А маме не скажем - Екатерина Аверина

Надорвав край, вытянул оттуда сложенный вдвое лист бумаги. Пальцы немного подрагивают от напряжения. Отец, заметив это, довольно усмехается. Разворачиваю лист. Вчитываюсь в термины, цифры, выискивая ответ на свой самый главный вопрос.

Сердце в груди громыхает с такой силой, что скоро выскочит наружу, оставив здесь лишь моей бренное тело. Но вот глаза наткнулись на то, что заставило подкоситься ноги. На меня за секунду обрушился такой град эмоций, что под гнетом усталости организм просто не выдержал. Я опустился на пол, складывая ноги в позе лотоса и улыбнулся так, что Лана поняла все без слов.

– Этого не может быть, – шепчет одними губами.

Переворачиваю листок, зная, что она прекрасно увидит. Пальцем зажимаю место, куда смотреть. Кусок бумаги трясется вместе с моей рукой, а я никогда бы не подумал, что мне вдруг захочется плакать, увидев такой результат.

«ВО=0%, родство между ребенком и вероятным отцом исключается».

– Не может быть, – продолжает шептать растерянная девушка.

Отец непонимающе смотрит то на меня, то на нее. Все же не выдерживает и, когда я с истерическим смехом ложусь на пол, выхватывает результат анализа.

– Я ведь просил тебя, девочка, – рычит он. – Скажи правду!

– Да вы здесь все лживые суки, – я продолжаю счастливо улыбаться, глядя в потолок.

– Это было всего один раз, – шепчет Лана. – Я просто устала постоянно ждать тебя. Мне так хотелось внимания. Случайность, – ее голос дрогнул. – Я даже имени его не знаю.

– Утром я отвезу тебя к отцу, – ледяным тоном произносит родитель. – Иди спать.

– А как же свадьба? – ехидно интересуюсь. – Великое объединение знатных родов? Неужели ты не заставишь меня принять этого ребенка, папа? – меня просто распирает от бури эмоций.

Я был прав с самого начала! И это такой кайф видеть сейчас отца таким.

– Выйди отсюда, щенок! – рычит человек, которого я когда-то боготворил, лишив себя практически всего оставаясь в золотой клетке.

– Я поеду домой, – говорю ровным тоном. – Здесь мне больше нечего делать, – хлопнув дверью, налетел на Инну, спешащую к своему мужу.

Мне плевать. На него. На нее. На эту жизнь. У нас будет своя! Все это придало мне сил. Я словно ожил, скинув с себя тяжеленный груз. Понимаю, что это не конец. Понимаю, что будут давить, но эта маленькая победа сейчас меня окрыляет, и вместо своей комнаты я оказался у дверей спальни сводной сестры. Услышав пронзительный визг, влетел в комнату.

– Твою ж мать! – ору в голос, кидаясь к сцепившемся девушкам.

Точнее к Лане, которая ухватила маленькую Милли за длинные волосы и стянула на пол. Она ударила мою девочку ногой в живот, отчего та истошно завизжала сквозь слезы. Следующий удар нанести моя бывшая невеста не успела. Я закрыл собой согнувшуюся пополам и рыдающую малышку. Лана яростно пнула меня по ноге. В ее глазах стоят огромные слезы. На лице смесь боли и ярости. Схватил ее за запястье. Сдавил так, чтобы она отпустила красно-рыжие волосы Милли. Оттащил ее в сторону. Крепко сжал.

– Успокойся! – ору прямо в лицо отчаявшейся девушке. – Ты совсем сдурела?!

Лану бьёт крупная дрожь. Она смотрит на меня одурманенным злостью взглядом.

– Это все она виновата! – выплевывает Лана. – Слышишь, соплячка?! Ненавижу тебя! Надо было прибить тебя в том бассейне и Крис был бы моим!

