Убийство в Тамбовском экспрессе - Валентина Андреева

— Ее счастье. Одними костылями бы не отделалась. Была охота Катерину с передвижной койкой встречать. Койку прицепом не обзовешь, даже если оборудовать фарами и навесить номера. Ир, тебе не показалось странным, как она говорила? Такое впечатление, что Тимур вероломно бросил ее на чужбине. Без денег и… костылей. Нет. Скорее всего, без денег, но с костылями. С их помощью она до аэропорта пешком и докостыляет. Значит, мы не ошиблись, и сегодня днем у дома Прутковых был именно стоматолог. Ты заметила главную странность? Кэт ни разу меня не обругала, а должна была бы встать на защиту своего стоматолога.

— Мне просто показалось, что она говорила очень неестественно. Возможно, под чью-то диктовку. Дай, пожалуйста, мобильник, — я протянула за ним руку, — попробую еще раз ей дозвониться.

— Попробуй.

Подруга шлепнула меня по руке телефоном и тут же его отняла.

— Мне денег не жалко, они все равно только что кончились. Работаю лишь на прием звонков.

— Когда ж ты успела промотать со счета полторы тысячи! — ахнула я.

— Минуту назад. Ты что, не слышала моих страданий? Эсэмэска от оператора пришла. Ошибочка вышла, так что тю-тю мои денежки. Благодетель, перечисливший деньги на мой счет, оказался умным, но не джентльменом. Коз-зел! Я толком и порадоваться не успела как обобрали. Хорошо хоть извинились. Не желаешь прогуляться вниз к терминалу? С пустыми руками, то есть денежно-независимой. Просто дашь мне денег в долг. Не хочется к себе тащиться, ну и составишь мне компанию по пополнению моего счета.

— Не надо нервировать консьержку, мы слишком примелькались.

— Тогда звони со своего телефона.

— И со своего не буду. Кажется, за спиной Катерины действительно кто-то стоял. Звонок от нее поступил только после того, как мы попытались связаться с Тимуром. Его телефон тоже под контролем. Проверь-ка номер, по которому ты с ней общалась.

Наташка угукнула и сконцентрировалась на получении информации. Судя по перекошенной недовольством физиономии, она подруге не понравилась:

— Фига себе! Номер абонента не определяется… То есть как это не определяется? Закодирован, что ли?

— Не исключено. Кэтька могла воспользоваться чужим телефоном, и не удивлюсь, если принудительно.

— Мне твое предположение совсем не нравится. Может, нам завтра в аэропорт не ехать? Помнишь детские сачки для бабочек? Ну такие, колпаком. У меня зелененький был, я им лягушек ловила. Как перехватят нас с тобой на дороге! И прямо со «Ставридой» — под колпак. Это мне кара небесная, за соседа в деревне.

— Ты что, ему в еду их подбрасывала?

— Не говори глупостей. Просто у него огород был большой и запущенный. Там давно не ступала нога ни человека, ни животного. Только иногда сам на четвереньках ползал, если промахивался и не попадал на крыльцо. А на соседнем ухоженном участке моей дальней родственницы, у которой я в детстве принудительно гостила, существовала реальная угроза раздавить лягуху на ухоженных дорожках. По младости лет я искренне верила, что в этом случае начнутся проливные дожди, причем в строго ограниченном пространстве нашего огорода. Ну так что? Не стоит ли нам отказаться от поездки?

— Боюсь, мы не имеем права. Ты слишком преувеличиваешь опасность. Кэтька прилетает в людное место, в конце концов, не в пустыне живем. Боишься ехать на «Ставриде», можно вызвать такси. Надеюсь, что с прилетом Катерины ситуация в какой-то мере проясниться.

Наташка потерла мобильником висок и возразила:

— Только не такси! Лучше поймать попутный «КрАЗ», он с точки зрения своего стойкого железного характера понадежнее будет.

— Есть еще один вариант, — миролюбиво предложила я, — добраться электричкой. Она прямолинейная, в ней металла еще больше, чем в «КрАЗе», да и народа хватает. Люди на каникулах куда только не летают. А обратно вернемся на такси… — Я запнулась и неожиданно для себя выдала: — Под колпаком.

Наташка отреагировать не успела — помешала трель дверного звонка. Испуганно переглянувшись, мы шарахнулись было в разные стороны, но быстро мобилизовались. Крадучись подошли к двери и выглянули в глазок. Никого в поле зрения коридора не наблюдалось. Следовательно, звонили с лифтовой площадки. Трель повторилась и Наташка внесла предложение считать, что нас нет дома.

— А как же свет в окнах? — промямлила я. — Его с улицы хорошо видно. Значит, кто-то в квартире находится.

— По крайней мере у нас не все дома, что полностью соответствует действительности, — отрезала подруга и добавила: — В такое позднее время в гости не ходят, а если ходят, то по предварительному телефонному навязыванию.

— А вот и предварительный звонок, — отметила я, бросаясь к запищавшему домофону. — Немного запоздал, но лучше поздно, чем никогда.

— Ирочка! Слава богу! — пророкотал в трубку знакомый голос Анастас Ивановича. — В ваших квартирах дверные звонки не работают. Пустите меня домой, я ключи забыла, а у Степан Иваныча уши на ночь берушами запломбированы. Его мой храп раздражает.

— Даже в ваше отсутствие? — удивилась я и осеклась. Зачем нам ненужные объяснения? Сейчас не до этого. — Поднимайтесь, откроем с превеликим удовольствием, — приветливо предложила я и заторопилась к выходу.

Наталья расторопности не проявила, более того, осталась торчать на посту у приоткрытой двери, обеспечивая мне возможное отступление. В свое оправдание привела пример из сказки про волка и семерых козлят. Серый разбойник по блату перековал свой рык на приятное козье «ме-е-е-е». А под голосок Анастас Ивановича любой бандит без всяких технических заморочек и тренировки подделается. Есть в нем от природы что-то такое бандитское.

Войдя в коридор, соседка, одетая в длиннополый байковый халат, повела себя странно. Приложив палец к губам, прошептала «Пш-ш-шик!», подмигнула электрощитку со счетчиками, кокетливо повела плечами и, железной хваткой подхватив меня под руку, увлекла к порогу моей квартиры. Заметив торчащую в дверях Наташку, повторила свой малопонятный призыв и попыталась войти. Удалось это не сразу, поскольку обе — и она, и Наталья — освобождали проход, синхронно отступая в одну и ту же сторону. Мне первой надоело это безумное топтание, поскольку приходилось принудительно болтаться вместе с Анастас Ивановичем. Ей ничего не стоило незаметно для себя оттоптать мои ноги. Пытаясь высвободиться, я издала возмущенный писк. Он сработал в качестве сигнала психической атаки. Дамы замерли в поисках причины и я, освободившись от «наручника», легко проскользнула в прихожую. Анастас Иванович настороженно оглянулась. Не заметив в коридоре ничего подозрительного, потеснила застывшую Наташку и, шагнув через порожек, быстренько закрыла дверь. Физиономия соседки сразу же расцвела счастливой улыбкой, она с трудом ее погасила, очередной раз приложив палец к губам. Вот только забыла свою «шепталку».

— Пш-ш-шик! — подсказала я. Зачем человеку мучиться воспоминаниями.

— Тс-с-с-с… — обрадованно поправила она, отнимая от губ палец и возвращая на место улыбку. — Я для Степушки сюрприз приготовила. Новогодний. Девочки, мне надо к большому зеркалу. С вашего позволения…