На родной земле - Валерий Пылаев

— Навьи! — завопил кто-то. — До снекки бежать надобно братцы — тогда не тронут!

Запаниковавший гридень первым сорвался с места и растворился в тумане. За ним метнулись еще двое. Я видел, как их ауры удаляются в чащу на три-четыре десятка шагов. Как взлетают в воздух на высоту собственного роста, распускаются в серой дымке алыми цветками, переламываются в поясе, разваливаясь надвое… и гаснут.

— Стоять! — заревел я. — Держать строй! Иначе все поляжем!

— Назад, щеня! — Ратибор отшвырнул щит и поймал за шиворот еще одного гридня. — Слышали, что боярин сказал! А кто ослушается — того сам так булавой угощу, враз до Вышеграда долетит!

Подействовало. Гридень тихонько всхлипнул, но тут же метнулся обратно в строй. Может, Ратибор и сам был не прочь рвануть обратно к снекке, но то ли уже успел понять, что в тумане неведомые бестелесные твари вырежут нас всех за считаные минуты, то ли привык за десятилетия сражений слушаться «старшего по званию» без раздумий.

А я все так же пытался выцелить мелькавшие в белесой пелене силуэты. Тени рябили, сливались, разделялись, липли к деревьям, то взлетая к верхушкам, то падая обратно на землю с немыслимой скоростью — но неуклонно приближались. И, что самое паршивое, выглядели совершенно одинаково и в мире духов, и в обычном, человеческом. Острие непобедимого копья, принадлежавшего самому Всеотцу, беспомощно рыскало, но никак не желало сорваться в смертоносный полет, чтобы настичь хотя бы одного из врагов.

Йотуновы кости, я не мог даже понять, с кем мы сражаемся! Кто это? Какие-нибудь болотные твари, выползшие из живой плотины? Ожившие мертвецы? Или… все-таки люди?

— Выше щиты! — Я поудобнее перехватил древко Гунгнира. — Шею закрывайте! И не высовывайтесь!

Похоже, тактика глухой обороны кое-как работала. Дружина сбилась в плотный строй, закрывшись щитами в два ряда и выставив за алую стену мечи и копья. Тени вились вокруг, дергались, пытаясь подобраться к человеческой плоти, не защищенной металлом и деревом, но снова и снова натыкались на острия оружия — и снова отступали. Несколько раз кто-то из гридей вскрикивал — невидимые лезвия все-таки доставали их, оставляя глубокие порезы — но больше не погиб никто. Тени-убийцы кружили рядом, и все же пробиваться сквозь бронированную «черепаху» не могли никак.

— Да что ж это за нелюди, боярин? — прошептал Ратибор. — Их ни меч, ни копье не берет. Не поймешь даже, куда бить…

Я не ответил. Раз уж даже самое продвинутое артефактное оружие здесь бесполезно — почему бы не попробовать магию. Ту, которую я не использовал еще с Барекстада. Защитный Круг получился не сразу — местные духи-покровители никак не хотели отвечать на мой зов… если, конечно, это не они сами кромсали мою перепуганную дружину стальными когтями. Мне пришлось опуститься на корточки и приложить ладонь к земле — и только тогда заклинание кое-как заработало. Полупрозрачный желтоватый купол рос урывками, чуть сжимаясь обратно после каждого секундного импульса. Я будто бы пытался надуть воздушный шарик под водой — с усилием, преодолевая сопротивление самой стихии. Кто-то или что-то в этом месте отчаянно противилось защитной магии, но я упрямо давил, наращивая Круг, пока он не накрыл всю дружину целиком.

Но без особого результата. Тени чуть дергались, касаясь невидимой стены, и все же без труда проходили сквозь нее. Им было неприятно — не более. Круг лишь чуть замедлял их, но не задерживал. Не сработало.

— Сучьи дети, — прорычал я сквозь зубы. — Выкусите!

И разом вдохнул полный заряд синей шкалы из подаренного Молчаном кольца.

На холодную голову я точно не додумался бы до столь абсурдного решения. Раз уж неведомые твари без особого труда проходили за Круг, порождениями Тьмы они уж точно не были, и лупить их огнем Сварога стал бы только самый бестолковый Видящий… К примеру, я.

Внутреннее пламя мгновенно выжгло меня в ноль и шарахнуло во все стороны с такой силой, что покачнулись даже гриди. Туман на несколько десятков шагов будто сдуло ветром — и среди обнажившихся черных стволов деревьев показались тени. Все такие же бестелесные и расплывчатые — но теперь настолько медлительные, будто сам воздух вокруг них превратился в густое желе. Я оттолкнул Ратибора и швырнул Гунгнир. Почти наугад, без дополнительного заряда магией, вложив только собственную Силу. Но и ее оказалось достаточно.

(23 уровень) убит!

Вы получаете 2300 очков опыта.

Я на всякий случай еще дважды перечитал системное сообщение, выискивая хотя бы крохотный символ, заменявший убитому созданию название… Но так и не нашел. Ноль, пустышка. Строчка начиналась с заключенного в скобочки уровня. Я прикончил безымянную тварь.

— Силен, боярин! — Ратибор осторожно выглянул из-за щита. — Никак, ушли, поганые.

Смертоносные тени больше не мельтешили в тумане среди деревьев. Похоже, они не привыкли встречать серьезное сопротивление и, потеряв одну из своих, тут же отступили. А вместе с ними ушло и тягучее ощущение, которое не отпускало меня с самой высадки. И даже туман как будто чуть разошелся. Он все еще оставался густым и непроглядным, но теперь хотя бы не сжирал звуки. Зло — другое, древнее, притаившееся в самой земле под ногами — никуда не делось, но продолжало скорее молча наблюдать сквозь сон. Но невидимые твари с когтями-лезвиями исчезли. Или удалились достаточно далеко, чтобы даже Хис перестал их чувствовать.

— Дай погляжу…

Я осторожно раздвинул плечами гридей и направился туда, где смотрела в небо рукоять Гунгнира. Ошкуй тут же двинулся за мной, а за ним зашагал и Ратибор. Остальные через несколько мгновений тоже поплелись вглубь чащи. Гридям не очень-то хотелось вылезать из-за сравнительно безопасной стены щитов, но страх потерять из виду меня — единственного, кто мог поразить бестелесных врагов — оказался сильнее.

— Йотуновы кости… — Я опустился на корточки рядом с поверженным врагом. — Что это за?..

Гунгнир торчал в куче какого-то грязного тряпья. Темного, но не черного, а скорее грязно-серого, выцветшего от времени. Я без труда распознал что-то вроде балахона с капюшоном, штанов из той же ткани и уродливых сапог с обмотками.

Пустых. Таинственный враг исчез, оставив только свою одежду, пробитую в том месте, где у нормального человека располагается сердце.

— Тьфу, пропасть! — Ратибор сердито пнул осиротевшее барахло. — Неужто убёг?

Нет. Не убёг — и уже никуда не убежит. От сапога воеводы в воздух поднялись похожие на крупный снег серые хлопья — только летели они не с неба, а из тряпок. Странная, похожая на пепел субстанция наполняла обноски и как дым струилась из рукавов, из-под капюшона и оттуда, где торчало древко Гунгнира. Я вытащил копье, и балахон потянулся за острием, окончательно утрачивая сходство с формой человеческого тела. Легкий, почти невесомый пепел хлынув из всех отверстий и закружил передо мной. Убийца из тумана рассыпался, оставив после себя только одежду.