В сентябре вода холодная - Анна Князева

Стерхова уточнила:

– Что именно?

– Что делать с Савельевым. Его усадили за руль и пристегнули ремнем. Мертвую бабу перетащили в багажник Хаустова. Туда же на заднее сиденье уложили Басова. Геля была с ним. Демин подцепил «девятку» на трос, вытащил на дорогу, и мы поехали к мосту.

– Вы где сидели?

– На пассажирском сиденье рядом с Савельевым. Контролировал, чтобы он не отстегнулся и не выскочил из машины.

– Стекла не помешали?

– Демин их выкинул там же, на месте аварии. Я сам не мог.

– Что было с Савельевым во время пути? – спросил полковник.

– Он то отрубался, то приходил в себя.

– Что-нибудь говорил?

– Звал кого-то по имени: «Таня, Танечка».

– И вы не заметили, что на заднем сиденье был ребенок?

– О ней потом расскажу, – пробормотал Большаков.

– Сейчас говори! – крикнул Юрий Алексеевич и двинулся на него с кулаками.

– Да как ее разглядеть?! – испуганно завопил Большаков. – Она же на заднем сиденье в одеяле тихо лежала! Ну лежит одеяло, и пусть себе лежит! Мне что до этого? У меня в теле дырка!

– Девочка не плакала? Не кричала? – спросила Анна.

– Не было ни звука. Может, спала, а может, ударилась и отключилась. Точно не знаю.

– Доехали вы до моста…

– Доехали мы до моста, – продолжил Большаков. – Хаустов, Геля и Басов поехали дальше, чтобы похоронить эту бабу и отвезти Басова к врачу. – Он сбавил голос и заговорил доверительнее: – Но, если честно, все понимали, что он уже не жилец.

– Что делали вы с Деминым?

– Мы с Деминым… – Большаков опасливо зыркнул на полковника. – Ну и с Савельевым, конечно, остались на мосту. Я перебрался в машину к Демину.

– И больше не выходили?

– Нет.

– Что видели из машины?

– Видел, как Демин рубил перила и стойки, потом сел в свою машину и начал сталкивать машину Савельева в реку.

– Опишите детально, как это происходило, – сказала Анна.

– Он отцепил трал, сел в машину, сдал назад и стал толкать «девятку» к краю моста, в том месте, где подрубил перила и стойки. Часть ограждения отломилась и полетела в воду. Когда задние колеса «девятки» съехали с моста, она сама села на днище и нос с капотом задрался.

– Что сделал Демин?

– Вышел, чтобы посмотреть. Вдруг вижу: кидается к краю моста, рвет на себя дверь и тащит с заднего сиденья одеяло.

– В одеяле была девочка?

– Вначале я не разглядел, знаете, все на нервяке. «Девятка» свесилась с моста – не дай бог, кто-то мимо поедет. Девчонку разглядел, лишь когда Демин положил ее на заднее сиденье и она заплакала.

Стерхова переглянулась с полковником и спросила:

– Что было дальше?

– Демин сел за руль, а я вижу – руки у него трясутся. Стал выруливать, чтобы столкнуть машину, и задел ее задним крылом. Девятка рухнула в воду. Ну а мы сразу уехали. Демин всю дорогу оправдывался…

– За что?

– Рассказывал, что подошел к автомобилю и увидел, как оттуда на него смотрит девочка. Машина вот-вот упадет, ну, говорит, и не выдержал.

– Вы уехали. Знаете, что стало с девочкой?

– Нет. И никогда не спрашивал. Меньше знаешь – крепче спишь.

– Куда вы с Деминым поехали?

– Сначала на энское кладбище.

– Зачем? – удивилась Анна.

– Демин увел девочку.

– Поточнее…

– Увел ее на кладбище и вернулся один. После этого мы вернулись в Урутин, и Демин высадил меня возле дома. Я поднялся в квартиру и три дня просидел в своей комнате. Когда поднялась температура, понял, что отдаю концы, я сдался родителям. Отец увез меня в госпиталь, сказал, что я выстрелил в себя из его пистолета.

– В вашей истории болезни записано, что вы поступили по «Скорой помощи».

– Папа договорился.

– Не верю! Он знает, что стало с девочкой! – выкрикнул полковник Савельев.

– Знаете? – строго спросила Стерхова.

– Догадываюсь. – Большаков виновато повесил голову.

– Что?! – Савельев кинулся к нему, но, взглянув на Анну, остановился.

– Предполагаю, что Демин отдал девчонку своей сестре. Он ей позвонил, когда мы отъехали от кладбища. Но это только предположение.

Стерхова сделала предупредительный жест, призывающий шефа хранить самообладание, и задала Большакову следующий вопрос:

– Демин мог убить эту девочку?

– Если бы мог, оставил бы в машине с Савельевым.

– Теперь расскажите про Хаустова и Горскую.

– Они заехали в лес, уволокли труп подальше. Хаустов стал рыть могилу, а Геля побежала к Басову, но сбилась с пути и не нашла машину. Когда вышла на дорогу, возле нее остановилась машина. Хорошо, что Хаустов ее подобрал.

– Горская не сказала, что в машине ехал ее сосед?

– Тогда – нет.

– А когда сказала? – вмешался Савельев.

– С месяц назад, когда отрыли кости женщины.

– Знаете, кто утопил Алапаева? – спросила Анна.

Большаков едва заметно кивнул:

– Но я не принимал в этом участия. Клянусь! Только довез Хаустова до места, где тот рыбачил.

– Информацию от кого получали?

– Сами не догадываетесь? Демин все передавал Ангелине, с Хаустовым он предпочитал не связываться.

– Что стало с Басовым?

– Геля и Хаустов сказали, что он не доехал до больницы и умер.

– И вы поверили в это?

– Конечно, нет. Лет через десять Демин по пьяни проболтался, что не повезли они Артема ни в какую больницу, а оставили в заброшенном доме в десяти километрах к северу от Энска. Там он прожил около двух суток. Чтобы не кричал от боли, Геля колола ему наркотики.

– Знаете, что за Басова просили выкуп?

– Конечно. Но об этом я узнал позднее и сразу все понял. Мне они тогда ничего не сказали. Наверное, не хотели делиться.

– Любопытно бы знать, кто скинул меня с моста? – ухмыльнувшись, спросила Стерхова.

Савельев встрепенулся и удивленно развел руками.

– Что?!

Большаков порывисто вскочил и умоляюще сложил перед собой руки, закованные в наручники.

– Только не обижайтесь!

Стерхова крикнула:

– Сядьте!

– Мне приказала Ангелина.

– Убить меня?