Темные тени нехорошей квартиры - Евгения Михайлова

– Ах, – воскликнула Виолетта. – Спасибо. Мне теперь тепло. А вы кто? – взгляд ее вдруг стал безумно подозрительным. – Вы… Вы – враг Пети? Это он от вас меня прячет?

Лара погладила ее худую руку.

– Зачем вы говорите глупости. Он вас спас.

– Да? – просияла бледно-голубыми глазами Виолетта. – Мы поедем к Пете?

– Нет, – сказал Земцов. – Вы пока поедете в больницу. Вас необходимо обследовать.

– Спасибо, – тряхнула Виолетта головой старой куклы с волосами из белых синтетических нитей…

Алла, жена эксперта Масленникова, везла домой дочь из школы. Она всегда заезжала за ней. Дело и в том, конечно, что Олю когда-то похищали, и в огромном количестве детей, попадающих в беду. С тех пор, как Алла стала матерью большой уже девочки (слово «приемная» никому из них даже в голову не приходило), она первым делом во всех новостях отслеживала информацию о детях. Вот объявление о том, что кто-то пропал. Она ищет продолжение на протяжении месяцев. Если и находит, то ребенок чаще всего бывает убит. Или продолжения нет. У Оли не случилось возраста гадкого утенка. Она осталась красавицей. Конечно, постоянно возить большую девочку – это, наверное, неправильно. Она может хотеть погулять с подругами, ее могут провожать мальчики. Это ограничение свободы однозначно. Алла сама когда-то проходила такое со своей матерью. Но там была другая история. Мама Аллы – сумасшедший человек, ей порабощение ребенка доставляло удовольствие. Алле – нет. Она хочет, чтобы Оля была свободной и независимой… Но она боится за ее жизнь. Как тут найти золотую середину?

– Олечка, – сказала Алла. – Ты становишься все красивее, хотя у тебя возраст уродства, грубо говоря. Наверное, ты очень нравишься мальчикам. Они хотели бы тебя провожать. Твои одноклассники, наверное, уже устраивают вечеринки. А ты сидишь с нами. То есть мы не сидим, конечно, мы ездим в театры, кино, на выставки, но… Я совсем запуталась. Я вожу тебя, чтобы плохие люди к тебе не пристали. А твои мальчики… Пусть приходят к нам. И девочки. Устраивай у нас вечеринки. Я готова после развозить твоих гостей.

Оля слушала Аллу, глядя на нее с сочувствием и жалостью. Они столько вместе пережили. Алла за нее боролась, когда она потеряла родителей, когда ее украли… А сейчас Алла чувствует себя в чем-то виноватой. Это плохо. Надо ее успокоить.

– Мама, я их приглашу, как только мне захочется. Пока мне хочется быть с вами. Знаешь, я вроде старше их всех – и мальчишек, и девчонок. Они хорошие, но какие-то дурные.

– Это потому, что ты настрадалась, – объяснила Алла, чувствуя, как у нее отлегло от сердца. В конце концов, все одаренные люди – одиночки. Оля – одаренный человек. – Ну, в общем, если что, ты меня поняла.

– Конечно. А когда мы поедем за собакой?

– Ох, я как-то эту идею отодвинула на потом. Но если ты по-прежнему хочешь… Просто дел у нас у всех по горло, но, конечно, главное – желание… Оно у тебя действительно есть? По сути это каторжная работа. Я говорила недавно с Настей. Ей, конечно, очень нравится Май, но, говорит, режим у него расписан по минутам. Иначе нельзя. Иначе – жестокое обращение.

– Я справлюсь, – сказала Оля.

– Хорошо. Поговорим об этом. Я остановлюсь у магазина, кое-что куплю. Ты со мной?

– Если тебе надо не очень много покупать, я лучше посижу, почитаю. Книжку скачала интересную.

– Конечно, наверное, я не права, но ты мне кажешься единственным ребенком, который сам хочет читать.

– Не права, – улыбнулась Оля. – Просто книжки интересные редко попадаются. Надо искать. Не всем охота.

Алла выскочила из машины, быстро вошла в магазин. Собака… Ей и так все время кажется, что она ничего не успевает, плохо ведет дом, плохо смотрит за мужем и дочкой… Но если Оля будет настаивать, придется плохо ухаживать и за собакой. И плохо работать. Она влетела в торговый зал, пронеслась, как ракета, точно зная, где и что нужно хватать и бросать в тележку. У выхода все переложила в два больших пакета, во дворе сразу увидела Олю, которая не сидела в машине, а стояла рядом с ней, в растерянности оглядываясь по сторонам.

– Мама, – крикнула она. – Быстрее. Смотри!

Алла примчалась в три прыжка. Оторопела. У Олиных ног стояла картонная коробка из-под обуви, а в ней копошились четыре пушистых котенка.

– Это что? Это как? Тут же стоянка…

– Я читала. Стало жарко, я окно опустила, слышу, кто-то пищит. Они… Мама!

– Я не знаю, что делать. Ты же не хочешь сказать, что мы повезем их домой?

– Нет. Но мы не можем их оставить здесь. Их просто раздавят. Из машины котят не видно.

– Давай их в сторону отнесем.

– Нет. Мы не можем. Они совсем маленькие. Они расползутся, и все равно что-нибудь с ними случится.

– Так. Мы уже собираем публику, и она явно не та, что в данном случае нужна. Сейчас на нас будут орать. Тащи коробку в машину, потом решим.

Алла бросила сумки в багажник, села за руль. Оля поставила коробку себе на колени. Три котенка были дымчато-серые, один ярко-рыжий. Они уже не пищали. Тихо прижались друг к другу и ожидали решения своей участи. Вдруг посреди пути рыжик вылез из коробки и полез по Оле, как белка по дереву. Он добрался до ее плеча, устроился на нем и заглянул в лицо девочке.

– Ой, – сказала Оля. – Это же солнце просто. И какой ум!

– Гений, – кивнула Алла. – Подсуетился классно. Если бы мне в глаза заглянул, может, и не получилось бы ничего.

– Чего бы не получилось?

– Мы бы не взяли его. Оля! Ну, как ты додумалась целоваться в таком месте с этим рыжим чертиком на плече? Он мне глаз закрыл. Что делать с остальными? Мы не можем притащить домой всех. Не делай ужасные глаза. Я понимаю, что бросить их мы тоже не можем. Есть идея.

Они приехали. Прошли в подъезд, закрыв коробку с живым содержимым сумками с продуктами. Дома удалось пройти никем не замеченными. В квартире Алла вытащила рыжика, посадила на диван в прихожей, потом кивнула Оле: «Выходи на мой голос», – взяла коробку и пошла на площадку к мусоропроводу. Вскоре оттуда раздался ее голос:

– Боже! Что делать? Кто принес? Они погибнут! Их нельзя здесь оставлять!

Оля быстро к ней подбежала. Рядом с Аллой уже стояли три соседки, заглядывая в коробку. Оля потерла глаза и всхлипнула:

– Мы одного взяли себе. Они все такие чудесные, но мы можем приютить только одного.

– Какая сволочь их сюда притащила? – возмущалась одна соседка. – Прикиньте: к мусоропроводу поставили. Может, спустить хотели?

– Возможно, – кивнула Алла. – Я тоже так подумала. Один, рыженький, выскочил из коробки, я его быстро домой забросила. А что с этими делать… Я в шоке.

– У меня аллергия, – сообщила вторая соседка.

– Врешь ты все, – отреагировала третья. – Ты просто котенку пожалеешь даже каплю молока.