Не хочу быть полководцем - Валерий Елманов

– А в полку правой руки большим воеводой князь и боярин Иван Федорович Мстиславский, да с им другой воевода боярин Иван Меньшой Васильевич Шереметев, – бубнил Касьян, а я снова на полях пометку.

Мстиславский туп как пробка, если судить по словам Воротынского, стало быть, ему нолик, а Шереметев – это хорошо. Он же тесть Михайлы Ивановича. Если что, должен прислушаться к зятю, когда я стану убеждать, чтоб повернули полки обратно. Вот только почему фамилии хозяина терема до сих пор не слыхать? Ага, вот и она в ход пошла.

– А в передовом полку большим воеводой князь Михайла Иванович Воротынский, да другим воеводой князь Петр Иванович Татев.

«Это что же у нас получается? – задумался я. – Хреноватенько у нас, батенька, получается. Третьим номером князь Воротынский пошел, только третьим. Или совсем он у царя из доверия вышел, или знатности не хватило».

Тут ведь как воевод распределяют. Да исключительно «по отечеству». На ум никто не смотрит. Есть у предков заслуги – давай, Ваня Бельский, первым, а что ветер у тебя в голове свистит со страшной силой, не беда. Духи предков непременно дадут тебе и ума, и мозгов, и мыслей. Прямо шаманство какое-то, только бубна не хватает. А если не явятся духи на выручку своему потомку, тогда как? И тогда не беда. Зато заслуженного человека из почтенного рода уважили, дали ему, понимаешь, всласть порулить.

Хотя, может, зря я так напустился на князя Бельского? Может, он очень даже ничего? И этот, второй номер, князь Мстиславский, тоже ничего? Но тут же в памяти всплыли характеристики Воротынского, которые он давал этим воеводам. К тому же сам Михайла Иванович идет не чистым третьим номером. С ним вровень по ранжиру еще один – большой воевода сторожевого полка князь Иван Андреевич Шуйский. Тут тоже без комментариев. Куда уж знатнее. Случайно не его ли сынок Васятка в цари проберется? Вроде тоже Иванович. Хотя ныне на Руси Иванов еще больше, чем Марий, которых тоже в избытке – пока нужную отыщешь, семь потов прольешь. Это мне свои поиски вспомнились.

Ну не будем отвлекаться. Одежонка на мне подходящая, суконце аглицкое, добротное. Хоть каждый второй из их купцов и жулик, а каждый первый пройдоха, но товаром они торгуют крепким, и в дорогу самое то. Еды с собой можно и на пристани купить, остается…

Но тут я вспомнил про наши с подьячими совместные труды. Получится у меня или нет спасение Москвы – бабка надвое сказала, так что рисковать не стоит. И хоромы Воротынского находятся не в Кремле, а в Китай-городе, который в случае моей неудачи превратится в пепел. Весь. Значит, надо им подыскать надежное место, все запаковать, пометить и туда сложить. Ну-ка, где у нас тут мрачные казематы вместе с пещерой Лехтвейса?..

До вечера провозился я с ними. Народ суетился, но все как-то бестолково, а тут надо аккуратно и бережно. Хорошо, что слушались. Конечно, сказалось и то, что я здесь прожил несколько месяцев, причем не на правах слуги, а как уважаемый гость, но, если бы ходил задравши нос, могли бы и послать куда подальше. Эдакая маленькая месть. И не придерешься – нет хозяина, а без него никак, потому мы люди маленькие, подневольные. А ты обожди, боярин, пока вернется Михайла Иваныч, тогда уж и… Но я всегда по-людски, вот мне и аукнулось – все выполняли беспрекословно, только удивлялись моей бестолковости. Мол, откуда в Китай-городе сыщется эдакая дерзкая шайка татей, чтоб налететь на хоромы самого князя Воротынского. Чудит фрязин, не иначе. Но удивлялись втихомолку, за спиной, так что мне начхать, лишь бы не страдала работа.

