Кристина - Грушенька Светлова

— Если все будет в порядке, то наше выступление через сорок пять минут.

— Я прослежу, чтобы она не опоздала, — предусмотрительно заметил Матвей, не отрывая от Кристины пытливого взгляда.

Словно во сне наблюдая за удаляющимся по тенистой тропинке другом, Кристина опомнилась, когда Матвей уже перегородил ей дорогу к отступлению.

— Ты… в этом платье выглядишь потрясающе…

— Спасибо, — выдавила она из себя, невольно отступая на шаг назад и с замиранием сердца ожидая, что же будет дальше. — Ты хотел о чем-то поговорить?

— Разве нужны особые поводы, чтобы побыть вместе? Помнится, на днях мы расстались очень тепло…

Матвей тронул кончиками пальцев ее нежную щечку, слегка отводя в сторону мягкие локоны, но Кристина отстранилась и тяжко вздохнула, сама не зная, что чувствует, чего желает, почему ей одновременно хочется плакать, кричать и прикоснуться к Матвею.

— По крайней мере танец ты мне сегодня подаришь?

Кристина нервно мотнула головой, но, когда Матвей взял ее за запястья и слегка притянул к себе, укладывая обе ее руки на свои плечи, она не проявила ни малейшего сопротивления. Только пробормотала:

— Матвей, не надо, прошу…

— Не бойся, ничего я тебе больше не сделаю, раз тебя все это напрягает. Всего лишь прощальный танец… Кстати, что ты нам сегодня исполнишь?

— Венский вальс.

— Под Штрауса, само собой?

— Под «Жизнь артиста».

— Выбор настоящей леди.

— Это Игорь выбирал.

— Значит, выбор полного растяпы. Я бы выбрал только танго. Правда, ты такая беззащитная и трогательная в этом наряде. Настоящая схватка с тобой сегодня была бы неуместна.

— Мы могли бы потанцевать там, где все танцуют, если ты так этого хочешь…

— Там можешь танцевать со своим недорослем…

— Он не…

— Заткнись, — ласково прошептал Матвей, склонился к ее губкам и нежно их чмокнул. Кристина растерянно заморгала, явно не ожидая, что все закончится так быстро, а Матвей крепче обхватил ее за талию обеими руками, заставляя двинуться за собой в ненавязчивом танце. Она только теперь вдруг заметила, что со стороны усадьбы доносилась очередная едва уловимая мелодия в исполнении джазового оркестра.

— Ты где-нибудь учишься? — немного взяв себя в руки, сменила тему Кристина.

— Уже окончил с горем пополам.

— Тебе не нравилось?

— Да, знаешь… Как-то так жизнь сложилась, что пришлось предпочесть работу учебе.

— Чем же ты занимаешься?

— Правда хочешь знать? — интригующим тоном начал он, — Недвижимостью.

— Ни за что бы не подумала…

— А что ты думала? Что я сутенер? Или наркодилер?

Кристина невольно усмехнулась и тут же залилась краской, чувствуя на себе его прямой беззастенчивый взгляд и его руки, скользящие по ее затянутому в тугой плотный корсаж стану. Она вовсе не собиралась этого делать, но все же зачем-то подняла к нему лицо, придвинув разгоряченные ладони чуть ближе к его шее. Прежде чем он снова коснулся ее губ коротким теплым поцелуем, она уловила тень насмешки на его румяных губах.

— Извини, снова не сдержался…

— Пожалуйста, пойдем ко всем, — мучаясь от неопределенности собственных чувств, жалобно попросила она. — Я уже слишком давно отсутствую… Это невежливо.

— Пойдем, — несколько разочарованно, но с готовностью согласился Матвей и тут же выпустил ее из объятий, только оставив в своей руке ее аристократически белую красивую ручку и все еще не веря, что это их последнее прикосновение. Как же все было просто раньше… с другими… Наконец Матвей расстался с ее рукой и, приняв горделиво-независимый вид, зашагал рядом с ней по гравийной дорожке, пролегающей между буйно пышущими разнотравьем альпийскими горками и пестрыми клумбами с низкорослыми однолетниками, высаженными в виде причудливых узоров.

Матвей держался слегка позади и не мог оторвать взгляд от ее женственных белых плеч, изящной шейки, тонкой талии, эффектно утянутой жестким корсетом. Чем ближе они подходили к усадьбе, тем больше кругом сновало народу и тем сильнее она отдалялась от него, хотя они шли на прежнем расстоянии друг от друга.

— Кристина, — не выдержав, окликнул ее он, — когда ты уезжаешь?

— Завтра.

— Так, может, обменяемся контактами?

— У тебя же есть мой телефон.

— Значит, я позвоню, — он даже толком не мог понять, задает ли он вопрос или дает обещание.

— Ладно, — недоверчиво то ли отмахнулась, то ли разрешила она.

Молодые люди поднялись по широким мраморным ступеням к распахнутым дверям усадьбы, чья парадная зала была заполнена нарядно разодетыми людьми, разбившимися то тут, то там на пары или небольшие компании. Джазовый оркестр продолжал наигрывать что-то в фоновом режиме. Фуршетные столы, украшенные драпировками, ледяными статуями, фонтанами из шампанского, шоколада для фондю и цветами, ломились от яств. Матвей проводил взглядом удаляющуюся фигуру Кристины в белом платье: тугой корсаж по верхней кружевной линии лифа расшитый жемчужинами, узкий атласный поясок с небольшим бантом сзади, легкая летящая юбка из шелковой матовой органзы до середины икры на кринолине, на ногах белые классические лодочки на средней шпильке, завитые крупными кольцами волосы слегка присобраны с висков и каскадом спускаются до плеч. Она подошла к ведущему сегодняшнего вечера и, мило улыбаясь и слегка смущаясь, что-то объясняла ему, сопровождая свои слова сдержанными изящными жестами. Элегантная леди на своем первом балу!

Почти тут же Матвей заметил брата в довольно большой компании гостей. Его привычная, но несколько рассеянная усмешка, короткие кивки вместо ответов и затуманенный якобы отсутствующий взгляд, то и дело мечущий пламенные искры в сторону Кристины, заставили Матвея содрогнуться, словно он стал свидетелем готовящейся охоты, на которой жертва уже определена, а хищник уже облизывается в предвкушении наживы. Он направился было к нему, но в этот момент ведущий объявил в микрофон, что просит всех гостей и виновников мероприятия пройти к столам в зеленом зале, потому что прелестная дочь жениха желает поздравить молодоженов с их торжественным событием. Матвей в задумчивости прошел на свое место, сел, молча проследил, как напротив уселся Лука, слегка разворачиваясь всем туловищем к свободному центру зала, сегодня служащему сценой для развлекающих гостей артистов. Там, с микрофоном в руках, взволнованная, но достойно сдержанная, стояла Кристина. Кажется, она произносила тост и, безусловно, говорила самые правильные слова. Только их смысл почему-то ускользнул от Матвея, совершенно пораженного ее торжественной искренностью и безупречной непринужденностью. Под звуки аплодисментов она прошла к центральному столику отца, поцеловала его в щеку, затем обняла Ларису и взяла со стола свои белые перчатки, поспешно их натянув. Из динамиков уже начали доноситься первые слегка приглушенные звуки «Жизни артиста». За спиной Кристины появился ее партнер, профессионально приосанившийся для танца. Торжественно приняв ее руку в свою, он легко и изящно сжал ее в объятии и закружил по залу в плавном вихре вальса.