчиком-людоедом? – с интересом спросила я.

– Да обычный завод, печень закупали на утиной ферме, – пояснил Вадим. – И девушки наши нашлись. Большинство, по крайней мере. Просто людям хочется страшной сказки, чтобы пощекотать себе нервы. Вот была недавно в Москве крупная авария водопровода. Прорвало где-то трубу, и вода перестала поступать в дома. Так что придумали обезвоженные жители? Что в центральном водопроводе обнаружился труп, он и послужил этакой пробкой, которая помешала воде течь. И еще долго после устранения аварии народ «находил» в своих кухонных раковинах то клоки волос, то обрезки ногтей, а кто-то, мне помнится, даже человеческий глаз обнаружил.

– Да уж, щекотка… – изумленно протянула я.

– А вот еще легенда, о похищении органов в матушке-Москве, – весело добавил он. – Она вообще из уст в уста передается, да и в Интернет давно попала. Только города в этой истории периодически меняются. Зашла как-то мама с пятилетней девочкой в магазин женского белья, матушка бюстгальтер новый, извините, купить решила. Набрала ворох лифчиков, зашла в примерочную, выходит – дочки в магазине нет. И продавщица ничего не видела, трусики на полках раскладывала. Мама давай метаться по магазину, на улицу выбежала – нет девочки! Полчаса металась, затем в милицию поехала. Через час возвращается с ментами в магазин нижнего белья, начали его обыскивать, открывают занавеску в примерочной, а на коврике лежит девчушка. Без сознания, но живая. И рядом – записка: «Девочка под наркозом, у нее удалена почка».

– Ой! – вырвалось у меня. – Прямо как в истории с Ромашовым.

– Видимо, преступники эту историю тоже слышали, – кивнул Вадим. – И решили осуществить ее, так сказать, на практике.

– А та история с девочкой… она на самом деле случилась? – все же спросила я. – После Ромашова я бы ничему не удивилась.

– Да легенда это, – с некоторой досадой ответил Вадим, – не было такого.

После третьего бокала вина меня совсем развезло. Утка и акула были съедены, настенные часы в виде большой красной тарелки показывали без четверти полночь, и я спросила, нельзя ли уже закончить ритуальное примирение и разъехаться по номерам. Вадим вопросительно посмотрел на трезвого и по-прежнему грустного Платона – тот только кивнул в ответ. И мы отправились в гостиницу.

На своем этаже я ласково попрощалась с Вадимом, затем, не глядя на Платона, зашла в номер. Платон сел в кресло, а я, захватив махровый халат, отправилась в душ. Вышла не скоро, но Платон все так же неподвижно сидел в кресле. Не говоря ему ни слова, я выключила свет, подошла к кровати и легла. Внезапно он поднялся с кресла, подошел ко мне и, встав на колени перед кроватью, прошептал:

– Вероника, ты сердишься? Или ты поверила этому московскому болтуну и тоже меня подозреваешь?

– Если б подозревала, не стала бы защищать. – От возмущения я села. – Или ты считаешь меня беспринципной дурой, готовой грудью встать на защиту любого бандита?

– Тогда что же? Почему ты злишься?

– Не знаю. – Я отвернулась от него и снова легла, натянув одеяло на лицо.

Но он осторожно стянул одеяло на пол, прилег на кровать рядом со мной и начал целовать мое лицо, волосы, шею. Он шептал что-то ласковое, называл меня своей радостью, Вероничкой, и я, сама не знаю почему, обняла его за шею и ответила на горячие поцелуи.

Алена долго крутилась около телецентра, не решаясь войти внутрь. Мелькнула мысль: а что, если Стас работает тут, на одном из телеканалов? И она сама сунется в пасть зверю? Но другой возможности узнать хоть что-то Алена не видела.

Собравшись с духом, она решительно вошла в просторный холл и подошла к посту охраны:

– Простите, чуть больше года назад я делала интервью для канала ЗТЗ и до сих пор не получила гонорара. Не подскажете, кому мне позвонить?

Охранник продиктовал ей внутренний телефон телеканала, и Алена с замирающим сердцем позвонила в бухгалтерию.

– Румянцева? – переспросил сердитый женский голос. – Чего вы так долго за гонораром не приходили? В данный момент у нас денег нет и до конца месяца не будет.

– А я могу подняться наверх? – робко спросила Алена. – Мне режиссер хотел еще одну работу еще тогда поручить, но я надолго в больницу попала…

– Денег требовать не станете? – уточнила бухгалтерша. – Ладно, тогда сейчас позвоню на пост охраны, чтоб вас пропустили.

Алена поднялась на лифте на нужный этаж и надолго задумалась. С кем она общалась тогда, когда ей выдавали удостоверение? Но вспомнить это она не смогла. Зато вспомнила имя оператора, сопровождавшего ее к мсье Дюсуану. Семен… Либерман, кажется. Невысокий, чернявый, в очках. Вот его-то ей и надо, операторы обычно знают все, что происходит на телестудии.

Семена она нашла легко. В монтажной комнате сидели еще три оператора, но Семен ее вспомнил и легко согласился выйти в коридор для приватного разговора.

– Сенечка, мне очень нужна помощь, – сказала Алена, убедившись, что больше их никто не слышит. – Вся надежда только на тебя.

– Рад служить! – приосанился хлипкий Семен и как будто стал даже выше ростом. – Чем могу помочь?

– Скажи, как это вышло, что на важное интервью во Францию послали именно меня? Никто с вашего канала меня даже не знал! Пожалуйста, вспомни, для меня это очень важно!

– О, там была интересная история! – после секундного раздумья оживился Семен. – Вспомнил, такое сложно забыть.

История была действительно необычной. Началась она с того, что руководству телеканала позвонил лично Джордж Форос. Он сказал, что известный магнат мсье Дюсуан готовится к серьезной операции, которую вряд ли переживет. И, перед тем как лечь на стол хирурга, собирается выделить два дня для того, чтобы дать свои последние интервью.

Разумеется, приоритет имеют французские журналисты, но Форос уговорил его дать эксклюзивное интервью и российскому каналу ЗТЗ.

Руководство канала предложению обрадовалось и поручило взять интервью своей звезде Валентине Маслаковой. Она свободно владела французским, имела годовую шенгенскую визу и обладала недюжинным женским обаянием. Валентина легко договорилась с мсье Дюсуаном о дне интервью, ей и Семену уже выписали командировочные и купили билеты на самолет, как вдруг…

– Представляешь, до вылета оставались сутки, когда Валентина пришла на работу бледная до синевы и заявила, что никуда не полетит! – с удивлением продолжал Семен. – Что тут началось! Начальство в шоке – анонс интервью неделю крутили перед всеми программами телеканала в прайм-тайм, опять же билеты куплены, командировочные выписаны… И главное, непонятно же, в чем дело – от объяснений Валя отказалась наотрез. Уперлась как ослица – хоть увольняйте, завтра не полечу! А перенести интервью нельзя – старый мусье на следующий день в больницу ляжет, а там – кто знает, выйдет он на своих двоих или его вынесут. Замену искать было поздно – надо визу получать в посольстве, это неделя минимум. Валю всем коллективом уговаривали – без толку. И тут появился парень, он тут вроде стажировался, и предложил компромиссный вариант.