За пригоршню чар - Ким Харрисон

Мимо проехал джип с молочно-белой цистерной и свернутымшлангом; Бретт улыбнулся, щурясь против солнца.

— Иди давай, — сказал он. — И не строй изсебя вервольфа в другой раз, пока я не велю. Да и парень этот, — он кивнулна Дженкса, — рассудительный и спокойный. Джентльмен. Так что уверен, онникакой глупости не выкинет. — Тут дружеский тон исчез, оставив толькостальную волю. — Саpiche? — спросил он Дженкса. Деревенский уваленьпропал, как и не было его.

Дженкс кивнул с видом серьезным и испуганным. Ну а мне делане было до игр в доброго — злого полицейского, если только к озеру меня неповедут. Я с неподдельной благодарностью улыбнулась Бретту. Теперь, на яркомсвету у парковочной площадки, видно было, что волосы у него серебрятся отвозраста, а не на солнце выгорели, так что ему ближе к сорока, чем к тридцати.От ответной улыбки лицо Бретта пошло морщинками, а глаза улыбнулись хитро — онпонимал, что я разыгрываю благодарную жертву, а на самом деле далеко не такбеспомощна, как хочу казаться.

— Рэнди? — позвал он. Вервольф в волчьей шкуредернул ухом. — Ты со мной.

Развернувшись на каблуке, он пошел к одному из самых большихдомов, волк размером с пони трусил за ним. Водитель проводил их взглядом, губыего шевельнулись в неслышном ругательстве. Он со злостью выдернул из машиныружье и махнул нам на другую дорожку. Мы с Дженксом не стали ждать, пока настолкнут в спины. Что, очередь злого копа?

Мы уходили от ямы, но лучше мне не становилось. Дорожкавыложена была плоской плиткой, и наши с Дженксом кроссовки ступали по нимнеслышно. Вервольфы шли за нами, шаркая бутсами. Дом, к которому мынаправлялись, на вид построен был в семидесятых, приземистый такой, из розовогокирпича, с высоко расположенными окошками, глядящими на озеро. Центральнаячасть дома была повыше; я подумала, что там сводчатый потолок — для нормальноговторого этажа высоты все же не хватало. Перед входом я замедлила шаг: массивнаядверь из стали и дерева больше была похожа на подвальную.

— И что, вот так просто туда идти? —остановившись, спросила я.

Он хмыкнул, явно недовольный, что босс свалил на негонеблагодарную задачу, — если мы убежим, достанется ему. Не говоря уж отом, что Бретт увел с собой единственного члена команды, способного пойматьнас, если что.

Решив, что это «да», Дженкс протянул руку мимо меня и открылдверь, измазав кровью ручку. Хороший след для тех, кто будет нас искать, есливервольфы забудут его вытереть — но никто даже не заметил, вроде бы. Мы прошлив дом.

— По коридору и налево, — сказал водитель, махнувв ту сторону прикладом.

Мне его настроение надоело; не моя вина, что Бретт на негообозлился. Подхватив Дженкса под локоть — ему опять поплохело, наверное, отвида собственной крови, — я пошла вдоль голых стен к яркому пятну в концекоридора. Это и была гостиная, и пока водитель вполголоса переругивался сохранником на входе, я ее хорошенько осмотрела. Полно вооруженного народу, но уэтих рожи разрисованы не были, а из знаков отличия — только татуировки на ушах.

Низкий в коридоре потолок здесь становился выше, как я изаметила снаружи. По правую руку ряд окон выходил в огороженный внутреннийдвор, украшенный кустиками и вычурным фонтаном. Слева была наружная стена,обращенная к озеру, под высокими окнами сложены мостки. Все в этой мрачнойкомнате было подчинено одной задаче — обороне, и я отбросила идею насчет группы«выживальщиков». Я готова была на что угодно поспорить, что даже если насоставят одних, то глаз с нас не спустят, так что не удивилась, когда Дженкспробормотал:

Тут шесть камер. Все я не вижу, но слышу, что они гудят наразной частоте.

Да ну? — отозвалась я, глядя по сторонам и ничего ненаходя в затянутой плюшем гостиной. Видела я только два дивана, друг напротивдруга, кофейный столик, два кресла у окон, и нечто, что я сочла скромненькиммультимедийным центром, пока не разглядела два огромных плоских телеэкрана, триспутниковых платы и компьютер, от которого Айви слюной бы изошла.

Вслед за Дженксом я спустилась по невысоким ступенькам,прошла к дивану — тому, что подальше, — и ядовито вякнула: «С аптечкой тампоторопитесь», — когда водитель велел всем выметаться.

Он демонстративно подбросил на руке ружье, я ехидноосклабилась.

— Ага, — сказала я, шлепаясь на диван и раскидываяруки по спинке. — Пристрели наглую девицу прямо в гостиной босса и залейкровью весь ковер. Знаешь, как трудно кровь с ковра вывести? Давай, будьхорошим щеночком и принеси, что тебе сказано.

Дженкс нервно заерзал, а водитель густо покраснел и стиснулзубы.

Сама себя в угол загоняешь, — сказал он, опускаяружье. — А когда загонишь, я тебя там встречу.

Попытайся. — Я глядела в потолок, демонстрируя емупокрытую синяками шею, хоть кишки у меня сводило. У вервольфов чем выше твойранг — тем лучше с тобой обращаются, а мне хотелось, чтобы со мной обращалисьхорошо. Так что я собиралась вести себя как первосортная сука — в разныхсмыслах слова.

Я не услышала, как он ушел, но перестала наконец задерживатьдыхание, когда расслабился Дженкс.

— Ушел? — шепотом спросила я. Он скорчил сердитуюгримасу.

— Тинкины штаны, Рейч, — возмутился он, садясь впозе Роденовского мыслителя на край дивана рядом со мной. — Даже ты моглаб вести себя поумнее.

Я опустила голову в нормальное положение и посмотрела напикси. Здесь, в доме, от меня ощутимо воняло озерной водой, а когда япопыталась пригладить так и не высохшие волосы, пальцы в них только запутались.Я подумала, не стукнуть ли Дженкса под локоть — тот, что упирался вколено, — но не стала, потому что кровь у него все еще текла. Вместо этогоя села прямо и потянулась к бинту.

— Не надо, — поспешно сказал он, отдергиваясь.Поджав губы, я огляделась в поисках камер.

Где, черт бы вас подрал, ваша аптечка?! — заоралая. — Тащите аптечку, или я разозлюсь!

Рэйч, — сказал Дженкс. — В яму я не хочу. Пахнетоттуда жутко.

Я попыталась улыбнуться в ответ на его тревогу.

— Да я и пытаюсь держаться от нее подальше. Вот если мыбудем вести себя как жертвы, с нами и обойдутся, как с раненной антилопой;«Планету зверей» смотришь?

Тут в единственную в комнате дверь вошла девочка-подросток,и мы оба подняли головы. Одета она была в джинсы и свитер, а в руке держалакоробку, которую молча поставила на стол передо мной и Дженксом. Не поднимаяглаз, она попятилась шага на три, и только потом повернулась.

— Спасибо, — сказала я вдогонку.

Не останавливаясь, она удивленно глянула через плечо.

— Пожалуйста, — ответила она и споткнулась опервую ступеньку. Уши у нее покраснели; я решила, что ей не больше тринадцати.В обычной вервольфьей стае живется неплохо, если ты наверху, и кошмарно — есливнизу. Мне стало интересно, где место этой девчонки.