И сядет солнце на Востоке - Кристина Ли

снова, — Что вы скрываете от вашего главного и самого ценного пациента, Вессарий?

— О-о, княжна, право слово не стоит этому даже значения придавать, — доктор отмахнулся и пропустил вперёд по широкому коридору с множеством дверей.

Внутри здание оказалось светлым, и настолько удивило своей технологичностью, что напомнило "цех" Даниила.

"Ушастик…" — прошептала и с горечью попыталась прогнать слезы, которые в последнее время накатывали всё чаще, и больше от безысходности и понимания, что путь обратно домой настолько эфемерный, как попытка поймать облака руками.

— И всё же, Вессарий, — я приподняла бровь, входя в одну из дверей после кивка мужчины, а он только потупил взгляд, но ответил:

— Я один из потомков рода княгини Ольги. Очень дальний, но считается, что титул мне положен всё равно.

— Той самой княгини? — я встала посреди почти пустого помещения, в котором стоял только белоснежный стол, а у стен находились вертикальные капсулы.

— Той самой, если вы о жене князя Игоря Рюриковича, княжна, — кивнул мужчина, а я замерла смотря на капсулы, которые чем-то напоминали крио-камеры описаные писателями фантастами.

— У нас она… — я подошла к одной и провела рукой по совершенно гладкой поверхности крышки, закончив, — …не вышла замуж за Владимира. Он женился на византийской принцессе Анне.

— Странный ход истории… — хмыкнул Вессарий, а под моими пальцами, которые я так и не убрала с крышки, поверхность капсулы дрогнула, начав подниматься.

— Отойдите на три шага, княжна. Крышка камеры открывается вертикально вверх.

Я проделала то, что сказал Вессарий, почти отскочив от клубов холодного тумана, вырвавшегося из капсулы, когда её крышка, очевидно разгерметизировалась и стала подниматься быстрее.

Сперва из-за белых и густых клубов, которые явно напоминали жидкий азот, либо сухой лёд, вошедший в реакцию с водой, я не видела тела жертвы совсем, но спустя несколько несчастных секунд, чуть не свалилась с ног перед мужчиной.

Вессарий так перепугался обо мне, что фактически удержал от падения перед этой проклятой коробкой смерти. Все звуки обратились в писк в ушах, а прикосновения холодных рук доктора, больше не казались мне такими ледяными. Напротив, появилось чувство, словно и я обратилась в сам холод, пока смотрела на лицо своей подруги.

— Вика… — прошептала, ощутив как по щеке сами побежали слезы, ведь я не чувствовала, что плачу.

Вернее: оперативник и следователь; старший лейтенант полиции; человек, который видел за время своей хоть и не долгой службы столько ужасов, что и вспоминать страшно — остолбенела как девица, готовая упасть в обморок.

Я не могла оторвать взгляда от опухших и посиневших черт лица подруги, даже головы отвернуть не попыталась. Настолько это зрелище сковало каждый мой мускул, позволяя лишь дрожать мелким ознобом, который не давал даже нормально дышать. Ужас от понимая, что я смотрю на человека, о звонке которого напрочь забыла, вынудил глубоко всхлипнуть и задрожать уже крупной дрожью. Ведь я смотрю на тело девушки, о которой и не вспомнила из-за того, что произошло в деле с криптонитом, а должна была, ведь эта глупая дурочка погибла очевидно из-за меня.

— Вика… — прошептала, почувствовав как Вессарий сжал меня крепче за плечи, а потом и вовсе наконец-таки спросил:

— Вы знаете эту девушку?

— Да, Вессарий, — я кивнула, и пытаясь подавить слезы отвернулась от подруги, попав в объятия мужчины, который прижал меня к себе и сдерживал уже явный приступ истерики.

— Полно, Станислава. По мертвым не плачут, по ним скорбят, проливая слезы о живых, — тихо прошептал доктор, пока ко мне медленно приходило осознание того, что могло произойти с Викой.

Я опять повернулась к подруге, но смотрела лишь только на то, как крышка капсулы со свистом, выпущенного из неё воздуха, закрылась.

— Она так же, как и вы с того самого мира, Станислава? — мужчина протянул мне платок, который я взяла из его рук, тихо поблагодарив, и кивнула.

— Да, Вессарий. Эта девушка моя близкая подруга, — повернулась к мужчине и сказала, — Не могли бы вы дать мне немного воды. Я должна прийти в себя, — озвучила глухим голосом просьбу, на что мужчина только кивнул и поспешил выйти из морга, вероятно чтобы принести мне воды.

Я же выпустила из себя такой плач, который не могла показать перед этим человеком. Ненавижу проявлять слабость, а тем более в месте, где каждый может оказаться потенциально опасен. Потому дав волю эмоциям, вытерла лицо платком мужчины, как только услышала его обратные шаги. Вессарий быстро вошёл внутрь и протянул мне стеклянную бутылку, в которой плавали лепестки знакомого мне растения валерьяны.

— Это вас хоть немного успокоит, княжна.

— Благодарю, Вессарий. И за спасение уже во второй раз, я так и не успела сказать вам спасибо, — прошептала хриплым голосом, отпив воды и пытаясь привести дрожащее до сих пор дыхание в порядок.

Ещё никогда мне не было так больно. Никогда не било в грудь так, будто кулаком и со всей силы. Только однажды, в тот вечер, когда сознание потеряла мама, а потом попала в реанимацию. Именно тогда Станислава впервые почувствовала, что такое настоящая боль и страх такой силы, что на голове шевелится каждый волосок.

— Где она была найдена? — посмотрела на доктора, отдав ему бутылку, а он нажал что-то на своем браслете, раскрывая экраны на потолке.

Изображение обнаруженного тела, позы, и того где это произошло сразу появилось прямо перед нами. Я только взглянула на то, во что была одета Вика, как захотелось одновременно и выругаться, и удавить себя своими же собственными руками. А всё потому, что это я виновата! Это я не остановила её и отпустила с теми тварями! А теперь…

В моей голове начался невероятно быстрый мыслительный процесс. Мы с Викой ужинали в компании тех тварей, как раз в тот день, когда к нам приехал оперативник СБУ из Франковска. Ярика обнаружили за три дня до этого памятного ужина, а на твердыню нападение было совершено через шестнадцать дней с того самого момента, как мальчик исчез в своём мире. А значит…

— Неужели эти убийства — цена… за переход? — я расширила от ужаса глаза и вот в этот раз действительно почти свалилась к чертям на пол, потому что поняла, что это конец.

"С нами ужинал монгол. Он сразу показался мне тварью ещё той. Хитрый и ушлый, мужчина интересовался именно мной, потому что мог уже тогда знать, что я веду дело об убийствах мечом. Вот почему он прилип ко мне как банный лист в тот вечер! Арвай хотел добраться до меня, а когда это не удалось, использовал Вику… Но надо