Пари, или не будите Лихо - Яна Лари

"Папа, я переспала с первым встречным бандюганом, затем увела его у родной сестры и ещё месяц продолжала лицемерно утирать ей слёзы. И да, твой внук зачат с ним же на третьем свидании. Я была так легкомысленна, что думать позабыла о защите". Так, что ли? Какими словами правду не укрась, суть от этого не изменится. Хочется, конечно, верить, что всё так или иначе вернётся на круги своя, но с каждым днём нести на себе взваленную ношу удаётся всё хуже. Я чувствую, что ломаюсь.

Я справилась с бессонными ночами и бесконечной стиркой пелёнок, не опустила руки, когда из продуктов на неделю приходилось всего одно ведро картошки, пару яблок и кувшин козьего молока от сердобольной соседки. Пережила холодную зиму на одном пособии, но теперь смотрю на первые неуверенные шаги сына и чувствую, что не вытягиваю. Мой мальчик стал совсем большой, теперь ему нужен хороший пример – именно мужчины, а не взмыленной заботами матери. Иначе он повторит печальную судьбу Матвея. И если этим примером не может стать родной отец, значит им станет дедушка.

Взволнованно выдохнув, быстро набираю короткое сообщение:

"Твой внук сегодня сделал первый шаг. Не говори пока Лизе и маме"

И прикрепляю сделанное утром фото, где Тёма спит, причмокивая большой палец.

Телефон почти мгновенно разрывается мелодией входящего звонка.

– Сейчас же диктуй адрес и молись, чтобы я по дороге остыл!

– Мы в дедушкиной деревне, – улыбаюсь сквозь набежавшие слёзы, чувствуя, как постепенно становится легче дышать. Папа отходчивый, а ещё жутко любит детей.

Однако, прежде чем я успеваю добавить хоть слово, он хмуро уточняет:

– Это его сын? Ворюги Лизкиного?

– Пап, он не вор... вернее твои часы он точно не трогал. Это я подбросила.

Поняв, что отец от такого расклада, мягко говоря, в недоумении, подробно, а главное без утайки рассказываю, как всё было. Благо, не видя разочарования родительских глаз, сделать это намного проще. Возвращаться обратно в город я пока не готова, но отец в моём доме желанный гость.

Цветы у дороги

четыре дня спустя...

Лихо

– Спишь?

– В субботнее утро? – уточняю, высыпая остатки кошачьего корма в именную миску, подаренную Мусе на годовщину нашего совместного проживания. Она теперь в моей комнатушке единственная и полноправная хозяйка, от настроения которой зависит не только сухость обуви, но и состояние новеньких обоев, а также сохранность обивки раскладного дивана. – Подвинься, обжора, тут ещё немного. Я сегодня надолго.

– Ах, точно! У тебя ж расписание, – беззлобно фыркает Беда. – Опять пойдёшь штурмовать Веркину родню?

– В этом деле главное настойчивость, – отправляю опустевшую упаковку в мусорный пакет. – Должен же я им когда-нибудь надоесть.

– Быстрее её батя в тебя пальнёт, – не разделяет друг моего энтузиазма.

– По субботам до обеда он обычно на смене.

– Послушай, я чего звоню, – тут же становится серьёзным его тон. – мы тут на природу шашлыки жарить собрались, может всё-таки сделаешь перерыв в порядке исключения? Удиви их внеплановым пропуском.

– Я лучше удивлю их хорошим костюмом, – усмехаюсь, придирчиво разглядывая своё отражение в зеркале шкафа.

По мне так полный отстой, но тёмно-синий пиджак, чёрные джинсы и выглаженная рубашка уже протестированы на частных земледельцах, которые побаивались вести дела с гоповатым юнцом. Зато когда я же прикатил к ним весь из себя представительный, сияя белозубой улыбкой и хромированными дисками новенькой Мазды, даже стали сватать мне свою дочь. На выбор любую из трёх.

С Поплавскими, конечно, такой финт не прокатит, но чем чёрт не шутит? Стоит хотя бы попытаться.

– Нет, ребят, я пас. Осада ждёт.

Попрощавшись с другом, тщательно запираю дверь своей комнаты. Уже и не помню, почему я окончательно сюда перебрался. Сделал ремонт, купил кое-какую мебель, но держат меня здесь, наверное, только старые половицы, что помнят эхо её шагов, да стены, впитавшие запах цветочных духов. Моя жизнь давно превратилась в бесконечный перебор способов убить время, а единственным ориентиром стала надежда найти Веру. Найти, чтобы заставить сказать это долбанное "прости" глядя мне в глаза.

Глушу мотор во дворе дома Поплавских, и откидываюсь на автомобильное кресло, наслаждаясь запахом новенького салона. В квартиру подниматься нет никакой надобности – хозяйка не отличается разнообразием эпитетов, которыми обычно меня кроет. До сих пор поражаюсь, как эта истеричная дамочка сумела произвести на меня такое хорошее первое впечатление. Самая настоящая ведьма. Дьявол в бигудях! Я лучше дождусь пока Лизка выпорхнет на свидание к своему музыканту. Парнишке в отличие от меня повезло родиться младшим сыном начальника ГАИ. Он-то наверняка без особых усилий добился расположения взыскательной мамаши.

А вот и его навороченный немец выруливает из-за поворота. В этот же момент открывается парадная дверь, выпуская из подъезда пестрящую всеми оттенками жёлтого Ромашку.

– Привет, золотце, – широко и фальшиво улыбаюсь, выходя из машины. – Смотрю, ты сегодня на позитиве. Может и меня чем порадуешь?

– Обойдёшься, придурок, – как-то опасливо фыркает она, делая несколько торопливых шагов в сторону. Никак не вспомню, чем закончилась наша встреча на выпускном, но Лиза меня с тех пор конкретно так шарахается.

– Эй, где твоё воспитание? – укоризненно цокаю языком. – Где элементарная благодарность? Я, между прочим, научил тебя целоваться!

– Заткнись сейчас же! – шипит она, нервно поглядывая в сторону мерина своего ухажёра. – Когда ж ты от нас уже отстанешь?

– Гони номер сестры и больше меня не увидишь.

– Что, всё не позвонит твоя Вера?

Ох, ты ж драть твою налево. Сколько ехидства в паре слов.

– А ты явно в маму, – недобро ухмыляюсь, прикидывая, сильно ли огорчится Вера, если я преподам мелкой экспресс урок хороших манер. Вот прям руки зудят, так охота перекрыть ей воздух. Не сильно: нежно, слегонца. Так, чтоб пароль с телефона сняла, дала глянуть в контакты одним глазком и может чесать на все четыре стороны.

На мою удачу провернуть этот фортель я успеваю только в своей фантазии, ибо в следующий момент, шурша гравием, во двор заворачивает внедорожник Поплавского. У меня натурально стынет кровь при виде медленно опускающегося стекла и красноречивого жеста, которым этот суровый дядя подзывает меня к себе.

– Удачи, Лихо, – весело салютует Ромашка, с нескрываемым наслаждением глядя, как у меня с лица постепенно сходят все краски.

Вот на кой я Вере без яиц? А ведь мужик доходчиво объяснил в последнюю нашу встречу, чем для меня чревата дальнейшая настойчивость.

Мысленно влепив себе пару лещей для храбрости, ставлю свою ласточку на сигналку и прогулочным шагом направляюсь к машине. По мере приближения даже пытаюсь изобразить приветливую улыбку, но что-то та больно напоминает муки от несварения. По крайней мере, в тонировке заднего стекла внедорожника отражается бледный полутруп. Сразу в подходящем случаю костюме.