Псевдоним украденной жизни - Галина Владимировна Романова

У нее во рту сделалось кисло и гадко – хоть раскрывай окно и глотай летящий навстречу мокрый снег. От воспоминаний голова заболела так, что она застонала.

Валерка был помешан на обуви. Каждая пара тщательно чистилась, даже подошвы мылись, стоило ему вернуться с улицы. Никаких обтрепавшихся шнурков или стоптанных каблуков! У него было пар восемь ботинок разных цветов, но больше всего он обожал коньячный оттенок. Тогда их было не достать. Дефицит всего – так она называла те годы. А он ухитрялся где-то их покупать и никогда не выдавал источника.

Неужели…

– Этого не может быть! – выдохнула она странным писклявым голосом. – Сережа, скажи, что это не так!

– Если это не он, значит, он мертв уже много лет. Но я его не убивал. – Он включил «поворотник» и съехал с трассы в сторону заправки. – Если это он, значит, он был жив все эти двадцать пять лет. И я снова его не убивал! Какие бы мысли в твоей голове ни катались, я его не убивал!

– А если это… кто-то косит под него? Чтобы…

– Кто? Денис? Ты хоть понимаешь, что говоришь? Он в туалете сидел полчаса, наверное. Отравился чем-то, вышел с зеленым лицом, весь скрюченный. Еще потом и блевал по дороге.

– Но Валера никогда не общался с Федоровым, – возразила она, хотя понимала, что аргумент так себе. – Он Маклая ненавидел. И вдруг селится в его отеле? Чушь. Может, это кто-то еще? Тот, кто следил за вами?

– И такие мысли приходили мне в голову. Времени на размышления было предостаточно. Но, Лиза! – Сергей задрал палец. – Денис был очень аккуратен в отходных путях. Он путал их, как заяц. Каждые сто километров говорил, что чисто.

– И на хрена вас понесло на эту заправку?

Лиза с недоумением осматривалась. Все перемены в здании и территории показались ей дешевой косметикой, не более. Клиентов почти не было. Странное унылое место. Можно представить, каким оно было двадцать пять лет назад!

– Кто выбрал эту заправку? – вдруг спросила она и придержала за рукав Сергея, собравшегося вылезать из машины.

– Денис. Тут камер не было. Работала одна – на кассира и все. А нам в то время рисоваться было ни к чему, сама понимаешь. Ты со мной?

И она пошла за ним следом. Стоя у прилавка с шоколадом, издалека наблюдала, как Сергей расплачивается за бензин, зубоскалит с кассиршей, задает какие-то пустые вопросы. Лиза перевела взгляд на огромное стекло, отделяющее помещение от улицы. Возле их машины уже стоял заправщик и твердой рукой направлял пистолет в открытый бак.

– Да вы у Андрея спросите, – вдруг услышала Лиза звонкий голос кассирши, молодой и веселой. – Он все дружбу водил с племянницей нашей Игнатовой, которая померла. Она даже с работы его несколько раз забирала. А сейчас что-то пропала, не видно ее. Да и кто его терпеть станет. Чудной он!

Сергей поискал взглядом Лизу, показал ей на выход. Вышли они одновременно.

– Короче… – зашипел он, медленно двигаясь к машине. – Тетка, которая работала здесь в те годы, умерла.

– Странно, да, Сереж? – фыркнула Лиза. – Двадцать пять лет прошло…

– Но после ее смерти объявилась племянница, которую никто никогда в глаза не видел. Она была, конечно, но с теткой не общалась. А после ее смерти вдруг зачастила. Общалась в основном с этим вот чучелом.

– И странного-то что?

Они остановились в метре от машины и уставились на неряшливого парня, закручивающего крышку бензобака.

– Сейчас узнаем…

Лиза полезла в машину, а Сергей подошел к заправщику и о чем-то с ним заговорил. Разговор, за которым она наблюдала в зеркало, не был приятным. Парень все время порывался уйти, но Сергей хватал его за рукав и останавливал. Наконец, он сунул ему денег и отпустил.

