Видок. Семена Злобы - Григорий Шаргородский

Поэтому неудивительно, что однажды Гнев и Гордыня пришли за отступницей. Битва была недолгой, и Злоба закономерно проиграла. Я видел, как силовые нити пеленали бьющуюся в безумном припадке женщину. Как ее тащили к алтарю в большом зале. Затем был какой-то умопомрачительный ритуал, во время которого тело пленницы ссохлось до состояния мумии и рассыпалось пеплом, а душа была помещена в большое семя. Гнев и Гордыня не хотели убивать сестру и просто запечатали вместилище ее души в ставшем погребальным курганом дворце вместе с семенами, где покоились рабы-Пастыри.

Даже боюсь представить, сколько тысяч лет она провела во тьме, пока однажды какой-то плюгавенький старичок в круглых очках не раскопал курган и, найдя большое, со страусиное яйцо, семя, не поцеловал его в порыве исследовательского экстаза. Ну прямо сказка о Спящей красавице получилась. Это был наиглупейший поступок в жизни престарелого принца.

Мешанина образов снова усилилась, потеряв любую информативность и став похожей на обычный сон. Причем казалось, что я сам стал участником этой фантасмагории. Меня куда-то вели, затем уложили на кровать, а дальше пошли совсем уж эротические видения. Сначала это была Злоба, затем она неуловимо изменялась, став похожей на губернаторшу, а к пику напряжения мы дошли с внучкой шамана.

Проснулся я резко, словно вынырнул из воды, и тут же посмотрел вниз. Мне только юношеских поллюций не хватало. Хорошая новость в том, что ожидаемого конфуза не случилось, а плохой стал тот факт, что я действительно находился на кровати, покрытой шкурами, причем не имея на теле ни клочка одежды.

Можно было понадеяться, что упившегося до беспамятства меня просто перенесли в постель и зачем-то раздели, но аромат женского пота на своей коже не заметил бы только совсем уж наивный дурачок.

Чуть не испугав меня, на кровать запрыгнул Лео.

— Ты очень вовремя, — раздраженно сказал я коту. — Где тебя носило, пока меня тут внаглую использовали в наипохабнейших целях?

Леонард Силыч с недоумением посмотрел на меня, впрочем, я и сам понимал, что мои жалобы звучат как-то неубедительно.

Одно хорошо — все вещи, включая оружие, лежали на лавке у стены. Для того чтобы избавиться от беспомощного состояния, достаточно было просто одеться и проверить наличие патронов в револьверах и дробовике. Что и было проделано со скоростью, которой позавидует любой солдат.

Осторожно выглянув из балагана, я снова увидел сидящего у костра старика. Правда, теперь он развел огонь в малом очаге под бревенчатым навесом. Над костром на треноге висел чайник, а на низеньком столике оказались расставлены разнокалиберные плошки и пиалы, как пустые, так и с непонятным содержимым.

— Садись рядом со мной, видок, — вполне будничным тоном предложил старик. — Расскажи, что ты видел.

— В смысле — видел? — Плюхнувшись на волчью шкуру, я удивленно посмотрел на шамана. — Мне казалось, что вижу твой рассказ.

— Я рассказал не так уж много. Мне были известны только имена слуг утройхо, остальное тебе показали духи, — словно в издевку, с этими словами он протянул мне пиалу с каким-то бурым содержимым.

— Не, — я даже отодвинулся, — мне хватило вчерашнего пойла. Похоже, вместо достоверной информации из-за него я получил только бред собственного производства.

— Это просто чай. — Шаман собрал в улыбке все свои морщины. — Да и вчера ты выпил отвар не самых сильных трав. Они помогли тебе расслабиться и открыть свою душу для знаний. Разве сейчас ты себя плохо чувствуешь?

И действительно, мое самочувствие можно было назвать превосходным, но благодарить этого шулера я все равно не спешил.

— Твои видения были навеяны древними духами этого места, — уже более серьезно продолжил шаман. — Очень древними. Они помнят не только зарю моего народа, но и юность утройхо. Я стал проводником для тебя, но сам ничего не увидел. Рассказывай.

Ну что же, это требование вполне справедливо, и я подробно пересказал увиденное в этом странном сне.

Чем дальше, тем больше хмурился старик. Услышанное ему почему-то не очень нравилось, и когда мой рассказ подошел к концу, стала понятна причина его недовольства.

— Меня это немного злит, — после долгой паузы каркающим голосом произнес шаман. — Духи никогда не пускали меня так далеко. И вчера остановили лишь у дверей, а ты прошел в самую глубину. Немножко обидно. — Тряхнув головой, он тут же сменил тон. — Ну да не нашего ума дело — судить решения древних духов. И главное, не вздумай сомневаться в этих видениях. Это не бред после отвара грибов и не сон после водки. Духи поделились с тобой сакральным. А значит, им появление здесь Злобы нравится не больше твоего. Используй этот дар с умом. Если ошибешься, духи могут и наказать. Знаешь, — совсем повеселел старик, — это даже хорошо, что меня не пустили за дверь. Меньше ответственности. А еще мне почему-то кажется, что ты рассказал не все, что помнишь.

Кикимору тебе в любовницы, старый пень. Впрочем, возможно, так оно и есть даже без моих пожеланий. Вопрос старика заставил напрячься, ведь понятно, что ответ он и так знает.

Старик рассмеялся лающим смехом.

— Ты ненамного моложе меня, пришелец, но все еще не разучился краснеть. Это хорошо, постарайся и дальше сочетать мудрость с искренностью. Да, моя внучка приходила к тебе ночью. Это и было первой частью твоей платы за мою помощь.

— В смысле? — только и смог выдавить из себя я.

— Мне больше двухсот лет, видок, — устало произнес старик. — И проживу я еще долго, но уже не как человек. Скоро я перестану узнавать даже родную внучку. Двадцать лет назад моя дочь сделала ошибку и вместо мальчика родила девочку. А женщина не может стать слугой Бая Байаная. Духи леса и зверей не примут ее. Поэтому мне нужен наследник от сильного мужчины. Древние духи открылись тебе, признав твою силу. Лучшего кандидата мне уже не найти. Не успею.

Ну что же, благодаря мировоззрению из прошлой жизни роль донора семени не такая уж позорная участь, да и подобная цена за важные сведения не кажется чрезмерной, но расслабляться не стоит. Там ведь была еще и вторая часть.

— Вы сказали о том, что я рассчитался только наполовину.

— Да, — посерьезнел шаман. — Жаль, но я не смогу вырастить и воспитать внука здесь. Это сделаешь ты. Вырастишь его и в десять лет отдашь в ученики шаману Барасхану, что живет на великой реке-Отце, которую вы называете Амуром.

— Даже не знаю, — неуверенно сказал я, ощутив себя идиотом из сказки, обещавшим чудищу отдать своего первенца.

— Не вздумай перечить! — прорычал внезапно изменившийся шаман.

Теперь я действительно верю, что до схода с «нарезки» ему осталось не так уж долго. Но при этом чувствовалось, что старик не угрожает мне, а скорее предупреждает.

— Это воля духов. То, что зародилось здесь, под их взором, должно вернуться сюда и занять свое место. Не думай, что сможешь убежать с сыном. Найдут даже на краю света.