Степные кочевники, покорившие мир. Под властью Аттилы, Чингисхана, Тамерлана - Рене Груссе

Мухаммед (1200–1220). При нем государство хорезмшахов достигло своего апогея и стало самой мощной державой Средней Азии. Первым его шагом стало завоевание у Гуридов Афганистана.

Дело в том, что, пока два предшественника Мухаммеда закладывали в низовьях Амударьи основы империи хорезмшахов, еще одна могущественная мусульманская держава возникла в Афганистане. До того эта страна принадлежала тюркскому дому Газневидов, также владевшему Пенджабом в Индии. Около 1150 г. афганский клан Сури поднял в Гурских горах между Гератом и Бамианом мятеж против газневидских султанов. Вождь Гуридов Джахансуз в этом году разграбил султанскую столицу Газну, которая в 1173 г. была окончательно оккупирована его преемником Гияс ад-Дином. Газневидские султаны бежали в Пенджаб, в Лахор, оставив Афганистан Гуридам. В царствование знаменитого Гияс ад-Дина Мухаммеда Гури (1163–1206) гуридская империя необычайно далеко расширилась на восток: Мухаммед сверг с престола последних пенджабских Газневидов и аннексировал эту область (1186), завоевал у индусских раджей бассейн Ганга (1192–1203). В этот момент на него и напал его тезка – хорезмшах Мухаммед.

Первое сражение между двумя Мухаммедами, состоявшееся на Амударье, принесло победу Гуриду, который отправился грабить собственно Хорезм (1204). Хорезмшах Мухаммед позвал на помощь своего сюзерена гурхана каракитаев. Тот послал ему армию под предводительством некоего Тайанку-Тараза и другого своего вассала – Караханида Отмана, правителя Самарканда. С этим подкреплениями хорезмшах разбил Гуридов при Хазараспе и изгнал их из страны (1204). Каракитаи продолжили преследование Мухаммеда Гури и окончательно разгромили его при Андхое, западнее Балха (сентябрь – октябрь 1204 г.). Эта победа ознаменовала окончательное установление превосходства хорезмшахов над Гуридами. Однако лишь после смерти Мухаммеда Гури (13 марта 1206 г.) хорезмшах Мухаммед отобрал у Гуридов Герат и сам Гур (декабрь 1206 г.). В 1215 г. хорезмшах завершит завоевание Афганистана, отняв у них еще и Газну.

Победой над Гуридами хорезмшах Мухаммед был обязан своему сюзерену – гурхану каракитаев, но его благодарность была короткой. Достигнув такой степени могущества, он считал нетерпимым, чтобы он, император мусульман (приблизительно в это время он принял титул султана), властелин двух третей Ирана, оставался вассалом и данником этих монголов-«язычников». Караханидский принц, правитель Самарканда Отман ибн Ибрагим (1200–1212), разделял эти чувства. В 1207 г. хорезмшах Мухаммед по предварительной договоренности с ним оккупировал Бухару и Самарканд и заменил каракитайский сюзеренитет над ними своим собственным. Таким образом, хорезмийская держава охватила всю Трансоксиану. Каракитаи незамедлительно отреагировали на это. По утверждению Джувейни, они даже вступили в Самарканд, но их полководец Тайанку в конце концов был взят в плен хорезмийцами в ходе сражения в Иламишской степи возле Анджинана в Фергане или в Таласской степи (1210)[97].

Мухаммед отразил наступление каракитаев с помощью самаркандского князя, Караханида Отмана, который переметнулся от гурхана к нему. Но в 1212 г. Отман, уставший повиноваться хозезмийцам, поднял мятеж. Мухаммед выступил на Самарканд, захватил его, отдал на разграбление, а Отмана казнил. Так закончил жизнь последний представитель династии Караханидов, более двух веков правившей Туркестаном (1212).

