Дорогами илархов. Книга вторая. Персидский поход - Сергей Анатольевич Шаповалов

всадников? – заметил Исмен.

– Наверное, конница по другой дороге прошла, – предположил Фидар.

– Смотрите! Вот это – да! – воскликнул изумленный Колобуд.

Показался отряд стрелков на верблюдах. Вытянув длинные шеи, мерно покачиваясь, над головами пехоты плыли двугорбые животные. Меж горбами, на расшитых чепраках, сидели стрелки, укутанные в длинную одежду. В руках тонкие пики, за спиной гориты с луками и стрелами.

– А это что за чудовище? – удивилась Томирис.

Высокие, невиданные ими ранее животные, степенно двигались, неспешно переставляя толстые столбообразные ноги. Длинные рога почему-то росли изо рта. Да еще между ними болтался огромный нос.

– Слоны, – объяснил Фидар. – Этих зверей выращивают далеко на востоке.

Лазутчики, открыв рты, следили за серыми гигантами. На спинах слонов громоздились беседки для стрелков. Животных прошло всего пять. Но и этих пяти хватило бы, в случае открытого боя, обратить илу отважных фиссалийцев в паническое бегство.

– А вот и то, что нам надо, – оторвал друзей от созерцания слонов Фидар.

Мулы тащили тяжелые колесницы. Колеса высокие, почти в рост человека. Шесть спиц, толщиной в руку.

– Почему запряжены мулы? – не понял Исмен.

– Коней берегут, – объяснил Фидар. – Вон, следом идут.

За колесницами вели высоких сильных коней, укрытых пестрыми попонами.

– Посмотрите, какие красавцы – загляденье. Грудь широченная, – цокал языком Фидар.

– И ноги сильные, – поддержал его Исмен. – Любой такой конь Колобуда выдержит.

Лазутчики спустились вниз, где их ожидали скакуны. Обогнув холм, они пристроились за последней колесницей. Так и ехали в хвосте колонны.

Уже в глубоких сумерках впереди показался небольшой город. Под стенами раскинулся огромный военный лагерь. Костров горело, что звезд на небе.

Часовые с длинными копьями остановили путников.

– Откуда?

– Аланы с Кавказа, – сказал Фидар.

– Туда, – указал стражник на край лагеря.

– А кто там?

– Ваши, – коротко бросил перс, не желая ничего объяснять.

– Скажи, воин, что это за город, – поинтересовался Колобуд, указывая на невысокую оборонительную стену.

– Арбелы, – ответили охранник.

Всадники направились к указанному месту.

– Если там Массагеты? – встревожился Исмен.

– Выкрутимся, – успокоил его Фидар. – Пока темно, может, нас не узнают.

Они наткнулись на загон для коней, сооруженный из жердей. В загоне отдыхали после долгого дневного перехода лохматые приземистые лошадки. Рядом аккуратно лежали конские доспехи из толстой кожи с металлической чешуей.

– Это не Массагеты, – шепнула Томирис, кивком указывая на конские доспехи. – Массагеты не обряжают в броню лошадей.

– Кто такие? – широкоплечий, приземистый воин в грубой шерстяной рубахе и кожаных штанах, подошел к ним, держась руками за высокий боевой пояс, украшенный бронзовыми грифонами. На боку висел короткий акинак. Костяная рукоять поблескивала золотым набалдашником. По широкому бородатому лицу с высокими скулами и слегка раскосыми глазами, и по одежде можно было понять, что это – сармат из северных, задонских степей.

– Аланы мы, – пробасил Колобуд.

Фидар спрятался за его широкую спину.

– Почему одежда у вас персидская? – спросил воин.

– Жара. Попробуй в коже проскакать столько, сколько мы, – усмехнулся Колобуд.

– Коней в стойло ставьте, – по-хозяйски распорядился сармат. – Доспехи у вас есть.

– Есть. Из прочной кожи, – заверил его Колобуд.

– Из кожи? – презрительно хмыкнул воин. – Будете в последней сотне.

– Почему в последней? – возмутилась Томирис. – Нет, мы застрельщиками в первую хотим.

– Застрельщиками? – ухмыльнулся сармат. – Ну и голосок у тебя тонкий. Сколько лет минуло, стрелок?

