И сядет солнце на Востоке - Кристина Ли

за общим столом во время завтрака, я продолжала думать. Перестала вникать в происходящее тут же, как Радолир представил меня, как часть дружины и охранника княжича. Я сразу заняла предложенное место, тихо поклонившись всем присутствующим, и так и сидела за огромнейшим столом вместе с женщинами, занимающими одну сторону, и мужчинами, которые восседали напротив.

За время завтрака в моё горло попали только пампушки и чай из сухофруктов. Вернее он на вкус был похож именно на узвар.

— Бастард не может занять трон? — прошептала ковыряясь приборами в тарелке, когда встретилась с прищуром Радолира.

Воевода весьма осмотрительно сел прямо напротив. А теперь окинул взглядом опять, кивнув еле заметно на соседку, которая оказывается смотрела на меня во все глаза и замерла, как столб.

— Что вы сказали, княжна? — пропищало недоразумение и дало понять, что я в полной заднице и кажется большинство женщин здесь подобны тому самому серпентарию.

Он кстати полным составом восседал рядом с четырьмя женщинами в преклонном возрасте. Они единственные сидели за столом в национальных одеждах. Все остальные были одеты либо как я — в военную форму, либо в простые шмотки на манер тех, которые надевали в моей реальности например в ресторан. Коктейльные платья, либо платья "в пол", если девушка была совсем юной. Мужчины как и предполагается — в рубашках и брюках.

— Ничего. Простите, это моя врождённая черта мыслить вслух. Не берите в голову, — я попыталась улыбнуться соседке, но женщина продолжала буравить меня взглядом так, будто я предатель.

— Княжна Станислава!

Как только прозвучал этот скрипучий и старечий женский голос, все замерли, а некоторые даже с вилкой у рта.

"Началось…" — мысленно выдохнула и перевела взгляд очевидно на ту самую старейшину Мирославу.

— Да, старейшина Мирослава, — холодно, но с улыбкой закинула удочку, чем вызвала удивление на лице даже Радолира.

— Вы знаете с кем ведёте беседу. Это похвально, девица. Однако нам всем хотелось бы услышать кто вы, и кто ваши отец с матушкой? О том, как вы попали в покои княгини, я так уж и быть, спрошу лично самого Государя, когда он вернётся из Днепрограда.

Женщина говорила сухо, с некой долей хитрости в голосе. Цепкий взгляд голубых глаз, на морщинистом и настолько добродушном лице и был тем самым, о чем меня предупреждала Катинка. Именно глаза женщины сказали всё о ней, как и то, что лучше мне убраться отсюда прямо сейчас, состроив из себя полную дуру для пущей убедительности.

— Право слово, — выдавила из себя то, что знала из красивого языка, и продолжила, — Не будьте так ко мне строги, матушка старейшина. Я всего лишь гостья Государя, и вскоре отбуду… — ощутив как Радолир пнул меня под столом посмотрела на мужчину, а он опять кивнул, почти побледнев, — Но раз вы просите… Кто я, чтобы отказаться отвечать на ваши вопросы? Меня зовут Станислава Яровая, как все уже слышали. И родом я…

В этот момент я поняла, что крупно попала, потому что совершенно не знала, что ещё Радолир, да и папаня успели наплести челяди. Потому и сморозила то, что покажется самым правдоподобным.

— Я родом из пригорода Яремче, матушка. Там я и заступила на службу в охрану Его Высокости.

— Вот значит как? — женщина бросила взгляд на Ольгу, и добродушно мне улыбнулась.

Однако я хорошо видела, что эта улыбка совершенно не тронула глаз женщины. Ясно же сразу, что Ольга рассказала ей всё. И про то, что меня нашли с малышом в болоте, и про то, что у меня даже их идентификатора нет.

"Надо убираться отсюда и поскорее. А то, кто его знает какие тут порядки? Узнай эта "добрая" женщина, что ещё вчера вечером я пялилась на голого папаню, она бы точно меня постригла на лысо. А если бы узнала, о чем я думала, когда смотрела на то, как Всеслав ярко отреагировал на нашу прогулку от бассейна к моей кровати, матушка совершенно точно приказала бы вообще отрубить мне голову. А всё потому что мои глаза прилипли к репродуктивному органу мужлана так, словно это мой первый постельный опыт… Но начать надо с того, что подобное тоже дикость несусветная! Я его что ли раздела и голым в воду отправила к себе искупаться?"

— Я прошу меня простить, бояре! Однако нам с княжной Станиславой нужно отбыть по неотложному приказу Государя, — Радолир поднялся и посмотрев на меня в упор, вынудил встать вслед за ним, повторив его поклон.

— Конечно, Воевода. Ступайте.

Скрипучий голос этой женщины будто в спину дышал, пока я шла вслед за воеводой. Радолир мчался по коридорам так, словно за нами кто-то гнался. Только когда на горизонте показался огромный то ли холл, то ли вестибюль с не менее внушительными вратами вместо входных дверей, мужчина обернулся ко мне и потянул за одну из колон, схватив под локоть.

— Это игра на грани, Станислава. Княжна Ольга знает где и как ты была найдена, и подобное враньё…

— А что ты предлагаешь? Сказать всем вокруг кто я на самом деле?

Однако нас прервали. За моей спиной появилась нескладная девочка в переднике прислуги. Она прятала от меня взгляд так, словно я могла её обложить матом, либо и вовсе проклясть. Однако служанка кивнула в поклоне и протянула крохотный клочок бумаги.

Я посмотрела на Радолира, а он только указал девушке, чтобы та шла прочь. Лишь когда прислуга исчезла за поворотом, мужчина вырвал из моих рук записку, а прочитав выругался.

— Что там? Ваша старейшина решила меня казнить? — я забрала клочок бумаги из рук Воеводы, а он только убито пробасил шепотом:

— Государя не будет в твердыне ещё два дня. Он назначает новый парламент, а эти два дня — официальное вече для всего народа. Он не может бросить голосование за новых чинушей, будучи в Днепрограде. Никак! И Ольга, видимо, решила этим воспользоваться.

Я развернула бумагу, слушая мужчину и всматриваясь в слова послания матушки:

"И вы, и я, девица, понимаем, что никакая вы не княжна, и тем более не часть дружины заступившая на службу в Яремче. Однако я благодарю вас, что вы не стали раскрывать кто на самом деле всей челяди твердыни. Это разумный ход, и говорит о том, что вы не глупы и не дурно воспитаны. Однако, у меня есть к вам ряд вопросов, Станислава. Они побудили пригласить вас на вечерний небольшой разговор в моем чертоге в восьмом часу."

— Почему вы все так… — я окинула Радолира взглядом, но запнулась, когда он перебил меня:

— Потому