Дон-Коррадо де Геррера - Николай Иванович Гнедич

class="p1">Га, изменник! (Бросается в креслы)

Рапини (поджав руки, на него смотрит)

Сатинелли!

Сатинелли (вскакивает)

Что? что значит этот убедительный голос? Ты хочешь провести меня вновь, опять!

Рапини

Неужели жена может разорвать те цепи, которые связывали нас двадцать лет?

Сатинелли

Ты разрываешь цепи сии.

Рапини

Как скоро это бешенство твое кончится, скажи мне, — я имею кое-что сказать тебе. (Хочет идти)

Сатинелли

Постой, бесчеловечный! Или ты так равнодушен к моей погибели?

Рапини

Как я могу подать тебе руку, когда ты таишь от меня пропасть, в которую падаешь?

Сатинелли

Мы преданы, Рапини!

Рапини

Как?

Сатинелли

Мы погибли! Все наши дела открыты — и, вероятно, все наши намерения.

Рапини

Быть не может.

Сатинелли

Га! быть не может! Разве я не своими ушами слышал? Разве я не своими глазами видел убивственную улыбку, с какою произнесла имя Лорендзы Кордано?

Рапини (с ужасом)

Кто? Что?

Сатинелли

Моя жена — имя Лорендзы Кордано!

Рапини

Лорендзы Кордано?

Молчание.

Сатинелли

Что? Что, опытный простяк? Злый дух, скажешь ты, внушил ей о сей страшной тайне, о которой и я без трепета не могу вспомнить? Что?

Рапини, оперши голову на руку, стоит в безмолвии.

Что ж ты молчишь? Или вся твоя расторопность при сем роковом имени вылетела парами из головы твоей?

Рапини

Это проникнуть выше сил человека. Голова моя пуста, как чугунная бомба.

Сатинелли

Вот пункт, где должен человек показать, стоит ли он называться человеком. Рапини молчит.

Рапини

Стой! Малый свет начинает освещать мрак в голове моей.

Сатинелли

Говори! Из искры сделаю я пламень и освещу страшную сию тайну. Говори!

Рапини

Однажды выехал я на охоту, миль за двадцать, отбился от свиты и принужден был в деревушке Вилла-ди-Молли ночевать в жилище старого крестьянина. Разговор зашел об рыцарях — и фамилия Корданов была числа знатнейших; заговорили о замках — и Мертвый привлек общее внимание. «Этот замок не долго будет на земли, — сказал крестьянин, — участь его будет участь Содома». «Почему?» — спросил я, и он рассказал мне, разумеется, со всеми прибавками суеверного невежества, — он рассказал мне историю графа Кордана и Лорендзы.

Сатинелли

Как? И в крестьянских хижинах уже говорят об этом?

Рапини

Это меня самого удивило. Я вошел в разговор далее, и старик сказал мне с восторгом: «Чай, теперь маркиз Монтони и не воображает, что есть мстители».

Сатинелли

Мстители?!

Рапини

Граф Кордано имел детей — и они остались живы.

Сатинелли отступает с ужасом.

«Почему всё это ты знаешь?» — спросил я и узнал, что он один из числа пленных, бежавших из сего замка.

Сатинелли

Он имеет детей, и они остались живы!

Рапини

Я отвел его к стороне, приставил пистолет к груди и спросил, один ли он об этом знает. «Всяк, кто только имеет сына, учит его говорить, рассказывая о Кордано и Монтони. (Они еще не знают, что ты переменил имя.) Кто имеет дочь — учит ее чувствовать, рассказывая о Лорендзе». Так отвечал мне крестьянин — и я выронил пистолет из рук.

Сатинелли

Так! Так! Мы ехали чрез сию деревню. Боже! Мы там ночевали; верно...

Рапини

Верно, там услышала Элеонора — и...

Сатинелли

Хорошо, хорошо. Дурак был бы я, когда б, зная болезнь, не мог ее вылечить; прекрасно! Благодарю тебя, Рапини, ты открыл мне глаза. Я сам хочу его видеть, этого несчастного рассказчика, выведаю из него всё — и если он добровольно не откроет, то я вскрою ему грудь и насильно вырву из сердца тайну. Я к нему отправлюсь.

Рапини

Эх! Сатинелли, или ты думаешь, что тебя не узнают? Всякой крестьянин, когда увидит какого преступника, то сейчас ищет в лице его сходства с Монтони. Если он вор, говорят: «У этого плута и глаза такие, как у Монтони. Его надобно повесить!» Если он разбойник, — «это лице, этот лоб, эти брови, — говорят они, — совершенно, как у Монтони. Его надобно колесовать!» И я уверяю тебя, если бы какой святой сошел к ним и похож был на тебя, то они предали бы его проклятию.

Сатинелли (улыбается)

Так я им очень известен.

Рапини

Я удивляюсь, как они не напали на тебя дорогой.

Сатинелли

Я почти никому не показывался и ехал под новым уже именем Сатинелли. Но нам должно же что-нибудь делать...

Рапини

Угрюмостию ничего не сделаешь! Тут надобно поступать иначе.

Сатинелли

Поди прочь. Я знаю, как должен поступить я.

Рапини

Только бы не раскаиваться.

Сатинелли

Всеми силами ада потрясу я и до тех пор не успокоюсь, пока не увижу детей Кордано пред собою — или тени их не окружат меня.

Рапини

Хорошо. Но если неудача?

Сатинелли

Неудача? Кто может говорить мне о неудаче?

Рапини

Дожить до седых волос и быть так неопытну. Почем ты знаешь? Может быть, они кроются здесь под простым рубищем невольников; может быть, изощряют кинжалы и готовят яд. Хитрость надобна. Одна подозрительная мина на лице твоем заставит их укрыться, и между тем, как непредвиденная буря станет над твоею головою, ты будешь спать; удар грома тебя разбудит, чтоб погрузить в сумрак смерти. Хитрость тут надобна.

Сатинелли

Говори.

Рапини

Мне сказали намерение двух молодых гостей, Октавия Корабелло и Петра Оридани.

Сатинелли

К чему предисловие! Они хотят получить от меня Эмилию, дочь жены моей!

Рапини

Да! люди молодые, благоразумные — и влюбленные. Назначь им Эмилию в цене, чтоб они доставили тебе детей старого Кордано.

Сатинелли

Довольно глупо! Разве мои собственные глаза меньше могут видеть?

Рапини

Не будь столько самолюбив, Сатинелли! Притом же их здесь не так боятся, не так остерегаются, как тебя.

Сатинелли

Поэтому их должно сделать участниками сей тайны?

Рапини

Совсем нет. Они должны искать, не зная сами кого. Довольно, если они найдут молодых Кордано, хотя и не будут знать, на что они их ищут. Мы их пошлем в ту деревню, там проживут они... Браво! Я еще кой-что вспомнил! Там должны они сказаться нашими сильными врагами. Везде кричать об обидах, об отмщении. Тихонько будут набирать шайку, куда непременно — если только существуют — дети его пристанут.

Сатинелли

Выдумка бравая. Я согласен. За сию только, а не за другую цену могут они выйти из замка невредимо. Введи их.

Рапини (в изумлении)

Что сказал ты, Сатинелли?

Сатинелли

Они влюблены — от них всего надеяться можно! Введи!

Рапини уходит.

Явление 9

Сатинелли один.

Сатинелли

Ты удивляешься, Рапини? Гм! кому удивляешься ты?