Наконец, в 1217 г. Мухаммед совершил триумфальный рейд через всю Персию, в ходе которого принимал клятвы в верности от управлявших персидскими провинциями тюркских атабеков, или губернаторов, ставших независимыми наследственными князьями, таких как, например, фарсийские Сальгуриды. Он дошел до Хольвана в Загросе на границе домена аббасидского халифата в Арабском Ираке. Даже атабек Азербайджана (Тебриза), области, в которую Мухаммед с войском не входил, неожиданно признал себя его данником. С 1217 г. тюркская хорезмийская держава, ограниченная на севере рекой Сырдарья, на востоке – горами Памира и Вазиристана, на западе Азербайджаном, Луристанскими и Хузистанскими горами, включала в себя Трансоксиану, почти весь Афганистан и практически всю Персию.

И тут она столкнулась с Чингисханом.

Из вышеизложенного следует выделить тот факт, что к моменту вторжения монголов хорезмийская империя была совсем новым государственным образованием, приобретшим окончательную форму всего за несколько лет до того. У нее не было времени приобрести прочность, она оставалась совершенно неорганизованной. И если это неготовое государственное здание рухнуло от первого же удара, словно карточный домик, нет оснований восхищаться в связи с этим стратегией Чингисхана. Единственным связующим элементом между различными частями этой так называемой хорезмийской империи являлась личность самого султана Мухаммеда, который, будучи восточным государем, к которому фортуна длительное время оставалась благоприятной, в действительности был человеком слабовольным, легко переходящим от энтузиазма к отчаянию. Следует помнить, что к моменту, когда Чингисхан предпринял завоевание этой империи, Бухара и Самарканд принадлежали хорезмийцам всего восемь лет, к тому же второй город был присоединен после штурма и жестокой резни его жителей; Афганистан был полностью присоединен к Хорезму только за четыре города до вторжения войск Чингисхана (Газна в 1216 г.); Восточная Персия окончательно стала хорезмийской только за три года до того (1217). На самом деле, вопреки утверждениям историков, во время вторжения Чингисхана существовала не хорезмийская империя, а лишь ее зародыш в начальной стадии развития, еще лишенный государственного скелета. Чингисхан будет действовать совсем иначе, когда перед ним окажется настоящее государство, вроде царства Цзинь в Северном Китае…

Глава 4. Русская степь с VI по XIII в.

Авары

Для географа южнорусские степи являются лишь продолжением азиатской степи. Для историка тоже. Мы убедились в этом на примере древних народов: скифов, сарматов, гуннов. Тот же факт можно проверить и на примерах из Средневековья, от аваров до Чингизидов.

Миграция аваров из Центральной Азии в Южную Россию известна нам из трудов Феофилакта Симокатты. Феофилакт проводит различие между настоящими аварами и теми, кого от называет лжеаварами (Pseudoavari). В первых он видит тех, кого мы назвали жуан-жуанями, – народ монголоидной расы, бывший в течение всего V в. хозяином Монголии, прежде чем в 502 г. быть разгромленным тюрками-тукю. А лжеаварами, незаконно присвоившими себе это грозное имя, он называет аваров нашей средневековой истории. Эти последние сформировались из двух объединившихся орд: уаров (варов), откуда название авары, и кунни или хунни, чье имя вроде бы выявляет гуннскую этимологию. Итак, два соединенных имени уар и хунни означали авары и гунны. С другой стороны, эти уары и эти хунни, из которых византийцы сделали уархонитаи (Ouarkhonitai), по тем же византийским источникам, были огорскими племенами, то есть, как полагают некоторые ориенталисты, уйгурами. Но исторические уйгуры – тюрки, тогда как европейские авары, похоже, были монголами. Поэтому Альберт Германн на одной из карт своего «Атласа Китая» идентифицирует варов и хунни с жуан-жуанями, которые действительно были монголоидами. Впрочем, как отмечает Минорский, различие между «настоящими аварами» и «псевдоаварами», основывающееся на единственном византийском источнике, представляется весьма ненадежным. Кроме того, как, между прочим, предполагает тот же Альберт Германн, если авары эмигрировали