Рано поутру я был уже возле пристани, что в устье Яузы. Только собрался искать ладью, как мне навстречу старый знакомый – Ицхак бен Иосиф собственной персоной. Вот уж сколько лет, сколько зим не виделись. Хотя подожди, никак всего-то восемь или девять месяцев. Ну точно. С августа прошлого года, а сейчас май. Надо же. А сколько приключений я за это время пережил – уму непостижимо. Потому и показалось, что расстались давным-давно.

Я встрече рад, а уж как он был рад. Оказывается, он меня разыскивает с самого первого дня. Как только приехал, так сразу начал наводить справки. Объявление-то не дашь: «Пропал мальчик, глаза зеленые, волосы светло-русые, возраст тридцать лет, рост – о-го-го». Пришлось ходить по знакомым, выспрашивать, а те молчат как рыба об лед. Он уже и переживать начал – живой ли? А сам украдкой быстрый взгляд на мою правую руку – хоп. А нет на ней перстня царя Соломона, который я обычно надеваю на безымянный палец. Ну что ты будешь делать? Неужто продал все-таки? Ицхак даже в лице переменился, но выдержки промолчать хватило.

Правда, и я его долго в неизвестности не держал – сказал, куда направляюсь и зачем, пояснив, что дело опасное, а потому рисковать такой драгоценной вещью не решился, спрятав ее в надежном месте, которое я тоже не утаил. А зачем? Случись что со мной – пропадет камень, а так ему достанется. Да и не сунется он туда. Кто ж его пустит? Разве что на пепелище. А человек он неплохой, опять же мой партнер в бывшем акционерном обществе под экзотическим названием «Кто раньше, или Обгони казну». Если взять общую сумму, то царь недосчитался чуть ли не полутора десятков тысяч, опоздав на месячишко со своей конфискацией – мы их раньше прихватили. Якобы в долг, зная, что покойникам деньги ни к чему. Словом, утерли нос Иоанну Васильевичу. Даже вспомнить приятно.

Ицхак тоже с удовольствием припомнил прошлый год, похваставшись, что ныне он третий по богатству из всех магдебургских купцов, если брать во внимание только тех, кто торгует с Русью.

– А те двое, кто тебя опережают, тоже находятся здесь? – спросил я.

– Тоже, – кивнул Ицхак.

– Тогда у тебя есть возможность вскоре стать самым первым, – грустно усмехнулся я.

Ицхак насторожился. Спрашивать не стал, но в глазах нарисовалось по такому здоровенному вопросу, что пришлось вкратце обрисовать ситуацию.

– Скажи, а когда тебе пришло это видение, перстень на руке был? – осведомился он.

– Был, – пожал я плечами.

– Значит, ему можно верить. Так все и сбудется, – убежденно заявил купец.

– Посмотрим, – многозначительно пообещал я. – Для того я и еду, чтоб ничего не сбылось.

– А ты помнишь, что я тебе рассказывал про книгу «Зогар»?

– Ты знаешь, мне сейчас не до «Зогара» и прочей еврейской мудрости. Вот вернусь, тогда и поговорим, а сейчас лучше помоги найти приличную ладью, и чтоб на ней сидели крепкие гребцы, – взмолился я.

– За этим дело не станет, – пожал он плечами. – Только напрасно все это, ибо оно уже предрешено и ты ничего не изменишь.

Но с ладьей он мне помог и, пока мы ее искали, успел вытянуть из меня все подробности моего «видения», несколько раз уточнив для верности отдельные детали. Особенно его интересовал Китай-город.

Провожал он меня задумчивый, то и дело дергая себя за нос. Привычка у него такая. Если он его чешет, значит, размышляет. Если дергает – то размышляет сильно.

«Интересно над чем?» – рассеянно подумал я, но тут же выбросил эту мысль из головы. Не до Ицхака сейчас. Тут Москва на кон поставлена.