Небеса с молотка. В погоне за ближним космосом - Эшли Вэнс

«гадюке» утопил педаль газа в пол, когда соперник с ним поравнялся на стартовом поле. Бек, ясное дело, победил. «Хорошее было время, – заметил Бек. – Устроители мне потом сказали: „Ну, парень, ты даешь! Как же мы рады, что всё обошлось!“».

В итоге Бек проработал на заводе бытовой техники долгих семь лет, оттачивая свое мастерство инструментальщика, осваивая всё новые станки и зарабатывая репутацию умельца, каких свет не видывал, и просто человека, у которого всё спорится и ладится. Столь же уверенно поднимался он и вверх по ступеням иерархии конструкторского бюро Fisher & Paykel, берясь за всё более ответственные проекты и превращаясь в истинного аса доведения стиральной и моечной техники до вершин совершенства. К финишу своей головокружительной карьеры инженера-конструктора Питер Бек пришел уже и с опытом самостоятельного проектирования огромных штамповочных станков и формовочных прессов для изготовления бытовой техники. То есть он умел строить машины для постройки машин.

Будучи по природе интровертом, Бек за воротами Fisher & Paykel кругом общения за всё это время так и не обзавелся, зато с будущей женой Керрин Моррис познакомился прямо у себя в заводском КБ, где она тоже работала инженером-конструктором. Судьба свела их по случаю совместной работы над проектом: Питеру поручили подготовить станки для новой модели, разработанной Керрин. Позже они часто общались и на еженедельных сходках «Пятница. Вечер. Вызов» (также придуманных Питером), где кто-нибудь из сотрудников Fisher & Paykel ставил перед остальными на выходные задачу из разряда неожиданных и экстремальных – нырнуть в море со скалы, скатиться через реку на канатной подвеске и т. п. Идея состояла в том, чтобы расшевелить людей, выведя их из зоны комфорта. Сам Питер Бек, кстати, считал экстрим самым естественным из видов досуга.

Настоящий роман между ними, однако, вспыхнул от искр пламенной одержимости Питера ракетами. У Керрин и других сердобольных женщин в их КБ слезы на глаза наворачивались от жалости при виде того, как этот парень работает без сна и отдыха на производстве и над своим ракетным хобби – и даже времени, чтобы подкрепиться, не находит, судя по его худобе. В общем, все они стали поочередно приглашать его к себе в гости на обеды, ужины и просто перекусить. Но лишь походы в гости к Керрин вскоре сделались регулярными. Ибо в ее лице Питер впервые обрел кого-то, кто понимает и поддерживает его ракетостроительные затеи, да еще и подстрахует, если что. «Я ей, бывало, звонил перед испытанием двигателя и говорил, что если не отзвонюсь через такое-то время, то пусть вызывает „скорую“ и пожарных, – рассказывал Питер. – Двигатели же становились всё мощнее, и всякое испытание могло обернуться очень худо». Через какое-то время Керрин стала сначала явочным порядком приходить к Питеру на все испытания, да еще и помогать ему с их проведением, а затем и просто перебралась к нему.

Вслед за ракетным байком Бек построил еще и ракетный скутер, а также сконструировал ракетный ранец для придания себе ускорения при катании на роликовых коньках. Керрин все эти опыты видела воочию и всё равно оставалась с Беком. «На одном испытании ракетного скутера меня при включении электрического зажигания так долбануло током, что я сам с него с визгом взлетел на воздух, – сказал Бек. – Как и куда летел, не помню. А как пришел в себя, первое, что увидел перед собою на земле, – Керрин, которая просто-таки уссывалась от смеха. Я каким-то чудом не убился, а ее от этого пробрало на адский ржач».

Керрин выросла на дальней окраине Данидина, где вдоль океана тянутся молочные и овцеводческие хозяйства семейства Моррисов, основанные еще в 1860-х годах. Места, захватывающие дух бескрайностью холмистых пастбищ над берегами, где часто гостят морские львы и желтоглазые пингвины, не могли не привить и Керрин истинного духа «проволоки № 8», – так что чинить заборы и амбары и иным образом помогать своей семье по хозяйству она научилась задолго до того, как получила специальность инженера-машиностроителя. В 2002 году она без отрыва от романа с Питером нашла себе работу получше в Нью-Плимуте на Северном острове – в новозеландском подразделении транснациональной нефтесервисной компании Schlumberger. И тогда Питер уволился из Fisher & Paykel и отправился туда с ней.

В Нью-Плимуте Питер нашел работу на верфи, где строили супердорогие яхты для супербогатых людей. Главная фишка была в том, что это открывало доступ к углепластику, титану и прочим материалам, пригодным для всяческих инженерных нужд. Задачи, впрочем, там и сами по себе встречались интересные. Каюта владельца, к примеру, по традиции находится в кормовой части пятидесятиметровой яхты, то есть в непосредственной близости от гребных винтов и ведущей к ним шумной трансмиссии. Вот Бека и подобных ему и наняли для того, чтобы прикинуть, как бы улучшить шумоизоляцию. Судостроение, однако, оказалось отраслью неимоверно консервативной и невосприимчивой к новым идеям. Все рацпредложения Бека, включая подкрепленные компьютерными моделями, утыкались в глухую стену непонимания. «У них мышление построено по принципу „от добра добра не ищут“, – говорил Бек. – Меня это просто бесило».

Да и домашняя жизнь на новом месте Питеру особо по душе не пришлась. После переезда он лишился и ангара для опытов, и свободного времени для работы над своими ракетными проектами. Тем временем Керрин всё чаще отправлялась в командировки то на Ближний Восток, то в США – анализировать работу нефтяных и газовых скважин. Но Питер пытался выжать лучшее из имеющегося. Первый же свой отпуск он использовал для того, чтобы отправиться в Каир к Керрин и провести его там вместе с ней (и это был первый в его жизни опыт столь дальнего воздушного путешествия, да еще и в одиночку, через океаны и континенты, границы и таможни). При этом он продолжал держать руку на пульсе всех актуальных проблем яхтостроения, хотя его новому боссу и было глубоко безразлично, что он там откроет. Как бы то ни было, вскоре по воле удачи и (или) в награду за настойчивость та самая работа и подвигла Питера Бека на создание собственной ракетостроительной империи.

11

Я ждал от тебя большего, Америка

Владелец яхтенной верфи требовал от Бека изготавливать все ручки для дверец камбузов из титана и вручную. На вытачивание и шлифовку каждой уходили часы, хотя можно было просто купить что-нибудь похожее в магазине кухонной фурнитуры. Смысл всей затеи заключался в том, чтобы за счет сверхлегких титановых ручек сделать яхту в целом легче на несколько унций. А тут, когда дело дошло до шумоизоляции