Алтарь Отечества. Альманах. Том 4 - Альманах Российский колокол

вынырнет, а он снова карабкался на очередную волну. Спустя некоторое время сухопутные техники начали страдать от «морской» болезни. Егор посмотрел на актрису Валентину Телегину. Эту мужественную женщину судьба бросала по трудным военным дорогам. Она сидела неподвижно, напоминая Егору родную мать. Егор вышел из трюма на палубу. Стало легче дышать, но брызги холодных волн окатили его всего холодным душем. Китель в одно мгновение стал мокрым.

– Лишь бы сохранился комсомольский билет и Любушкины письма, – подумал Егор.

Наступил рассвет, никто не сомкнул глаз. Ветер пронизывал мокрую одежду, но люди холода не замечали. В полдень показался берег острова Даго. Причалили. Первой сходила на берег Валентина Петровна Телегина, ей все уступали дорогу. Она шла, цепляясь за подвернувшиеся предметы, чтобы не упасть. Подошла к командиру катера, низко ему поклонилась и тепло поблагодарила. Подошедший краснофлотец подал ей фляжку. Последним сходил на берег коренастый Евгений Складаный. Твёрдая земля под ногами, чистый песочек, пригретый солнышком, ласкали души.

– А где же второй катер? – спросили у командира катера.

– Он отстал ночью, и больше его не видели, – ответил лейтенант.

Прибывших увезли в какое-то помещение, накормили, но ничего не радовало, все были встревожены, второй катер не выходил из головы. Вспомнились оставшиеся защитники на Церели. Было очень тяжело на душе. Только на второй день прибыл второй катер. Егор встречал Бориса Безрукова, как с того света. Борис рассказал:

– Ночью в море мы потеряли из виду ваш катер, сбились с курса и долго бродили в море. Наконец, увидели берег и подумали, что это Даго. На берегу нас встречали люди, махали руками, называли славными защитниками. Подошли ближе. Бросив швартовый конец, краснофлотец услышал немецкую речь. Стало ясно, что прибыли в лапы фашистов. Швартовый конец стали подбирать обратно, катер повернул назад. Отойдя недалеко от берега, заглох двигатель. Из машинного отделения сказали, что отказала водяная помпа. Катер остановился на рейде. Немцы недоумевали, наверное, подумали: «Не уйдут», дали время на размышление. А катер стоял. Теперь им было ясно, что русские не собираются сдаваться в плен. Вылетел самолёт «Дорнье», решил попугать, прострочил пулями борт катера. Пули попали в вещмешки. Атака самолёта перепугала, стали искать выход. На палубу вышел механик Степан Дзюба, снял мохнатую шапку и стал ею размахивать. Лётчик прекратил заходы. Обманный номер получился, к Дзюбе присоединился другой механик, Пётр Федоткин. Вместе они махали шапками, прикладывали руки к сердцу, разыгрывали спектакль, отвлекали фашистов, а в это время шёл упорный ремонт водяной помпы. Прошло немного времени, а казалось, целая вечность, помпу исправили, мотор заработал, катер потихоньку стал отходить в открытое море. Штормовые волны маскировали его, не давая обнаружить противнику, на поиск вылетали вражеские самолёты, но обнаружить не смогли. Только на второй день к вечеру наш катер прибыл на Даго.

Последние бои на полуострове Церели

Второго октября на полуострове Церели фашисты напали на последнюю линию обороны. Вражеская авиация буквально висела над защитниками, артиллерия била с суши и с моря. Автоматчики в яростных атаках применяли разрывные пули. Всё горело, со всех сторон раздавались стоны раненых, вой снарядов, гул летающих самолётов. Шесть дней шли такие неравные бои. Герои не сдавались, они поклялись: «Драться будем, пока есть оружие, кончатся патроны – пойдём в рукопашную, не останется сил – вцепимся зубами в глотку врага!».

Когда закончились патроны, осталось последнее. Шли в контратаки с винтовками без патрон, со штыками наперевес. И не смотря на это, враги их боялись. Услышав крики «Ур-р-а!» бежали с поля боя. Так продолжалось шесть дней. Горячей пищи защитники не получали несколько дней. Днём 4-го октября враги прорвались на последние рубежи. Защитники были обескровлены, средства внутренней связи нарушились. Радист Федоренко находился на вахте в бывшем штабном укрытии 12-й КОИАЭ. Он увидел, как со всех сторон его окружили фашисты, но успел передать в эфир радиограмму:

– Мы прижаты к воде, отступать некуда. Помощи не ждём. Радиовахту закрываю, идёт последний решительный бой.

Её приняли на материке 4 октября в 16 часов 10 минут.

Флотская газета «Красный Балтийский флот» сообщила крупным заголовком о героях Моонзунда:

«Оборона острова Эзеля – пример массового героизма. Любите Родину, как славные эзелевцы, и так же упорно защищайте её!»

А в это время майор В.М.Харламов с группой сапёров пытался перебраться на латвийский берег на рыбацкой моторной лодке. Налетели фашистские самолёты и сожгли эту лодку. Тогда было решено пробиться вглубь острова Эзель. На пути зашли в госпиталь, который не успели эвакуировать. Там уже были фашисты. Завязался бой, многих ранило, остальных пленили.

В бухте Мынту фашисты вели бой с группой бойцов 315-й батареи. Бой шёл смертельный, до последнего дыхания защитников. Оставшуюся горстку раненых живых фашисты взяли в плен. С ними был командир батареи капитан А.М.Стебель. Полковник Николай Фёдорович Ключников находился на передовой линии перешейка до последних сил. С небольшой группой оставшихся в живых он попал в плен, испытал все ужасы плена, после войны вернулся к семье совершенно больной. Каждый оставшийся в живых прошёл свой страшный, тернистый путь.

После боя с фашистами около госпиталя майор В.М.Харламов остался жив. Вместе с начальником штаба БОБРа майором И.П.Шахаловым они ушли на передовую. Там у красноармейцев и краснофлотцев не было оружия и патронов, некоторые имели трофейные винтовки и автоматы, но к ним не было патронов. Помочь им были бессильны. Они знали, что защитников осталось ничтожное количество, раненых эвакуировать некуда, пристань Мынту занята врагом, прибывшим шхунам пристать будет негде. Помощи для спасения оставшихся защитников не ждали.

В ночь на пятое октября бои велись разрозненными подразделениями в районе аэродрома и по дороге на Церель. Бойцам было приказано действовать по своему усмотрению. День не по сезону был тёплым. Небесное светило обогревало раненых и выбившихся из сил героических защитников. Они мастерили плоты, приделывали к ним паруса из плащ-палаток.

Многие ушли на север острова Эзель, чтобы как-то добраться до острова Муху, а там на материк. Лучше было просачиваться мелкими группами по пять – семь человек. Вечером вокруг командира пограничных катеров А.В.Василенко, комсорга дивизиона Николая Трошина и старшего политрука Сергея Свинухова собрались люди. Их посадили на грузовые машины, установили пулемёты и на большой скорости повезли на север. Только где-то у Сальмы им преградил путь фашистский пулемёт. Машины с ранеными шофёрами полетели в канавы, многие находящиеся в кузовах погибли. Оставшихся фашисты забрали и отправили в лагерь для военнопленных.

Капитан Двойных, который предлагал на совещании уйти вглубь острова Эзель, собрал группу из сорока человек. В неё вошли