Светлана. Культурная история имени - Елена Владимировна Душечкина

мне сведения о Светлане Шенбрунн, а саму Светлану — за отзывчивость. О романе «Розы и хризантемы» см. интересную рецензию А. Фрумкиной: [344, 186–191].

71

Показательно, что имена Светлана и Людмила пережили пик своей популярности почти одновременно — в 1950–1960‐е годы.

72

По данным В. Д. Бондалетова, «употребительность Людмилы росла на протяжении 70 лет»; это имя начало использоваться в качестве личного в 1830‐е годы, но еще в 1890‐х годах оно было очень редким [45, 35].

73

Об имени Руслан см. статью И. Г. Добродомова: [111, 14].

74

Этот рисунок Гайдара впервые воспроизведен в книге: [143, 250].

75

Показательна в этом отношении смена обращения в письмах Сталина к дочери, произошедшая в 1940‐х годах. «Здравствуй, Светка!» — начинает он письмо от 11 октября 1947 года [6, 145]. Как полагаю, это объясняется не только разочарованием в дочери и отдалением от нее, но и общей тенденцией к употреблению сокращенной формы этого имени.

76

По сведениям В. Д. Бондалетова, ни одной Светланы не родилось и в дореволюционной Пензе [44, 160].

77

Леонид Шершер, первый муж Р. Д. Орловой.

78

Цитаты из повести Н. М. Артюховой приводятся по изданию: [11].

79

Цитаты из повести Г. И. Матвеева приводятся по изданию: [191].

80

Цитаты из повести И. Раковской «Школьная парта» приводятся по изданию: [262].

81

Следует отметить, что «литературных» Светлан 1950–1960‐х годов часто наделяли особыми чертами и внешним обликом. У Жуковского портретная характеристика героини отсутствует; о ее внешности сказано лишь, что она «красавица»; сам же автор обращается к ней «моя краса», что воспринимается более как проявление ласки и нежности, нежели как восхищение ее внешностью. В литературе послевоенного времени Светланы приобретают корреспондирующие с их именем портретные характеристики: белоликость, белокурость, лучистость глаз и т. п.

82

Цитаты из романа М. С. Бубеннова приводятся по изданию: [48; 49].

83

Впервые поэма Сергея Смирнова «Светлана» была напечатана в октябрьском номере журнала «Нева» за 1963 год: [299, 127–131].

84

В 1946 году А. Прокофьев получил Сталинскую премию за поэму «Россия», написанную им в 1944 году.

85

Стихотворение Александра Прокофьева «Светлана» впервые было опубликовано в ноябрьском номере журнала «Нева» за 1956 год [251, 8].

86

Благодарю Эмму Секундо, предоставившую мне текст Израиля Малера.

87

Хранится в личном архиве С. А. Семячко, которой выражаю искреннюю благодарность за предоставленный текст.

88

Связь баллады «Светлана» с национальным подъемом периода Отечественной войны 1812 года отмечалась неоднократно [см., например: 135, 33].

89

Из песни вожатого лагеря «Зеркальный» 1993–1994 годов Е. Кваши.

90

Из песни на слова зеркаленка Светланы Андреевой.

91

Сердечно благодарю Светлану Геннадьевну Леонтьеву, предоставившую мне возможность ознакомиться с рукописью своей статьи «Легенды пионерского лагеря» и с собранными ею в «Зеркальном» текстами легенд. Признательна я также А. С. Башарину за консультацию по вопросам истории и обычаев этого лагеря.

92

В записках Л. К. Чуковской есть еще один любопытный эпизод, связанный с именем Светлана. 7 ноября 1964 года Чуковская, судя по ее записи, рассказала Ахматовой о своем недавнем «приключении»: писательница возвращалась домой и некий полковник предложил ей место в такси вместе с ним, его женой и их пятилетней дочкой. Когда такси проезжало по Красной площади, «полковник, взяв девочку на колени и гладя ее по волосам, произнес следующую речь: „Светлана, смотри, слушай и помни! Светлана, смотри направо! Это Кремль. Смотри и запоминай. В Кремле жил самый великий человек на земле. Самый великий за всю историю человечества. Я скажу тебе, как его звали: Ио-сиф Вис-са-ри-о-но-вич Ста-лин. Он спас нашу Родину. Он спас тебя от смерти. Повтори!“ „От смерти“, — повторила девочка. „Дура! — зарычал полковник. — Ты имя повтори: Ио-сиф Вис-са-ри-о-но-вич Ста-лин…“ „Бедное дитя“, — перебила меня Анна Андреевна» [353, III, 244–245].

93

А. Я. Шайкевич пишет по этому поводу: «Имя набирает свою популярность в высокой социальной группе, затем нижестоящие группы заимствуют это имя, его частота в популяции нарастает, и одновременно уменьшается его социальная специфичность. Когда имя сосредоточивается по преимуществу в низких социальных группах, начинается падение его частоты в высшей социальной группе (точка перелома). Постепенно падение популярности распространяется вниз, пока имя не станет редким. После прошествия какого-то срока оно имеет шансы снова возродиться в высшей группе» [360, 272].

94

Всего за год до написания стихотворения «Дарья» Виктор Боков сочинил другой лирический текст, где он с большим сочувствием и теплотой обращается к девушке по имени Светлана: «Что грустишь, скажи, Светлана? / Лес в листве, поля в грачах, / Был туман — и нет тумана, / Ой, Светлана, очень рано, / Рано грусть растить в очах!» [41, 111–112].

95

Подобного рода рассказы относятся к семейной мифологии. Как пишет по этому поводу Е. А. Белоусова, «здесь ярко высвечивается восприятие имени как могущественной силы: выбор имени может многое сказать о семье, о том, как моделируются отношения между ее членами, как распределяются в ней роли и функции, к каким национальным и социальным группам относят себя ее представители» [32, 277].

96

Исключительно интересную картину представляет собой «ассортимент» имен рукописных девичьих рассказов, изданных и исследованных С. Б. Борисовым [см.: 274]. С одной стороны, он в определенной мере отражает реальную антропонимическую ситуацию 1980–1990‐х годов в русской провинции, где и были в большинстве своем созданы эти рассказы; с другой — свидетельствует о явном стремлении их авторов-девушек одни имена отдавать положительным героиням, а другие — отрицательным. Есть среди них Светланы и Светы — как правило, положительные.

97

Любопытно (и весьма показательно), что образ переводчицы Светланы, москвички и дочери полковника, данный Стейнбеком в «Русском дневнике», поразительно совпадает с образами «литературных» Светлан послевоенного времени. «Суит Лана была просто сгустком энергии и работоспособности, — пишет о ней Стейнбек. — <…> Это была решительная девушка, и ее взгляды были такими же решительными, как и она сама. <…>