Малыш на миллион - Айрин Лакс

— Держите. Ничего страшного не произошло.

Зачем брала? Просто так, что ли?

— На “ты”! — вырывается изо рта.

— Что?

— С меня требуешь. Я тоже хочу. И по имени, — немного несет. — Хватит мне выкать и с отчеством!

— Тимур, — пробует на вкус. — Тимур.

Мурлыкнула едва слышно, но у меня под кожей начала кипеть лава!

— Теперь поцелуй меня.

— Не так быстро, Тимур!

— А как…

— Давай еще немного погуляем? — предлагает.

Я соглашаюсь. Ведусь на поводу у невинных просьбы девчонки.

С другой я бы перешел к главному, к отношениям без обязательств.

С Серафимой все иначе. Нужны привязанности, ухаживания, прогулки… Мне это кажется дичью, пустой тратой времени.

Но я соглашаюсь. Ради нее.

Как пацан сопливый, согласился прогуляться и за ручки подержаться.

Через несколько часов пойму: кретин, нельзя верить никому.

А ей?

Ей — в особенности.

Багратов

Под ногами такое странное ощущение. Как будто земля пружинит, все ярко переливается красками. Смех Серафимы звучит громче обыкновенного, наши столкновения становятся чаще.

Все ближе и ближе.

Ловлю в объятия, ускользает, как змейка… Требует что-то постоянно.

Кружит-кружит, подбирается так близко, что дышать решительно нечем.

— Целуй же! — меня как заклинило на мысли о поцелуях. 

— Не могу. Собака на нас смотрит неодобрительно!

От смеха слезы с глаз. Не могу перестать смеяться.

— Мне, что, собаке, глаза прикрыть?

— Надеть намордник и привязать к лавочке. Я за ней бегать не смогу.

— Я смогу.

— Не думаю. Вы будете заняты!

Легко скользнув губами по щеке, отстраняется.

— Мало, — стону разочарованно.

— Хватит для первого раза. Откажитесь…

Щиплю за бок.

— На “ты”! — напоминаю.

— Ай. Откажись от части претензий в мой адрес и…

— Опять ты со своими списками? — язык едва ворочается. — Очередная записка?

— Да. Просто как… Символ! Договоренность между нами. Никакой юридической силы. Исключительно проверка вашего мужского слова.

— А давай! — соглашаюсь.

Чиркаю ручкой. Ничего не соображаю. Кроме того, что весь мир готов к ее ногам положить ради одной искренней улыбки.

Получаю яркую, ослепительную. На сердце словно камень расплавился. Оплыл жаром.

Так весело, что хочется танцевать.

— Давно была в клубе? — спрашиваю.

Сима хлопает ресницами, заглядывает мне лицо, словно думает над чем-то.

— Не думаю, что это хорошая идея. Вы не устали? — уточняет. — Спать не хочется?

— Я полон энергии. Поехали в клуб? — утягиваю за собой в машину.

— Я одета неподходящим образом.

— Ты одета крышесносно. У меня так точно все сносит! — смеюсь.

— Меня не пустят.

— Со мной запустят.

Музыка начинает уносить еще в машине громкими басами.

Адреса всех злачных и не очень заведений путаются в моей голове. Заваливаюсь в первый попавшийся клуб.

Глаза полосует яркими огнями. Заниженные басы раскачивают кровь.

Потолкавшись немного, заказываем столик, Сима просит потанцевать и не дает запереть себя в объятиях надолго. Присаживаемся обратно за столик, болтаем о пустяках. Меня так и тянет на поцелуи, но урвать удается совсем немного.   

— Отвлечь пытаешься?

— Хочу немного передохнуть.

— Хорошо…

Сима пытается построить домик из карт, который разваливается каждый раз, стоит мне наклониться в сторону Серафимы. В крови гуляет адреналин и раж, но вставать с дивана становится все тяжелее.

Все сливается: шум, звуки, музыка, голоса…

***

— Мужик, мы закрываемся. Мужик! Уже утро!

Отлепив лицо от столика, щурюсь.

— Что?

— Мы закрываемся, — повторяет лысый качок с надписью “охрана” на черной футболке. — По счету плати!

— Щас…

Смотрю по сторонам. Симы нет!

Холодею.

— Где девушка?

— Какая?

— Со мной была девушка.

— В клубе полно девушек было. Думаешь, я за всеми слежу? Сам за своей кралей наблюдать должен. Возле твоего столика кого только не было!

— Нет, все не так. Я только с одной был. Фима. Сима. Серофима… Где она?!

— Кто? Слышь, мужик, плати, а? И вали уже.

Где она?! Почему нет рядом?!

Пустота.

Ищу по карманам. Кошелек, налик, телефон, ну хоть что-нибудь! 

Пус-то-та. 

В карманах — ничего, кроме какого-то засушенного цветка и одной мятой бумажки.

Ровный, красивый почерк. С трудом вчитываюсь в написанное:

“В чае была белладонна. Примите меры, пожалуйста. Я не хотела вам зла. Извините, если вам немножко нехорошо стало. Серафима”

Белладонна? Что за ерунда?! Не могу сообразить сразу.

— Слышь, ты платить будешь?! — теряет терпение охранник. 

Платить?! Чем?! Кроме этой бумажки в карманах куртки нет ничего.

— В машине кошелек, наверное. И телефон.

Хлоп-хлоп по другим карманам. Брелока нет. Ключей тоже.

— А где я? — спрашиваю.

Начнем с этого.

— Ясно. В обезьянник его! — подает голос администратор.

Мгновенно закипает злость.

Во-первых, потому что дошло: Серафима меня кинула.

Не знаю, чем она меня опоила, какую такую белладонну в чай мне подмесила!

Но меня до сих пор расплющивает немного: темнота подсвеченная неоном, слепит. Цвета перемешаны. Звуки то громче, то тише звучат.

Во-вторых, мне пытаются помешать. Скрутить.

Меня?! Багратова!

Сбрасываю руку качка, отвешиваю ему под дых.

На выручку ему приходит второй: двое из ларца, одинаковых с лица! 

Завязывается драка. 

Об голову с треском ломается кий. Мебель летит во все стороны, весело бьется стекло. Кто-то осмеливается пальнуть в меня из ствола.