Начало пути - Олег Кожевников

Вторая бессонная ночь, нервотрёпка и бесконечные телефонные разговоры настолько меня вымотали, что часов в одиннадцать ночи я, не выдержав такой жизни, залпом выпил целый стакан коньяка и, даже не раздеваясь, рухнул на диван в самом кабинете. Лень было идти в комнату отдыха, да в общем-то и незачем – Татьяна в бункере, посетителей не ожидалось. Да и вообще, в громадном здании корпорации в настоящее время было всего несколько человек – трое охранников и пятеро технических специалистов. А во всём городе и ста человек не наберётся, кто рисковал своей жизнью, чтобы всё исправно функционировало. Такая вот «Гроза» разразилась над моим городом.

Мой беспокойный и нервный сон прервался неожиданно. Все чувства были настолько напряжены, что непонятный звук тут же вывел организм из кошмарного забытья. Я открыл глаза и резко повернулся. Рядом с диваном стоял Андрей и негромко покашливал – таким образом он будил своего начальника. Увидев, что я проснулся, он негромко произнёс:

– Сергей Иванович, как последний раз договаривались, пришло время пересменки.

Услышав его голос, я окончательно проснулся и вспомнил переделанный ещё ночью график дежурств. И сразу же острая необходимость узнать, что же творится во внешнем мире, опять пронзила мой мозг. Какой тут, к чёрту, бункер – если мы проигрываем, то ваххабиты не будут уничтожать свой будущий трофей, ну а если их стреножили, то, значит, или они не в состоянии ответить ядерным ударом, или «Рексы» и системы ПРО не допустили удара возмездия. Такая мысль у меня была, и когда я договаривался с Андреем о графике дежурств. Тогда я уже решил, что не буду прятать голову в песок, как страус, – если случится самое страшное, то погибну на боевом посту, как капитан потерпевшего катастрофу корабля, но экипаж должен жить, поэтому, можно сказать, хитростью отправил Татьяну и Андрея в бункер, переждать самый пик кризиса. А сейчас получается, что сам пик кризиса я проспал. А Андрей, хоть и сидел в бункере, но всё равно имел доступ, хоть и не ко всем, но всё-таки к большинству каналов связи. Этот вопрос меня сейчас больше всего волновал, вот я и слегка озадачил Андрея (он-то был уверен, что всё это время его начальник, оставшийся дежурить у систем связи, был в курсе последних событий), спросив:

– Тебе известно, как обстоят дела на нашей юго-восточной границе?

Увидев его удивлённые глаза, я добавил:

– А то видишь, я тут прикорнул на несколько минут, а сам понимаешь, сейчас каждое мгновение нужно отслеживать. Да и с командиром нашей эскадрильи не связывался – не хотел отрывать Петрова от дела в такой напряжённый момент. А ты же должен был быть постоянно на связи с Генштабом, вот и доложи, что тебе известно. Я специально не лез на эту линию, а то пришлось бы отключать бункер от связи с Москвой. Вы бы там вообще с ума сошли, обладая только информацией из радиоэфира.

– Офицер, который отвечает за взаимодействие с корпорацией, особо не располагает информацией о положении дел в Таджикистане и Казахстане. Связь с «Рексами» в последние несколько часов отсутствует. Так что Министерство обороны само мало что знает, что творится в Юго-Восточной Азии. Ориентируются исключительно по снимкам из космоса.

Информация о том, что Министерство обороны само мало что знает, что творится в Юго-Восточной Азии, была для меня не нова. Я уже не раз связывался с Министерством обороны и, чего не мог сделать Андрей, с Генштабом, но полученные сведения не очень сильно отличались от тех, которыми обладал мой помощник. Между тем Андрей продолжал бубнить:

– Спутники зафиксировали множественные ядерные взрывы над Индией и некоторыми другими территориями. Наверное, в результате этих взрывов и прекратилась связь с «Рексами». Союзники утверждают, что ядерное оружие они не применяли, мы тоже. Значит, получается, что это ваххабиты виноваты в этих трагедиях. А это действительно трагедии – взрывы происходили в атмосфере и поражены очень большие площади. По мнению специалистов из Министерства обороны, Пакистан ответил на наши воздушные удары запуском своих баллистических ракет, но те были сбиты «Рексами». В результате этого происходила самопроизвольная ядерная реакция.

– А разве это возможно?

– В общем-то, нет! Ракета должна рассыпаться и безопасными обломками упасть на землю, но это в теории. Как мне сказал полковник, произошедшие взрывы объясняются только одним – крайним фанатизмом и пренебрежением к жизням неверных. Разработчикам была поставлена задача, что при повреждении ракеты всё равно должен произойти подрыв ядерной боеголовки. Идейные вдохновители произошедшего беспредела думали, что если вражеские системы ПРО собьют эту стрелу возмездия над территорией, где располагаются противоракеты, то тем хуже для противника и его населения. – Хм, получается, искупались в собственном дерьме! В общем-то, это справедливо! Но во всём этом я одно не пойму: у ваххабитов же есть излучатели, которые останавливают ядерную реакцию. Они что, не сработали? Или информация о том, что Пакистан обладает этим чудом, большой пшик и дезинформация наших теперешних западных друзей?

– Я тоже задавал подобный вопрос полковнику. На это он, конечно, мутновато, но ответил. Во-первых, Генштаб уверен, что излучатели, останавливающие взрывной ядерный распад, у Пакистана имеются. Это подтверждают данные ГРУ и внешней разведки. Во-вторых, по предположению специалистов, эти установки имеют ограниченный радиус действия, и когда баллистические ракеты были сбиты вне зоны облучения, вот тогда и произошли ядерные взрывы.

– Вот чёрт! А не знаешь, нашу-то территорию не зацепили образовавшиеся радиоактивные облака?

– Полковник сказал, нет, – Бог миловал! И роза ветров также за нас – радиоактивные облака гонит на юго-запад. Вот ребятам из Китая я бы не позавидовал. По крайней мере радиоактивные дожди им обеспечены.

– Как думаешь, ядерный психоз у ваххабитов кончился? Или опять начнут метать свои стрелы возмездия?

– Кто знает этих азиатов? Могут кланяться, улыбаться, клясться в дружбе, а сами за спиной нож держать. Восток – дело тонкое!

– Ладно, друг мой ситный, всё я понял – что ты ни черта не знаешь! А этот твой полковник из Генштаба, наверное, после восьмичасовой смены подрабатывает в каком-нибудь ток-шоу, где зритель балдеет от погон, мужественного лица и умных слов. Получается, что из Москвы мы никаких конкретных сведений не получим. Ну что же, спасение утопающих – дело самих утопающих, будем надеяться на свои источники информации. Сейчас будешь связываться с Петровым, может быть, наша спецсвязь с модернизированными «Рексами» действует. В Москве-то нет такой аппаратуры, какой оборудован наш узел связи. Подожди, ещё генерал армии будет звонить в Тургояк, чтобы мы ему обрисовали обстановку на территории Индии и Пакистана.

– Сергей Иванович, я сейчас начну связываться с командиром эскадрильи, но вы-то идите в убежище. График же! Я, когда свяжусь с Петровым, сразу же доложу вам в бункер. С местной связью там всё в порядке.

– Перестань, отменяю я все графики! Здесь буду, на мостике! Уже сейчас понятно, что ваххабиты своими ракетами не могут пробить нашу защиту. Если твой полковник говорит, что над территорией России не было ядерных взрывов, то с пакистанскими ракетами справляются одни «Рексы». А есть же ещё системы ПРО, а это ещё один рубеж обороны. Так что хрен сюда долетят эти чёртовы стрелы возмездия.