Дракон Его Величества - Наоми Новик

Бедфорд попятился, а Лоуренс со стуком поставил чашку на поднос стюарда.

— Я думаю, нам пора, сэр, — сказал он Гарднеру, стараясь, чтобы голос звучал как обычно. — Отчаянный впервые летит этим курсом, поэтому нам лучше вернуться домой еще до заката.

— Разумеется. — Адмирал протянул ему руку. — Счастливого пути, капитан; надеюсь, мы скоро с вами увидимся.

Несмотря на удачный предлог, в запасник они вернулись уже после наступления темноты. Нитидус и Дульция, поглядев, как Отчаянный выхватывает из воды огромных тунцов, сами выразили желание порыбачить, и Отчаянный был только рад показать им, как это делается. Младшим членам экипажей еще не доводилось бывать на борту, когда их дракон охотится, но после первого же пике испуганные крики сменились восторженными, и они начали относиться к этому, как к игре.

Даже мрачнейшее настроение Лоуренса не устояло против их бурной радости. Кадеты вопили всякий раз, как Отчаянный взмывал вверх с очередной рыбой в когтях. Некоторые даже просились вниз, чтобы их окатывало при каждом нырке за добычей.

Насытившийся Отчаянный снова повернул к берегу. Мурлыча от удовольствия, он оглянулся на капитана счастливыми, сияющими глазами.

— Правда, хороший был день? Давно мы уже не летали так славно. — И Лоуренс обнаружил, что в нем не осталось злости, которую стоило бы скрывать.

Среди деревьев запасника реяли светляками только что зажженные фонари, между которыми мелькали факелы наземных команд. Младшие офицеры и кадеты слезали на землю насквозь промокшие. Лоуренс отпустил их отдыхать, а сам остался смотреть, как распрягают Отчаянного. Холлин глянул на него с легким упреком: сбруя на шее и плечах, заляпанная чешуей, костями и рыбьими потрохами, уже начинала попахивать.

Лоуренс так радовался за Отчаянного, что не чувствовал себя виноватым.

— Боюсь, мы добавили вам работы, мистер Холлин, — только и сказал он. — Зато вечером он больше кормиться не будет.

— Да, сэр, — без особой радости ответил Холлин.

Сбрую сняли, дракона помыли (механики к этому времени уже наловчились передавать по цепочке ведра, как на пожаре). Отчаянный зевнул, рыгнул и улегся с таким блаженством на морде, что Лоуренс не сдержал смеха.

— Мне нужно доставить депеши. Будешь спать, или мы еще почитаем?

— Извини, Лоуренс, я совсем сонный. Лаплас труден, даже когда голова хорошо работает — боюсь, что сейчас я ничего не пойму.

Труд Лапласа о механике небесных тел Лоуренс читал по-французски, и одно это доставляло ему немалые трудности. В содержание он вникать даже не пытался и охотно верил Отчаянному.

— Хорошо, голубчик, увидимся утром. — Он стал гладить дракона по носу, и Отчаянный, смежив веки, глубоко задышал.

Адмирал Лентон принял пакет и с хмурой сосредоточенностью выслушал устное сообщение Лоуренса.

— Не нравится мне это, очень не нравится. Он, стало быть, готовит что-то на суше? Может ли он строить там какие-нибудь суда, планируя увеличить свой флот без нашего ведома?

— Разве что самые простые плавучие средства, но никак не линейные корабли, — ответил Лоуренс с полным знанием дела. — Кроме того, у него во всех портах и так достаточно транспорта — трудно предположить, что ему понадобится еще.

— И происходит это не в Кале, а в Шербуре, хотя Пролив там шире и наш флот ближе. Мне этого не понять, но Гарднер совершенно прав: он готовит какую-то каверзу, которую без помощи своего флота не сможет осуществить. — Адмирал резко поднялся и вышел.

Не зная, расценивать ли это как разрешение быть свободным, Лоуренс последовал за ним на луг, где лежала выздоравливающая Лили.

Капитан Харкорт, сидя рядом, поглаживала ее переднюю лапу, Шуазель читал что-то вслух им обеим. Глаза у Лили были еще тускловаты от боли, зато она только что поела как следует — об этом свидетельствовала куча изгрызенных костей, которую наземная команда еще не до конца убрала.

Шуазель, отложив книгу, тихо переговорил с Харкорт и подошел к посетителям.

— Она засыпает. Пожалуйста, не тревожьте ее.

Лентон кивнул и отозвал его с Лоуренсом чуть дальше.

— Как у нее дела?

— По словам врачей, превосходно, сэр. Они говорят, что Лили поправляется так быстро, как только можно надеяться. Кэтрин от нее не отходит.

— Хорошо, — сказал Лентон. — Если их предварительная оценка верна, остается ждать еще три недели. Хочу сказать вам, джентльмены, что я передумал. Отчаянный, вместо того чтобы получать новое задание каждый день, будет патрулировать, пока Лили не поправится. У вас, Шуазель, опыт есть, а у него нет. Вы с Прекурсорисом можете упражняться так, как сочтете нужным.

Шуазель поклонился. Если решение адмирала чем-то не удовлетворяло его, по нему этого не было видно.

— Я счастлив служить вам, чем только могу, сэр. Располагайте мной.

— Прекрасно. Оставайтесь при Харкорт, пока есть такая возможность. Уверен, вы хорошо умеете ухаживать за ранеными драконами. — Шуазель вернулся к уже уснувшей Лили, и Лентон, хмурясь каким-то своим мыслям, увел Лоуренса прочь. — Лоуренс, вам я в патрульное время предписываю разучивать маневры с Дульцией и Нитидусом. Я знаю, что вы до сих пор работали в более крупном звене, но Уоррен и Чинери вам помогут. Хочу, чтобы вы, если придется, могли повести за собой пару легких бойцов.

— Так точно, сэр. — Лоуренсу очень хотелось бы получить более подробное разъяснение, и он с трудом сдержал любопытство.

На соседней лужайке спал Эксидиум, а капитан Роланд беседовала с механиками, рассматривая один из участков сбруи. Она кивнула пришельцам и пошла вместе с ними обратно к дому.

— Роланд, могли бы вы обойтись без Авкторитаса и Кресцендиума? — внезапно спросил ее Лентон.

— Если нужда заставит. — Она вскинула бровь. — А что такое?

Лентон, видимо, не имел ничего против прямых вопросов.

— Надо подумать об отправке Эксидиума в Кадис. Мы сделаем это, как только Лили снова начнет летать. Я не допущу, чтобы королевство погибло из-за того, что один дракон оказался не там, где надо. Мы здесь, с помощью флотилии Гарднера и береговых батарей, сможем долго обороняться против налетов с воздуха, а французский флот из Кадиса нельзя выпускать.

Если Лентон действительно отошлет Эксидиума вместе с его звеном из Дувра, это ослабит воздушную оборону Канала, думал Лоуренс; но если франко-испанский флот прорвется из Кадиса и уйдет на север, на соединение с кораблями в портах Бреста и Кале, Бонапарту, возможно, хватит и одного дня, чтобы переправить свое войско в Британию.

Лоуренс не завидовал адмиралу, вынужденному принимать такое решение.

Не имея сведений о том, следуют воздушные дивизионы Бонапарта в Кадис или остаются на австрийской границе, он мог основываться на одних лишь догадках. Но выбор — хотя бы между действием и бездействием — был неизбежен, и Лентон, как видно, собрался пойти на риск.