Запретные наслаждения - Бертрис Смолл

– Я стану скучать по тебе, – вздохнула Саванна.

– Но у нас есть электронная почта, – напомнила Эмили. – И телефон.

– Боюсь, это не одно и то же, – возразила Саванна.

– Эта неделя была поистине прекрасной, – прошептала Эмили. – Но я должна сдать рукопись вовремя, чтобы Джей-Пи Вудз спокойно смогла отпраздновать Рождество. Девлин говорит, что рекламная кампания будет поистине грандиозной. Они уже договорились о десятке интервью. Для радио я могу дать их дома, а для телевидения… придется ехать в студию. Звучит волнующе, не находишь?

– И у тебя есть Мик, чтобы обеспечить книге успех. Но, Эмили… – Саванна замялась. – Милая, я не хочу, чтобы ты страдала. Ты сделала все, что могла, лишь бы вовремя написать эту книгу. Но если твой роман на этом оборвется, не мучай себя, солнышко. Он изумительный любовник… по крайней мере все его женщины об этом твердят, но я не уверена, что его чувства к тебе достаточно сильны. О, черт, я знаю, ты любишь его, но подобные связи слишком часто кончаются ничем! И ты не захочешь терять такого редактора. Он действительно лучший в своем деле. Я просто мечтаю снова с ним работать. Не выношу старую Пруни, поэтому уже позвонила Мартину. Буду отсылать рукописи в Нью-Йорк, и пусть Мик их редактирует. Они все равно публикуются в Америке, а с электронной почтой пересылка стала вполне доступной. Не то что в мерзкие старые времена.

Она обняла Эмили.

– Надеюсь, ты справишься с этим, милая?

– Рина говорит, что он влюблен в меня, – тихо ответила Эмили.

– Что ж, должна признать, он стал совсем другим, но что если ты просто ослеплена? Тебе будет больно, когда он поведет себя как обычно и затеет роман с другой женщиной.

– Я не позволю, – упрямо заявила Эмили. – Он мой, и я вовсе не так терпима, как ты, Саванна. Я не похожа на героинь моих первых романов. И ничем не уступаю строптивой герцогине. Повторяю: Девлин мой, и я никому его не отдам.

Пройдя таможенный досмотр, Эмили увидела ожидавшего ее Майкла Девлина, и ее сердце пропустило удар.

– Ты должен быть на работе, – шутливо упрекнула она, когда он поцеловал ее в губы.

– Я взял отгул, – улыбнулся он. – Давай свой багаж. Я везу тебя домой, ангелочек. Вчера я звонил Рине и попросил отменить заказ на машину.

– Предпочитаю ехать с тобой, – обрадовалась Эмили.

– Как прошел полет? – спросил он.

– Я почти всю дорогу проспала. На этот раз я вылетела в восемь. Мы с Савой пили чай в «Клариджез», а потом она отвезла меня в аэропорт. Я купила для тебя кое-что в «Харродз». Надеюсь, тебе понравится. Это всего лишь свитер, зато на нем вышито твое имя.

Он помог ей сесть в машину.

– Ты же не знаешь моего размера.

– К этому времени я уже успела определить все размеры. И потом, это свитер, а не брюки или шелковые «боксеры»! Но ты можешь отказаться. Я подарю его старшему брату на Рождество.

– Я не говорил, что отказываюсь, – возразил он.

– О, заткнись и поезжай быстрее! Я сыта путешествиями по горло и хочу поскорее оказаться дома. Нам ехать еще два часа, если учитывать движение на дорогах в это время. Моим рейсом летело с дюжину бизнесменов, жаждущих поскорее попасть в город, на работу, а сейчас час пик.

– Но мы едем в противоположном направлении, – напомнил Майкл, выезжая со стоянки аэропорта.

Вскоре они вырвались на шоссе. Стоял конец октября, и деревья переливались желтым и красным, как праздничные флажки. Уик-энд будет замечательным, если, конечно, не пойдет дождь. Но сегодня стояла изумительная погода: синее небо и яркое солнце. Эмили казалось, что она отсутствовала целую вечность и дома все стало другим.

По дороге оба молчали. Мик, казалось, чувствовал, что она нуждается в покое, и не тревожил ее разговорами.

Но когда они свернули на дорогу, ведущую в Эгрет-Пойнт, Эмили сразу повеселела. Городок приукрасился к осеннему празднику. Высокие деревья, растущие вдоль Мэйн-стрит, где находились старомодные магазинчики, были обложены высокими кукурузными стеблями, перевязанными ярко-оранжевыми лентами. На земле лежали груды круглых тыкв и горлянок и стояли маленькие корзинки с яблоками. Поперек улицы висела растяжка, объявляющая о празднике урожая, назначенном на этот уик-энд.

– Хочешь пойти? – спросила Эмили. – На празднике мы собираем деньги для больницы.

– Конечно, – кивнул он. – А каким образом?

– Ставим лотки, где продаются различные самодельные сувениры, консервы, джемы и желе, еда, вязаные вещи, птичьи домики. Даже мне ставят столик, за которым я продаю свои книги, с автографами, разумеется. Под тентом устраивается большой ужин. И конечно, доктор Сэм Данк. Этот аттракцион всегда собирает кучу денег.

– Кто этот доктор Сэм Данк? – спросил он, радуясь ее оживлению. Наконец-то они добрались до Фаундерс-уэй!

– Доктор Сэм сидит над бочонком с желе, – пояснила она. – Покупаешь три шара за два бакса. Если попадаешь в цель, доктор Сэм падает в желе. Конечно, в это время года оно теплее комнатной температуры, но доктор неизменно зарабатывает насморк. Однако несмотря ни на что, он молодец, придерживается традиции. Его прадед основал больницу, и доктора в Эгрет-Пойнт всегда носили фамилию Зелигман.

Мик свернул на подъездную дорожку.

– Ты любишь этот город, верно?

Эмили кивнула:

– Я набираюсь сил, живя здесь. Скажи, когда тебе надо вернуться? Надеюсь, не сразу?

– Завтра утром, – прошептал Мик, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. – Я скучал по тебе, Эмили. – Он сжал ее лицо ладонями и снова поцеловал, на этот раз долго и страстно. – Мне не нравится, когда ты оказываешься на другой стороне пруда.

– Я тоже скучала. Как ни весело с Савой, я ужасно по тебе скучала. Может, нам не следует снова разлучаться?

– Может, и нет, – согласился он, выходя из машины. – Сейчас возьму твои сумки. Надеюсь, ты купила для Эсси что-нибудь необыкновенное. Она, наверное, ждет подарка.

– Я никогда не забываю друзей, – улыбнулась Эмили. – И купила прелестного медвежонка для ее новорожденного внука и два набора деревянных солдатиков, для старших. Оловянных больше не делают. Что-то насчет содержания свинца. Я узнавала.

Он отнес сумки в ее комнату. Эмили решила подремать до обеда, а Мик Девлин поднялся в ее кабинет, чтобы сделать несколько звонков. Он предупредил Эсси, куда пойдет, и та вскоре заглянула к нему спросить, не нужно ли чего. Он поблагодарил ее, сказал, что все в порядке, и ухмыльнулся, глядя в удалявшуюся спину домоправительницы. Сам выросший в маленьком городке, он знал, что люди, вероятно, уже сплетничают о них с Эмили, но никто, если не считать Рину и доктора Сэма, не знает точно, что происходит между Эмили Шански и ее редактором из Нью-Йорка.