От Лукова с любовью - Мариана Запата

– Привет, Иван, – обходя остров и вытирая руки о фартук, надетый поверх ее одежды. – Приятно снова увидеть тебя.

Он ответил что-то, но я не расслышала, когда рука Руби на моей спине пошевелилась и она, наклонившись, прошептала мне на ухо:

– В жизни он такой высокий и красивый.

Я окинула взглядом мужчину за ее спиной, который, развернувшись лицом к столу, начал собирать разбросанные по столешнице деревянные блоки.

– Я скажу Красавчику, что ты пялишься на другого парня. – Бросив на меня сердитый взгляд, она отстранилась.

– Ты зануда, Джесмин.

Улыбнувшись, я снова прикоснулась к ее макушке. Она последней из моих братьев и сестер уехала из родного дома, и, хотя с тех пор прошло уже шесть лет, я все еще скучала по ней так, словно это случилось вчера. Хотя я была довольно близка с Джонатаном, в том смысле, что мы с ним оба были с приветом, ближе всех мне всегда была Руби. Мама говорила, что это потому, что мы были полными противоположностями. Как с Кариной. Я же всегда думала, что мы близки, потому что она была гораздо терпеливее меня, а я всегда слишком опекала ее, несмотря на то, что она была на пять лет старше меня.

Потянувшись вправо, я тыльной стороной ладони хлопнула по плечу ее мужа, не отводящего глаз от стоявшей перед ним на столе радионяни. На экране была одна из самых приятных картинок.

Он, не прекращая собирать блоки «Дженги», быстро взглянул на меня и усмехнулся:

– Джесмин.

Я ответила ему так же, слегка улыбнувшись. Трудно было не ответить:

– Аарон.

– Я хотел сказать тебе, что очень обрадовался, когда Руби сказала, что у тебя новый партнер, – ответил мужчина со сладким как мед луизианским акцентом. – Я знал, что это всего лишь вопрос времени.

Мой рот растянулся в улыбке, и я кивнула ему еще раз, в знак благодарности, хлопнув его по плечу. В ответ мужчина, о котором мой брат в шутку говорил, что клянется, будто раньше видел его на обложке книги, улыбнулся мне так, словно этого было достаточно. В свое время Аарону понадобилось примерно пять минут для того, чтобы убедить меня, что он достоин быть приятелем моей сестры. Я была готова возненавидеть его. Но за пять минут, прошедшие после того, как она привела его в дом и представила нам всем – за полгода до того, как они тайно поженились, и за шесть с половиной месяцев до того, как мы узнали об этом – он попросил ее показать ему все маскарадные костюмы, которые она шила в течение многих лет, и я поняла, что она нашла доброго, порядочного человека.

Если бы он не был таким, то мы с мамой были бы готовы надрать ему задницу какой-нибудь темной, дождливой ночью, когда он не смог бы разглядеть наши лица.

– Салют, приятель, – раздался вблизи от меня голос моего брата Джонатана.

Заглянув через плечо, я увидела, что Джо встал из-за стола и, возвышаясь над стоявшей рядом сбоку от него мамой, уже пожимал руку Ивана.

– Как дела? – произнес в ответ Иван. – Иван.

– Джонатан, – представился мой брат абсолютно невозмутимым тоном, а не так, как он говорил в прошлом, называя Ивана «толстозадым фигуристом». – Это мой муженек Джеймс, – продолжал он, показывая большим пальцем себе за спину, на кухонный островок. Джеймс помахал рукой.

– Вы – четвертый из моих любимых фигуристов, – сказал Джеймс, подмигивая мне.

Четвертый?

Даже Джоджо этому удивился:

– Кто же другие трое?

– Джесмин.

– А второй и третий?

– Джесмин.

Мое омертвевшее сердце слегка всколыхнулось от эмоций, и, если бы я была из тех, кто посылает воздушные поцелуи, я бы послала его ему.

– Я бы вытащила тебя из-под колес, если бы на тебя вдруг наехала машина, – сказала я ему на полном серьезе.

Он улыбнулся и опять подмигнул мне:

– Я знаю, что ты бы это сделала, Джес.

Улыбнувшись ему в ответ, я посмотрела на Ивана и увидела, что он смотрит на меня. Я чуть было не спросила его, какого хрена он на меня пялится, но передумала, вспомнив, что согласилась попробовать подружиться с ним. О чем, черт возьми, я думала?

– А меня ты оттолкнула бы, если бы я оказался на пути у машины? – спросил Джоджо.

– Нет. Но я нарвала бы каких-нибудь красивых цветов на твои похороны.

Он нахмурился и показал мне язык. Я тут же показала язык ему. Поднеся средний палец к лицу, он почесал кончик носа. Я погладила своим бровь.

– Джесмин, прекрати, – застонала мама. – Не при гостях.

– Но он… – начала я, показывая на Джонатана, прежде чем замолчать и покачать головой.

Брат очень тихо произнес «хе-хе», но я тем не менее его услышала.

– Ужин почти готов. Ты пойдешь в душ, Джесмин? – спросила мама как раз в тот момент, когда Тэйли подошла к Ивану и представилась. Во всяком случае, я так предположила, когда она обняла его.

Я, глядя на них, кивнула:

– Угу.

Иван одарил мою сестру улыбкой, которой я не видела прежде… и от этого я почувствовала себя странно. Тэйли была копией мамы в молодости. Красивой, стройной, с рыжими волосами, белой кожей и такими чертами лица, которые не мог имитировать ни один пластический хирург. Я не могла припомнить ни одного раза, когда я, выходя с ней куда-то, не замечала, чтобы кто-нибудь не разглядывал ее или не клеился к ней. Она так привыкла к этому, что уже не обращала на это внимания. А я давным-давно перестала переживать из-за того, что она такая красивая.

Просто одни выглядят лучше, чем другие. Возможно, я не была такой же красивой, как моя сестра, но я могла дать ей пинок под зад и почувствовать от этого облегчение. Но Тэйли была бы той, кто помог бы мне зарыть труп… если бы мне это когда-нибудь понадобилось.

– Тогда иди в душ, – потребовала мама. – Я не хочу, чтобы лазанья сгорела.

Я кивнула и взглянула на Ивана, который все еще разговаривал с моей сестрой.

– Иван, я покажу тебе, где туалетная комната…

– Хочешь, сыграем еще разок в «Дженгу»? – спросил его Джонатан, не дав мне договорить.

Я моргнула.

Пока я хлопала ресницами, Иван ответил:

– Конечно.

Что?

– Иди в душ, вонючка, тогда мы сможем поесть, – поддержал маму Джоджо.

Осмотревшись, Иван, должно быть, прочитал на моем лице «какого черта?», потому что его губы, похожие на сладкую розовую вату, изогнулись не то в усмешке, не то в улыбке.

– Да, вонючка. Иди в душ, – повторил он, как кретин.

– Он тоже не принимал душ, – сообщила я.

– От меня не пахнет, – сказал Иван.

– От меня тоже.

– С этим можно поспорить, – кашлянув, произнесла Тэйли.