На сеновал с Зевсом - Елена Логунова

– Погоди, погоди, Петрович! – любознательная Веруня снова вынырнула из-за забора, разделяющего соседние домовладения. – Тебя послушать, так ни одну гадость с места трогать нельзя! А как же я вот бурьян вырываю, это для нашей планеты неопасно? Или вот Сальниковы, оглоеды, с того конца улицы съехали, это каково теперь для Вселенной будет?

– Бурьян рви, – подумав, разрешил Григорий Иванович. – Не в первый раз грядки пропалываешь, и пока что без последствий обходилось. А насчет Сальниковых я, если честно, не уверен. Может, без них лучше будет. А может – хуже. Ты представь, это ж какая без них на том конце улицы дыра в энергетике образовалась?

– Свято место пусто не бывает! – буркнула все еще сердитая баба Тася. – Заполнится чем-нибудь твоя дыра, не беспокойся!

– Как не беспокоиться? – вздохнул старый философ.

В этот момент на дороге показалась карета «Скорой помощи».

– Ванька, посунься к забору, не видишь – машина едет! – прикрикнула соседка Веруня на своего восьмилетнего пацана.

Ванька послушно посунулся, и неотложка пролетела мимо, обдав сидящих на лавочке стариков ветром и тревогой.

– На тот конец поехала, – задумчиво пробормотал Григорий Петрович.

– Ты это к чему? – покосилась на него родная старушка.

– Да так… – уклончиво ответил дед.

– Ванька, неслух, я кому сказала – не лезь на дорогу! – опять заорала Веруня. – Там машины одна за одной, дождешься, пока собьют!

В сторону, обозначенную Григорием Петровичем как «тот конец», прокатил милицейский «газик». У него на хвосте висела штатская «Ауди», увенчанная мигалкой.

– Слышь-ка, Ванюша? – с усилием опираясь на клюку, привстал над лавочкой Григорий Петрович. – Сбегай, детка, на тот конец. Поспрошай, чего там случилось.

– Не иначе – Сальниковы вернулись, – пробурчала баба Тася. – То-то в той стороне музыка громыхала!

Пока она, слезливо моргая, смотрела вслед «газику» и «Ауди», пугающе загромыхало с другой стороны. Ванюша, не успевший далеко убежать, дисциплинированно подался к забору, уступая дорогу желтому фургону с бортами, украшенными красной полосой и зловещей надписью «Аварийная Горводоканала».

– Кажись, у кого-то потоп? – задумалась Веруня.

Тем временем на «тот конец» с диким ревом пронеслась огненно-красная машина пожарной команды.

– Не потоп, а пожар, – поправил Валерий.

Почти беззвучно, но целеустремленно проследовала мимо «Газель» с приметным логотипом МЧС.

– Или землетрясение? – хорошенько потопав ногами, чтобы отряхнуть с них комья грязи, выдвинула новую версию Веруня.

– Во-от! – с некрываемым торжеством сказал Григорий Петрович. – А вы спрашивали, что будет, если таких заметных людей, как Сальниковы, с улицы убрать! Вот то и будет: потоп, пожар и землетрясение!

– Туда еще «Скорая» проехала! – хмурясь, напомнила ему супруга.

– Потоп, пожар, землетрясение и мор! – старик с удовольствием расширил и дополнил свой список казней египетских.

– Стой, Ванька! – тонким голосом прикрикнула на отпрыска Веруня. – Во двор вернись, живо. Нечего тебе туда соваться.

– Я схожу, узнаю, что там, – выходя за ворота, пообещал Валерий.

– Не смей! – прикрикнула на него старушка мать.

Она сложила спицы и завозилась, поднимаясь с лавочки:

– Пошли, старый, во двор от греха подальше. Потоп там или пожар, после узнаем. Давай-ка пока в дом, и там расскажешь мне толком про этот свой зловредный шуйхунь…

Бывший в недавнем прошлом популярным притоном, не нуждающимся в особой рекламе, дом по адресу «Украинская, два» не имел ни таблички с адресом, ни каких-либо иных опознавательных знаков, за исключением коротких матерных слов на заборе. Это ввело в заблуждение водителя «Скорой помощи». Он ошибочно счел нужным ему адресом заметно более приличный дом на противоположной стороне улицы и причалил непосредственно к нему, обойдя вниманием сомнительную хату братьев Сальниковых.

Милицейский наряд, прискакавший по тревоге на «газоне», сориентировался по «Скорой» и тоже пришвартовался к неправильному дому.

Два капитана – Кулебякин и Барабанов – автоматически повторили ошибку предшественников, прибывшие следом аварийщики Горводоканала с готовностью приняли подсказку, а спасатели, увидев четыре спецмашины, без тени сомнения поставили в общий ряд свою, пятую. У пожарников практически не было шансов проявить смекалку, зато они отличились проворством и первыми загрохотали в ворота дома номер двадцать один кулаками и лопатами.

За пятнадцать минут до этого эстремального шоу не в меру шустрые подростки Петя и Витя Воробьевы, проживающие по адресу: ул. Украинская, дом 21, приступили к очередному смелому эксперименту из разряда тех, за которые уже неоднократно бывали биты суровым папой – между прочим, кандидатом физико-математических наук. Двенадцатилетний Петя и четырнадцатилетний Витя в полной мере унаследовали отцовскую тягу к эмпирическому постижению действительности, что в принципе было совсем не плохо. Однако их молодые пытливые умы, еще не отформатированные академической наукой, в избытке генерировали свежие идеи, опасно балансирующие на шаткой грани гениальности и зловредного идиотизма. Среди неоцененных папой и другими взрослыми занудами ярких научных подвигов Пети и Вити числились познавательные опыты по определению максимального внутреннего объема и предельной прочности презерватива с помощью водозаборной колонки, сравнительный анализ пластичности экскрементов домашних животных различных видов и определение степени горючести кишечных газов, осуществленное с непревзойденной научной смелостью при помощи крайне скудного лабораторного оборудования – одного старого примуса и двух банок консервированной фасоли.

Во вторник, шестого апреля, младшие научные сотрудники Воробьевы приступили к разработке новой перспективной темы. Благоприятные условия для научной деятельности создали отсутствие дома родителей и объявленный в школе карантин по гриппу. А направление работы пытливой мысли задала реплика мамы, которая имела неосторожность за завтраком поделиться с папой радостной вестью о том, что шумные и беспокойные Сальниковы из дома напротив съехали в неизвестном направлении – и слава богу, потому что они жили, как свиньи, напивались, как лошади, и накуривались, как скоты.

Последняя формулировка царапнула младые умы досадной неточностью. Петя и Витя, естественно, пожелали узнать, какие именно скоты могут накуриваться до состояния, в котором допустима постановка знака равенства между ними и братьями Сальниковыми.

Тайный набег на соседское домовладение позволил экспериментаторам разжиться пучком свежей зелени, не поступающей в свободную продажу на городских рынках. Первые побеги анаши, любовно взрощенные Жорой и Вовой Сальниковыми в парничке за сараем, были аккуратно подсушены на сковородке, тщательно измельчены и таким образом подготовлены к употреблению по методу, о вреде которого без устали предупреждает Минздрав. Однако курить дурь самостоятельно умненькие Петя и Витя даже не думали. Они собирались тестировать исключительно скотов, в роли каковых предполагалось использовать козу Зинку, барана Бяшку и теленка Борьку – на радость юным экспериментаторам, домашнее подворье семейства Воробьевых от отсутствия полезных копытных не страдало. Зинку, Бяшку и Борьку вывели в огород, стреножили и рядком привязали к ограде.