– Двенадцать, – соврала Томирис.

– Двенадцать, – недовольно покачал головой воин. – Знаешь, против кого мы идем воевать? Македоняне – безжалостные звери. А их предводитель, говорят, пьет кровь младенцев. На голове у него рога, а ноги заканчиваются огромными копытами… И ты со своим луком против этих зверей в первую сотню хочешь? Располагайтесь, – сотворил он широкий жест. Надоело ему разговаривать.

– Ты чего прятался за мной? – спросил Колобуд у Фидара, когда они слезли с коней.

– Мы попали к языгам, – очень тихо объяснил аорс, кидая настороженные взгляды по сторонам. – А этот – мой старый знакомый. Я у него в неволе томился. Когда сбежал, он меня до самого Дона гнал. Я двоих братьев его убил и самого опозорил. Помнишь, у сколотов на поединке?

– Надо сегодня же ночью увести колесницу, – решил Исмен. – Меня он не узнал, но вдруг припомнит…

– Попробуем, – согласился Фидар. – Долго задерживаться нам здесь не стоит.

Они оставили коней в загоне. Разнуздывать не стали. Чепраки не снимали. И оружие оставили притороченными к чепракам.

Бородатые языги сидели вокруг костров и ели мясо, сваренное в молочной сыворотке. Негромко переговаривались. Лазутчики устроились у дальнего костра. Фидар и Исмен отказались от предложенного угощения, легли и притворились спящими. Один Колобуд смачно чавкал. Его о чем-то спрашивали, он коротко неопределенно отвечал.

Томирис незаметно юркнула в темноту. Вскоре вернулась. Легла между Исменом и Фидаром.

– Колесницы распряжены, – сообщила она. – Охрана из четырех человек: двое у повозок, двое стерегут коней.

– Справимся, – прикинул Фидар.

– Почему их так плохо охраняют? – не поверил Исмен. – Всего четверо охранников.

– Кого им здесь бояться? – успокоил его Фидар. – До лагеря Александра верхом два дня пути.

– Когда я шла обратно, заметила шатры массагетов, – вспомнила Томирис. – Подкралась ближе. Не видела, но слышала Спитамена.

– Что ж делать, – вздохнул Фидар. – Нынче мы на разных берегах.

Луна приближалась к горизонту, намекая на скорую смену часового ночи на часовые утра. Над лагерем зависла тишина, какая всегда бывает перед рассветом. Иногда перекликались караульные. На их перекличку из города отзывались собаки пустобрехом. Вскоре опять все смолкало.

Колобуд вырос бесшумно за спинами дремлющих охранников. Быстро обхватил ручищами обоих сзади за шеи и придушил. С двумя другими расправился Фидар и Исмен. Томирис вывела упиравшихся лошадей. Быстро запрягли колесницу. Девушка с Исменом запрыгнули в широкий кузов с высокими деревянными бортами.

– Выводите за лагерь, – шепнул Фидар. – Мы за нашими конями.

Фидар с Колобудом тихонько прокрались к загону. Сторожа нигде не видно. Вывели своих коней.

– Нетерпится в сражение кинуться, или решили удирать? – сзади стоял языг.

– Наше дело, – буркнул Фидар. – Мы клятву не давали, и нам никто не платил.

– А тебя я узнал, аорс… Ты был рабом у меня. Сбежал…

– Ты обознался, – дерзко ответил Фидар, вскочив на коня. – Плохой из тебя хозяин, коли слуги удирают.

Фидар с Колобудом рванули к дороге. Возле самого уха Фидара прошуршала стрела.

Тяжелая колесница долго разгонялась, но после стремительно летела, жестко подпрыгивая на кочках и рытвинах. Управлять ею было очень трудно. Кони храпели от натуги. Колеса грохотали ободами, подбитыми бронзовой полосой. Стражники, стоявшие у въезда в лагерь, даже не сразу сообразили, что произошло. Они попытались преградить дорогу. Но на них из темноты выскочила грохочущая повозка. Одного сбило выпиравшим вперед дышлом, второй еле увернулся от огромного колеса.

Вскоре колесницу нагнали Фидар