– В общем, надо звонить этому майору. Как его там…

– Исхаков, – подсказала Лиза.

– Да. Дело принимает, как говорится, совсем другой оборот. – Он вырулил на дорогу и швырнул телефон ей на колени. – Набери…

Майор ответил сразу. Лиза вместе с ним выслушала сумбурный рассказ Сергея о внезапно умершей от странной простуды кассирше Игнатовой и ее племяннице, которая нашла в вещах странную фотографию и номер телефона на обороте, а еще письмо с разъяснениями. А также о том, что эта племянница, Саша, решила шантажировать того, кто на фото, и у нее все вышло лучше, чем у тетки, но…

– Но ее желание эксгумировать тело после того, как она методом шантажа выудила деньги у уважаемого человека, в местном отделении полиции сочли не совсем законным и определили девушку под стражу до выяснения.

– Это хорошо, что она под стражей, – обрадовался Исхаков. – Живее будет. Я выезжаю. Дождитесь меня.

В кабинете районного отдела полиции сидели трое: дознаватель Мария – молоденькая выпускница Высшей школы полиции, – невероятно разволновавшаяся из-за важности происходящего, Исхаков, нервно теребивший уголки папки с документами, и Иван Сергеевич Корнеев. Тот уселся в дальний угол на стул, вытянул ноги, скрестил пальцы на животе, прикрыл глаза и словно умер. За то время, что они ждали, пока приведут Александру Игнатову, Корнеев не проронил ни слова.

Дверь открылась, ввели девушку. Мария и Исхаков уставились на нее. Корнеев лишь на секунду приподнял веки и снова их прикрыл.

– Присаживайтесь, гражданка Игнатова, – предложила дознаватель Мария и указала ей на стул, выставленный в центр кабинета.

Девушка медленно осмотрела всех присутствующих, кивнула и села на краешек стула. Руки сложила на животе прямо, как Корнеев. Возникла пауза. Исхаков не был хозяином кабинета и ждал инициативы от дознавателя. Та неожиданно засмущалась и сейчас суетливо перебирала бумаги в тощей папке. Корнеев по-прежнему сидел так, словно его это не касалось вовсе.

– Я начну? – решился наконец майор, вопросительно глянув на Марию.

– Пожалуйста, – дернула она плечом и зло уставилась на девушку. – Гражданка Игнатова, рекомендую вам говорить правду и только правду. Люди приехали издалека не для того, чтобы слушать от вас тот самый бред, который вы мне тут…

Она запнулась, покраснела и разозлилась еще сильнее. Особенно на Корнеева, который глянул на нее с усмешкой, снова едва приоткрыв глаза.

– Александра… – мягким голосом вступил Исхаков. – Расскажите нам все, что знаете.

– О чем? – Саша глянула на него исподлобья. – Что вас интересует?

– Все с самого начала. С того момента, как вы похоронили свою тетю.

– Похоронила, – произнесла она с легким кивком. – Начала разбираться в ее вещах. Ничего такого. Потом соседи с антресолей коробку обувную принесли с ее барахлом. Газетные вырезки, статьи какие-то, что-то из журналов. И там та самая фотография, а на обратной стороне телефон. И еще письмо в запечатанном конверте с подробностями истории, которая произошла на заправке, где она всю жизнь проработала кассиром. Кстати, вырезки из газет о том же. История произошла четверть века назад. Я поначалу как-то не прониклась, а потом задумалась, начала в Интернете искать. Почти ничего не было, и тут наткнулась на блог одной дамы, где эта давняя история муссировалась на все лады, потому что в каком-то городе начало происходить что-то недоброе. В общем, я на нее подписалась, стала активно участвовать в обсуждениях и узнала все, что тогда произошло на заправке как раз в ту смену, когда моя тетка работала. Та фотография… Если честно, я мало что поняла. Но человек, чей телефон был на обратной стороне, понял все и согласился заплатить.