Отпускаю бывшую невесту делая шаг назад. Больше не слушая, не обращая внимания, осторожно поднимаю Милли на руки. Бережно, но крепко прижимаю к себе. Лана стоит в стороне и смотрит на эту картину. Я не вижу, ощущаю ее взгляд.

– Просил ведь, – стараюсь говорить спокойно. – Отпусти. Ушла бы красиво, с достоинством! – а сам в это время глажу Милли по спутанным волосам.

Маленькая хрупкая девочка дрожит от страха в моих руках. Был бы Стэфан здесь, он бы наверняка нашёл правильные слова, чтобы ее успокоить. Брату достаточно просто улыбнуться, и нашей девочке стало бы легче, но он далеко, а я не умею этого делать.

Лана ушла, оставив дверь нараспашку. Переложил Милли на кровать, сам выпрямил ноги, прижатые к животу. Осторожно погладил. Накрыл краем одеяла и остался сидеть рядом. Она не сказала ни слова, я тоже не нашел правильных. Просить прощения глупо и неуместно. Говорить, что все будет хорошо тоже. Я лучше сделаю так, что будет хорошо, а слова… Это просто слова. Сейчас они ни к чему.

Котенок уснул под утро. Конечно, я так никуда и не уехал. Даже не лег, просидев с ней до рассвета. И, только убедившись, что Милли действительно спит, ушел к себе. Нельзя оставлять ее здесь одну. Забрать к себе пока тоже нельзя. Сначала нужно закончить начатое. Придется сжать ягодицы и еще некоторое время пожить в родительском доме, чтобы наша девочка была перед глазами и больше никто ее не обидел.

Милли

Так больно. Голова, живот, все тянет и ноет. А еще обидно. Я даже сделать ничего не успела. Лана разъяренной фурией ворвалась в мою комнату и стащила с кровати за волосы. Она стала кричать, что я разрушила ее жизнь. Обвинила меня в том, что Крис ее не любит. Потом сильнее дернула за волосы и ударила ногой прямо в живот! Если бы не Крис, Лана бы просто меня убила.

Сводный брат сделал все, что мог. Он выпроводил свою невесту, уложил меня в постель и остался сидеть рядом. Я сделала вид, что уснула, чтобы Кристиан наконец ушел отдыхать. Осунувшееся лицо брата, уставший, растерянный вид. Были бы силы, поднялась и обняла, но сейчас хочется просто лежать и жалеть себя. Мне бы маму, чтобы как в детстве принесла молоко и почитала книжку. Так хорошо было, но так давно, словно и не с нами. И вот она тут вроде, а я не ощущаю больше присутствия родного человека в своей жизни. Я только сейчас стала понимать слова Кристиана, сказанные маме в ту ночь, когда она застала нас за поцелуем. Как же он прав!

Чтобы немного отвлечься, я достала тетрадки. Нужно доделать задания. И так много пропустила, еще не хватает ловить незачеты, но дверь распахнулась, являя передо мной взъерошенного Криса в одних тонких штанах. С его волос стекает вода. Она падает прямо на пол. В глазах сводного брата царит безумие. Там полыхает огонь, который никто кроме меня не видит.

Дверь нараспашку. Хорошо, что за окном рассвет. Все еще спят. Крис оказался рядом слишком быстро. Вода с его волос намочила мои тетради и чернила от ручки моментально расплылись некрасивым пятном. Я задержала дыхание, когда лицо мужчины оказалось слишком близко. Запах геля после бритья и зубной пасты дразнят ноздри. Сильная ладонь касается моей щеки.

– Как ты? – шепчет Кристиан.

И при каждом слове наши губы соприкасаются. Его холодные и мои теплые. Он не целует, просто говорит со мной.

– Лучше, – отвечаю, тая от этой близости. Она такая странная, но такая нужная нам обоим.

– Хорошо, – от его улыбки мне становится легче. – Может, все-таки увезти тебя отсюда? – Крис все же чуть отстраняется.