Ночной ангел. Книга 3. По ту сторону тени - Брент Уикс

— Отец был чудовищем при жизни, и я не позволю ему продолжить злодейства после смерти.

Когда маленький человечек вышел из комнаты, Дженин наконец взяла его за руку.

— Ведь мы не собираемся возвращаться? — обратилась Дженин к Дориану, стоя перед троном короля-бога.

Дориан жестом велел телохранителям удалиться, подошел к девушке и взял ее за руку.

— Все дороги завалены снегом, и через перевалы не пройти, — тихо проговорил он.

— Я не об этом. Мы вообще не собираемся возвращаться.

«Господи, она сказала „мы“».

Дженин неосознанно признала, что теперь они составляют единое целое, и ее слова привели Дориана в трепет. Он тронул пальцами золотые цепи, которые носил на шее, как подобает королю-богу, и тихо произнес:

— Меня растерзают за преступления, совершенные отцом.

— А меня ты отпустишь?

— Отпущу ли тебя? — Слова Дженин жестоко ранили. — Ты не пленница, Дженин, и можешь идти, куда пожелаешь. — Он назвал девушку не «Джени», а «Дженин», как предписывал этикет, и это неприятно резануло ухо. Может быть, она боится, потому что видит в нем тюремщика. — Но сначала я должен тебе кое-что рассказать. Только что стало известно, что Сенария в осаде. Последние воины, проходившие через Ревущие Ветра, видели армию, окружившую город.

— Чью армию?

— Кьюрского генерала по имени Гаруваши, который привел за собой тысячи са'кьюраев. Возможно, весной…

— Мы должны им помочь! — воскликнула Дженин.

Дориан немного помолчал, давая девушке подумать над своими словами. Порой она и правда ведет себя как шестнадцатилетний подросток.

— Я, разумеется, могу приказать своей армии перейти через перевал, — начал Дориан. — Если повезет с погодой и племена мятежных горцев не нападут на растянутое войско, наши потери ограничатся несколькими тысячами человек. К тому моменту, когда мы подойдем к Сенарии, осада, возможно, будет уже снята. Если мы прибудем вовремя и сами возьмем город, вряд ли Сенария встретит нас с распростертыми объятиями. Сама подумай. Спасители из Халидора! Сенарийцы не забыли, что натворили халидорские воины всего несколько месяцев назад. В свою очередь, солдаты, потерявшие на перевале своих братьев, отцов и сыновей, а также друзей во время Ночи крови, потребуют военной добычи.

Если я запрещу грабежи и убийства, возможно, они подчинятся, — продолжил Дориан, — но это заронит в их души сомнения на мой счет. Двести моих вюрдмайстеров, то есть больше половины, исчезли. Кроме того, я не контролирую приближенных короля-бога, а ведь только они могут сказать, куда подевались вюрдмайстеры и кто их предводитель. У Гэрота Урсуула имеются другие этелинги, которых я не принял в расчет, и вполне возможно, в стране начнется гражданская война. Если до нее дойдет, как ты думаешь, за кем пойдут вюрдмайстеры: за Хали, которая дает им власть, или за этелингом, который уже однажды совершил предательство? — Он посмотрел на Дженин. Между бровями девушки залегла глубокая складка, а лицо исказила гримаса боли от собственной беспомощности. Дориан продолжал: — Даже если вюрдмайстеры поддержат меня и нам будет сопутствовать удача, что скажет твой народ? Они посадили на престол Тэру Грэзин.

— Что?! Тэру?! — Дженин не верила своим ушам.

— Обрадуются ли твои соотечественники возвращению Дженин в сопровождении халидорской армии? А может быть, они скажут, что ты слишком молода и служишь марионеткой в моих руках, сама того не подозревая? И пожелает ли королева Грэзин добровольно отказаться от власти?

Дженин слушала его с несчастным видом.

— Я думала, после нашей победы все будет просто. Ведь мы победили?

Очень уместный вопрос. Пожалуй, сейчас именно он и является самым главным.

— Мы победили, — подтвердил Дориан после долгой паузы. — Но победа дорого обошлась. Я никогда не смогу вернуться на юг, где находятся все мои друзья, кроме тебя. Они расценят мое восхождение на престол как предательство. — Дориан подумал о Солоне. Удалось ли ему выбраться живым из Ревущих Ветров? При мысли о Солоне больно защемило сердце. — Если желаешь отстаивать свое право на сенарийский престол, я могу все устроить, но и тебе это обойдется недешево. А знаешь, какая будет цена? Всем станет ясно, что тебя посадил на трон король-бог. Ты действительно считаешь, что готова управлять страной без посторонней помощи? В шестнадцать лет трудно выбрать достойных советников. Знаешь ли ты, как разговаривать с канцлером казначейства, который проматывает государственные деньги, и как себя вести с генералами, видящими в тебе ребенка? Есть ли у тебя план в отношении Са'каге? Известно ли тебе, как закончились две войны с Кьюрой и какие твои обязательства перед соседями? А что ты станешь делать с Лэ'нотом, оккупировавшим западные территории? Если ты не в состоянии решить все эти вопросы, значит, нуждаешься в помощи. Если ты ее примешь, все это увидят, а если откажешься, то наделаешь непоправимых ошибок. Если доверишься недостойным людям, тебя предадут, а не доверишься достойным, не у кого будет искать защиты от врагов. В твоей стране вероломные убийства так же популярны, как кровавая резня на моей родине. Задумывалась ли ты, за кого выйдешь замуж и когда? Намерена ли ты отказаться от власти в пользу супруга, или вы будете править вместе? А может быть, хочешь остаться единовластной правительницей?

— На некоторые из твоих вопросов у меня есть ответ. Знаю я и нескольких верных людей, на которых можно положиться.

— Не сомневаюсь.

— Я не задумывалась над всеми проблемами, что ты перечислил. — Она говорила совсем тихо. — Нет, я не готова управлять страной.

— У тебя есть выбор, — произнес Дориан, чувствуя, как бьется сердце, готовое выпрыгнуть из груди.

Если бы призвать на помощь вир! В прежней жизни, до того как он стал избранником Господа Единого, Дориан обучился волшебному искусству соблазнять женщин. И теперь настал момент, когда можно им воспользоваться, совсем немножко, просто помочь Дженин преодолеть страх и разочарование и наконец увидеть в нем мужчину. Дориан не станет ее принуждать, ничего не заставит делать против воли.

В ту же минуту он погасил внезапно вспыхнувший порыв. Нет, такой способ не подходит. Если Дженин не выберет его по собственной воле, любое волшебство теряет всякий смысл.

— Останься, — снова обратился он к девушке. — Будь моей королевой. Я люблю тебя, Дженин, и явился в Халидор только ради тебя. Без тебя мне не нужен трон. Я люблю и буду любить тебя вечно. Ты родилась королевой и должна ею стать, а здесь для тебя так много дел. У моих предшественников не было королев. Они обзаводились дворцами, землями, гаремами, дорогими игрушками. Народ в Халидоре не хуже любого другого, но его поразила тяжкая болезнь. Однажды мне показалось, что можно убежать и выбросить все из головы. Теперь вижу, что это ошибка. Я обрел здесь дело всей жизни и хочу, чтобы вместо преклонения перед властью родилось уважение к человеческой жизни. Ты даже не представляешь, что сможешь совершить одним своим присутствием. Наш брак изменит отношение к супружеской жизни во всей стране. А это великое дело, которое принесет счастье всем женщинам, да и мужчинам тоже.