Перехватчик - Василий Головачев

– Он на даче Маракуца…

– Той, что на озере Великом? Точнее.

– В шести километрах от Тимохина, там указатель есть. – Шаровский вспотел. – Но я сам не принимал в этом… не был… это все они…

– Подручные Боксера?

Аркадий Самсонович стал белым, пролепетал:

– Они заставили… я не хотел… а вы меня не?..

– Не, – ответил Василий с презрением. – Если только не станешь делать лишние телодвижения. Позвонишь Маракуцу, придут ликвидаторы, понял?

– Уг-гу, – промычал Шаровский, которого бросало то в жар, то в холод. – С-спа-с-сиб-бо…

– Благодарить будешь Афонина, если он тебя простит. А Маракуцу передашь, чтобы не трогал фирму «Рюрик», не то взлетит на воздух и его офис, и квартира, и весь сходняк. Не помогут и московские связи. Жене – тоже ни слова!

Матвей замахнулся, Шаровский обмер, сжался, закрыл глаза, а когда открыл, в квартире уже никого не было.

Глубокой ночью они подъехали к владениям Маракуца на берегу озера Великое, расположенным в смешанном лесу красивейшего из районов Мещеры. Когда-то, говорят, здесь была база отдыха космонавтов, но государству стало не до отдыха своих звездных посланцев, и база поменяла много хозяев, пока ее через подставных лиц не купил Маракуц.

Ганфайтеры переоделись в комплекты ниндзя, вооружились опять же как ниндзя, но огнестрельного оружия не взяли. Только Василий сунул в карман две термобарические гранаты величиной с орех, дающие при взрыве вспышку света яркостью в шестьдесят миллионов килоджоулей и звуковую волну до ста восьмидесяти децибел.

Несмотря на полнейшую темень – тучи закрыли все небо, – оба хорошо ориентировались, хотя Матвей, конечно, владел этим искусством лучше, а тем более в состоянии турийи-меоза вообще мог видеть все как днем.

Машину оставили в лесу, в полукилометре от проволочного забора. Особого плана действий не составляли, в принципе надо было дойти до строений базы-дачи, укладывая по пути охрану, выяснить, где содержится глава фирмы «Рюрик», освободить его и увезти. Оба не сомневались, что справятся с этим быстро и просто, тем более что здесь их так скоро не ждали…

– Если только Шаровский не звякнул шефу, – шепотом поделился сомнениями Василий.

– Не посмеет, – так же шепотом ответил Матвей. – Расходимся: ты влево, я вправо – встречаемся у главного здания с тарелкой антенны, о которой говорил Шаровский.

– Хорошо, что дождя нет, терпеть ненавижу слякоть.

– Тем не менее слева начинается болотце, чуешь лягушек? Видишь хорошо? Пошли.

Но в этот момент на дороге в полусотне метров от машины «диверсантов» появилась тень, вспыхнул и погас желтый огонек. Затем донесся тихий, но отчетливый голос:

– Соболев, не стреляй, это я.

Тень бесшумно переместилась ближе, и перед замершими друзьями предстал Вахид Тожиевич Самандар собственной персоной, одетый в темный костюм с галстуком, будто собирался на работу в офис.

– Кажется, операция отменяется, – хмыкнул Василий, исчезая в кустах. – Проверю, кто там с ним.

– Я один, – сказал Самандар. – Просто хотел уговорить вас не делать того, что вы собираетесь делать.

– Как вы нас нашли? – Матвей усилием воли вошел в режим меоза и стал видеть собеседника, лес, дорогу, машины – свою и Самандара в километре от места, где они теперь были, хотя и в другом цветовом диапазоне.

– Это было нетрудно.

– Не лгите! Простому человеку, будь он даже директором Международного исследовательского центра боевых искусств, сделать это не под силу. Даже человеку Внутреннего Круга найти другого ночью в определенном месте, в лесу, достаточно сложно. Вы не Учитель, Вахид Тожиевич! И даже не Проводник. Меня мог вычислить лишь один субъект… – Матвей сделал шаг вперед, готовясь действовать немедленно. – Монарх Тьмы!

С момента домашней встречи с капитаном Хватовым директор Федеральной службы безопасности вызывал его к себе дважды, однако никаких странностей в поведении не заметил. Капитан явно ничего не помнил и не понимал, за какую провинность его перевели в другое подразделение. Сознавая, что выглядит в глазах подчиненного если не идиотом, то определенно сумасшедшим, генерал при последней встрече в своем кабинете кинул загадочную фразу:

– Передай там… наверх… или куда там надо… я согласен. Пусть выходят на связь.

– Куда? – растерялся Хватов. – Кому? На какую связь?

– Свободен! – отрезал Сергей Вениаминович. – Я пошутил. О нашем разговоре никому ни слова.

Капитан, получивший два противоречащих друг другу приказа: передать что-то «кому надо» – «я согласен» и «никому ни слова», вышел, совершенно сбитый с толку. Однако на переживания охранника директору ФСБ было наплевать, он был уверен, что таинственный Конкере узнает о его желании продолжить контакт и найдет способ связи.

– Федор Ильич, – нажал клавишу интеркома Коваль, – переведи Хватова обратно в команду, пусть занимается тем, чему обучен.

Следующая встреча директора с Хватовым-Конкере произошла в закрытом элитном клубе российских спецслужб «Георгий», охраняемом не хуже, чем известный комплекс зданий на Лубянке. Коваль страстно любил кегельбан и мог часами бросать тяжелые шары, попивая пиво. Партнером его обычно был кто-нибудь из начальников Управлений, но на сей раз он отдал предпочтение Хватову.

О том, что появился Конкере, Сергей Вениаминович понял по мощнейшему броску Хватова, не только свалившему кегли, но и пробившему решетку манипулятора, собирающего кегли. Хватов оглянулся на сидевшего у столика с напитками генерала, и тот вздрогнул, поймав пронзительный, сверх меры оживленный взгляд капитана охраны, в котором кипела какая-то чудовищная демоническая сила, вспыхивали и гасли искры недоброй воли, пренебрежения, сарказма, самоуверенности.

– Вы? – спросил Сергей Вениаминович, унимая дрожь в коленках.

– Я, – ответил Хватов, подсаживаясь к столику. У него изменился тон голоса, стал ниже и уверенней. – Вы хотели меня видеть. Говорите, у меня мало времени.

– Кто вы?

– Генерал, я человек иного плана бытия. Но на комментарии у меня нет ни секунды, да вы и не поверите рассказу. Главным для вас должно быть то, что я могу очень многое, чему нет рационального объяснения. Хотите проверить?

Коваль вздрогнул, потому что именно эта мысль пришла ему в голову.

Хватов кивнул.

– Это нормальное желание профессионала. Если вас интересует мой информационный доступ, то я знаю обо всех делах конторы, в том числе и о тех, состав исполнителей которых ограничен. Как, скажем, дело об утечке новейших систем оружия. Или «четырехнулевое» дело о секретных опытах с «темным кодированием» в метро. А также о создании после разговора с Генпрокурором спецподразделения «Гроза» для охоты за «чистильщиками»…