Вилла мертвого доктора - Александр Грич
Шрифт:
Интервал:
Во‑первых, Ким продолжал «раскопки» по Сатыросу, и данные становились все полнее и интереснее.
Дальше — больше. На следующий день после допроса признался в убийстве Фелпса Люкас Келлер. Перед этим он долго совещался со своим адвокатом, а потом сделал официальное заявление. Так как Олега не было в офисе, выслушал его Лайон. И что же? Люкас сознался в убийстве на почве ревности. Он поведал Лайону о давних отношениях с Самантой и о том, что профессор преследовал его женщину, а он, Люкас, никак не мог с этим мириться.
— Что думаешь? — спросил Лайона Потемкин.
— Врет, по‑моему, — сказал Лайон очень серьезно. — То есть не о том врет, что убил, а о мотивах. Мне Сандра рассказывала о Саманте. И о том, как она к Келлеру относилась. Увы, теперь ее в суд не вызовешь…
— Ну да. Суд учтет раскаяние Келлера, да и мотив такой… гуманный. Господин Келлер решил сократить себе срок отсидки. Похвально, похвально…
Лайон поглядел на Олега озадаченно:
— Вы что же, ему верите?
«А какая кому разница — во что мы с тобой, дорогой мой господин Лайон, верим, а во что не верим? — хотел сказать ему Олег. — Важно — что мы соберем и представим суду. А сейчас у присяжных получается логичная законченная картина…»
Но ничего этого он Лайону говорить не стал, зато вечером, докладывая Хопкинсу о ходе расследования, попросил:
— Гэри, ты мне можешь оказать личную любезность?
Хопкинс поглядел на Потемкина с интересом:
— Послушайте, сэр, если бы мне пришло в голову суммировать все личные одолжения, о которых вы попросили в ходе этого расследования, и если бы я решил выставить вам счет — хотя бы очень скромную сумму за единицу этих одолжений, — я бы уже, пожалуй, разбогател. — Хопкинс кашлянул и стер с лица улыбку. — Говори, что еще случилось…
Олег кратко рассказал о ситуации вокруг Сатыроса и пояснил:
— Процентов на девяносто федералы его заберут себе — там слишком многое наворочено.
— Так чего ты хочешь?
— Чтобы по делу Фелпса я с ним побеседовал. Других его дел касаться не будем… Договоришься с Коммингсом?
— А о чем конкретно ты с ним будешь беседовать?
— Точно никак не касаясь его бизнеса — «закрытого», я имею в виду, чтобы не спугнуть. Но я же с ним знакомился дома у Фелпса. Они поддерживают какие‑то отношения с его женой. Хочу порасспросить о том, что он может мне, так сказать, неофициально по поводу Фелпса преподнести.
— Цель?
— Понимаешь… Этот Люкас Келлер как‑то очень уж странно себя ведет. Все — начиная с этой дурацкой погони через весь город с трансляцией по телевидению, потом — с полным отрицанием причастности к убийству. Дальше, после долгих бесед с адвокатом — признание вины, и тут же возникает личный мотив — профессор, оказывается, приставал к его женщине. Женщину сначала пытались спрятать от беседы с нами — кстати, Сатырос ее вдруг премировал поездкой в круиз. А потом просто убрали физически — и полиция не слишком продвинулась в расследовании.
Но тогда что получается? Получается, что мотив ревности и мести — явно выдуманный. И вряд ли у Келлера хватило бы ума его выдумать самому. Ему подсказали, значит. Кто? Очень может быть, тот, кто все это убийство затеял, спланировал и в итоге осуществил. Руками Келлера. Что ты думаешь?
— Думаю я… — Хопкинс потер подбородок, — думаю я, что догадки у тебя, мой друг, как всегда, блестящие…
— А с доказательной базой, как всегда, неполадки, — подхватил Олег. — Ладно, господин Хопкинс, так я за этой базой и хочу к Сатыросу обратиться. Не впрямую, разумеется.
— Что с тобой делать? — Хопкинс вздохнул. — Действуй, прикрою.
* * *
Встретиться с Майклом Сатыросом оказалось не так просто. Домашний телефон не отвечал. На автоответчике Олег оставил подробное сообщение — тоже безответное. В офисе дама, поднявшая трубку, сообщила, что господин Сатырос уехал на конференцию и будет назад только во вторник.
— Могу я узнать, по какому делу вы звоните? — поинтересовалась дама.
Олег представился.
— Знаете, он нам нужен довольно срочно, а мы никак не можем ему дозвониться.
Дама была сама любезность и предупредительность.
— Я запишу ваши телефоны, он как минимум дважды в день звонит на работу, постараюсь передать как можно скорее.
Этот путь оказался реальным. Сатырос перезвонил Олегу часа через два. Вел себя при этом как добрый старый знакомый — и Потемкин с удовольствием принял игру.
— Это Майкл Сатырос. Мне тут сообщили, что я нужен, вот и звоню подтвердить, что я всегда к вашим услугам.
— Кто бы сомневался! — подхватил Олег самым добродушным тоном. — У нас тут дел невпроворот, зашиваемся, а вы, видите ли, науку вперед движете, на международные конференции ездите.
— Алиса, секретарь мой, вечно тумана напускает, — посетовал Майкл. — Никак не научу ее — кому и что говорить. Для вас, сугубо по секрету, — ни на какой конференции я не был и не буду. У меня дом в Палм‑Спрингс, я вам не рассказывал? Так вот, время от времени я сюда сматываюсь — просто отдохнуть от городской суеты, подышать чистым и здоровым воздухом пустыни и вообще расслабиться.
— Завидую вам, — сказал Олег почти искренне. То есть если бы это был какой‑нибудь собеседник из числа действительно близких, искренность была бы стопроцентной… А так… — Что же вы там, купаетесь в бассейне с минеральной водой? Или поднимаетесь в горы и бродите по снегу?
— Вам, господин Потемкин, признаюсь в том, в чем никому почти не признаюсь. Для меня отдохнуть — не в бассейн с минералкой бухнуться, хотя он у меня действительно есть, вы правы. И даже не в горах… А оттягиваюсь я по‑настоящему в казино.
— В Вегас, что ли, ездите?
Наступила пауза…
— А, я и забыл, что вы — не местный! — воскликнул Майкл. — Нет, нам здесь Вегас не нужен. У нас тут свои казино, ничуть не хуже. Приезжайте, убедитесь.
— А в чем же вы находите отдохновение души? — Олегу был противен дурашливый тон беседы, никак не отвечавший реальным отношениям, но — взялся за гуж…
— В покере, единственно в покере. — Майкл продолжал доверительно: — Когда вы играете на автоматах — вы можете, конечно, выиграть, чего в жизни не бывает, но вероятность очень мала. Если взять долгосрочный период — вероятности выигрыша вообще нет. То есть вы садитесь за стол, чтобы проиграть. Больше проиграть или меньше, быстрее или медленнее — это уже другое дело, но вероятности вашего выигрыша просто нет. И в блэк‑джек — то же самое. Есть единственная игра, в которой вы можете выиграть, — это покер. Причем, когда я говорю «выиграть», я имею в виду не только сегодня или завтра, а в какой‑то долгосрочной перспективе. Только так настоящий игрок и должен к этому относиться. «Играть — чтобы выиграть! Или — вообще не играть».
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!