Палач - Виктория Крэйн

Его губы коснулись меня, сначала век, потом кончика носа, щек… Потом его губы прижались к моим губам, и он меня поцеловал. Нежным, полным любви поцелуем. Я раскрыла губы, впуская его язык, отвечая на его поцелуй.

— Я люблю тебя, мой Люциан, — прошептала я, глядя на него широко раскрытыми глазами.

Он улыбнулся, его рука погладила мои волосы.

— Мири, я должен идти. Отец ждет меня. Я не могу ослушаться.

— Только возвращайся поскорей, любимый, — проговорила я. — Мне так плохо, когда тебя долго нет… Но я все понимаю. Нельзя ослушаться самого Люцифера.

— Нельзя, моя маленькая Мири. Никак нельзя.

И Люциан снова меня поцеловал. Потом долго на меня смотрел. А затем встал и исчез, так же как исчезли его родители и наш сын.

И тут же в комнату ворвался Князь.

— Мири? — он огляделся. — Что тут произошло? Здесь был…?

— Отец Люциана, Люцифер, — сказала я.

— Боже! Ребенок?

— Они забрали моего сына, Князь! Они сказали, что я — человек, что я… что я не могу его воспитывать. Я… я… Князь? Мой сын — демон, Князь. Я родила ребенка-демона!!!

Голос мой задрожал, я заплакала. Князь бросился ко мне, встал на колени рядом с моей постелью. У меня началась истерика. Я кричала, я хрипела. Я звала Люциана. Я проклинала Сатану. Я взывала к Богу. Пока не сорвала голос. Князь пытался меня успокоить. Он обнимал меня, укачивал, но я вырывалась и царапалась, словно дикая кошка. Мое горло издавало только хрипы, и тогда Князь воспользовался своими силами, чтобы меня успокоить. Его взгляд захватил меня, зачаровал… И я провалилась в небытие.

Для меня настали тяжелые дни. Я сильно ослабела после родов, но за мной было кому ухаживать. Меня поили травами, кормили, переодевали, обмывали. Иногда у меня начиналось кровотечение, но знахари Князя знали свое дело, и я не истекла кровью. К тому же, я была бессмертна, во мне текла кровь вампира, и я поправлялась очень быстро. Если бы я оставалась смертной, то не выжила бы.

И вот однажды ночью ко мне в гости пожаловал сам Дьявол. В этот раз он меня не пугал, не лишал дыхания и сил. Напротив, он коснулся своей горячей рукой моего плеча, и я ощутила, как мои силы восстанавливаются, как раны внутри меня затягиваются, как ровно начинает биться сердце.

— Спасибо, Владыка, — поблагодарила я.

Люцифер долго меня разглядывал, затем подал мне руку. Я не посмела задавать вопросы. Я просто взяла его руку, и он помог мне подняться из постели, потом повел меня куда-то. И я поняла, что мы покинули замок. Покинули наш мир.

Там, куда меня привел Князь Тьмы, не было солнца. Не было ни луны, ни звезд. Там вообще ничего не было. Только серая мгла да ледяной пронизывающий ветер.

Мы шли вперед. Долго. Но я не уставала. Я не отпускала руку Люцифера. Я знала, что если отпущу, никогда не найду дорогу назад. Вообще никуда… И мои способности Ходящей-сквозь-миры мне не помогут.

Вскоре впереди показалось дерево. Высокое и сухое. Ветви уныло скрипели под порывами колючего ветра. У дерева стояла Ариэль. Она была вся в черном. У ее ног лежало что-то, укрытое серым покрывалом.

Мы с Сатаной остановились рядом с ними.

— Ты принесла в мир сына моего сына, женщина. Поэтому я оставляю тебе жизнь. Но ты лишила меня того, на кого я возлагал все надежды. Моего любимого сына. Посмотри, человек, что с ним стало. Если бы не ты, он бы сидел сейчас на своем троне. На месте, которое принадлежит ему по праву.

И Люцифер ногой откинул покрывало. Я опустила глаза вниз и закричала. Я кричала и кричала, и не могла остановиться. Я повалилась на колени и протянула руки к искалеченному, изломанному, покрытому коркой засохшей крови телу. Даже серебряные волосы были теперь покрыты ржавыми пятнами. От его прекрасного лица, лица, которое я так любила, ничего не осталось. Только кровавое месиво. Руки и ноги были изогнуты под странными углами. Были видны кости.

— Что с тобой сделали? — выла я, вцепившись в свои волосы, пытаясь их вырвать. — Кто это сделал? Ктооооо?

— Мой сын ослабил свои силы, пребывая в человеческом мире. Он не мог их восполнить, потому что хотел быть рядом с тобой. Он не мог покинуть тебя во время беременности. Иначе ты бы погибла. Он заплатил высокую цену за твою жизнь. Мы заплатили высокую цену.

— Почему? — Я посмотрела на Ариэль.

Та ничего не ответила. Она стояла и молчала. Ни один мускул не дрогнул на ее бледном лице, так похожем на лицо моего возлюбленного.

Люцифер накинул покрывало на тело. Щелкнул пальцами, и тело исчезло в черном пламени. Через мгновение от него не осталось даже горстки пепла. Я стояла на коленях в пыли, раскачивалась и скребла ногтями землю. А потом вдруг оказалась в своей комнате. В нашей с Люцианом комнате. В постели, в которой была счастлива пять лет. Пять коротких лет…

Князь приказал человеческой страже быть со мной днем, когда он был мертв для мира. Рядом со мной дежурило как минимум шестеро. Но часто и они не справлялись с тем зверенышем, в которого я превратилась. Я пыталась покончить с собой. Я резала себе вены. Я забывала, что так я не умру. Я бросалась вниз с башни. Я вонзала себе в сердце кинжал. Но я не умирала. Для этого мне нужно было отрубить голову или вырезать из груди сердце. Сама я не могла этого сделать. Но никто другой этого тоже сделать не мог.

Сердце… У меня больше не было сердца. Да, что-то стучало в моей груди. Но это что-то было мертво. Оно умерло в тот момент, когда я увидела искалеченное тело под сухим деревом.

Я молчала. Я ни с кем не говорила. Я сидела, уставившись в одну точку. Я не ела, ни пила. Я не спала. Я превратилась в обтянутый кожей скелет. Но я жила. Дышала.

Со мной пытались говорить. Князь взывал к моему разуму, но у меня не было разума. У меня больше ничего не было. Моя жизнь потеряла смысл. У меня не было воздуха, которым я могла дышать. Моим глазам не на что было смотреть. И я выколола себе глаза. Но они снова восстановились.

Князь сидел рядом со мной. Однажды я увидела, как он плачет. Что-то внутри меня всколыхнулось, когда я увидела его слезы. Но через мгновение я снова впала в свое обычное состояние…

Дни шли за днями, недели сменялись неделями, времена года сделали полный круг, а я лежала в постели Люциана и смотрела в потолок, снова и снова прокручивая перед глазами нашу с ним жизнь, минуту за минутой, с того первого дня, когда я, еще ребенком, впервые увидела своего Принца…

Меня все чаще оставляли одну. Наверное, Князь решил, что бесполезно вдыхать в меня жизнь, и раз уж я выбрала долгую агонию, то это мое право.

И вот как-то ночью, лежа все в той же позе, как и многие недели до этого — а тело мое было легким-легким, я его почти не чувствовала — я вдруг поняла, что уже не одна.

Я разлепила глаза и увидела Ариэль. Та глядела на меня со смесью ужаса и сочувствия.