Шоссе Энтузиастов. Дорога великих свершений - Алексей Рогачев

Но в семьях, как правило, есть дети, которым нужно учиться. Для них Торлецкий добился открытия в поселке трехклассного училища. Кажется, пустяк, ведь благодаря нынешним «историкам» мы привыкли считать, что до 1917 года все учились в восьмилетних гимназиях. На самом же деле в гимназии попадал лишь каждый восьмой – десятый из юных москвичей, а большинство ходило в городские начальные училища с тем же самым трехлетним сроком обучения.

Спланирован поселок (его назвали Новогиреевом) был просто и логично – в виде сетки прямоугольных кварталов, занимавших пространство между современными улицами Новогиреевской, Металлургов, Молостовых и путями Горьковского направления железной дороги.

Сетку эту образовывали 13 прямых просек, проложенных от железной дороги на северо-северо-восток, к парку. Под прямыми углами их пересекали всего три широтные просеки. Вот эти-то прямые и относительно широкие проезды, ставшие основой планировки Новогиреева, которая сохранилась до наших дней, и получили гордое звание проспектов.

Это был чисто рекламный ход Торлецкого. В статусе проспектов ощущалась некая представительность, даже столичность. А в самой Москве того времени попросту не было прямых и широких улиц, сравнимых с питерскими проспектами. Поэтому с учетом скидки на пригородность новогиреевские просеки вполне достойны были полученного звания.

Имена проспектам присвоили в расчете на самые разные вкусы. Гиреевский и Крымский напоминали о правивших в Крыму ханах Гиреях. Княжеский и Баронский отражали аристократическо-монархические симпатии владельца. Так же можно расценивать Александровский, Екатерининский, Мариинский, Еленинский, Ольгинский, Дмитриевский, Елизаветинский (такие имена носили члены императорской фамилии). Зато Присяжный, Думский и Свободный отдавали некоторым либерализмом. Больше всего поражает Свободный (кстати, это единственное название, дошедшее до наших дней, перенесенное, правда, на бывший Екатерининский проспект). Но удивление проходит, как только взглянешь на дату составления плана – 1905 год, когда первая русская революция вырвала у царя пресловутый манифест с обещанием демократических свобод, восторженно встреченный либеральными кругами.

Однако названиями, даже самыми красивыми, покупателей участков не заманишь. Прежде всего их интересовали условия жизни в поселке. Нужно отдать должное Торлецкому – развернулся он широко. Поселок был обеспечен водопроводом с собственным артезианским колодцем и водонапорной башней, охраной, телефонной связью с Москвой. В каждом доме можно было устроить электрическое освещение. Напомним, что в те времена в Москве на проводку электричества в каждую квартиру требовалось особое разрешение губернского правления.

Последнее достижение Торлецкого казалось совсем фантастическим – сооружение линий конки через весь поселок к платформе железной дороги. Сохранились фотографии – маленький, почти игрушечный вагончик на шесть – восемь пассажиров, запряженный вполне симпатичной лошадкой, бравый кучер с вожжами в руках. Картину портят, пожалуй, только слишком легкие рельсы, уложенные без всякого балласта. Возникает подозрение, что затея с конкой – скорее рекламный трюк, чем солидное предприятие.

И вновь удивительный факт. За много лет до появления так называемой «экологии», да и вообще до возникновения этого слова, Торлецкий позаботился о том, чтобы его поселок стал максимально «экологичным» (вот, наверное, позабавился бы достойный помещик, если бы узнал, что его очень простые и естественные, в сущности, меры носят столь научное название).

Конечно, Новогиреево разительно отличалось от Москвы с ее теснотой, грязью, шумом, недостатком воды. Здоровая почва, чистая вода, тишина, обилие деревьев делали новый поселок действительно высокоэкологичным. Но важно было не только удачно подобрать условия жизни, но и надолго их сохранить. Поэтому в договоры на продажу участков вносились следующие обязательства, принимаемые на себя покупателем. Последний обязывался (не только за себя, но и за своих наследников) не заводить и не открывать на своем участке никаких торговых, питейных, промышленных, ремесленных и других тому подобных заведений, «заражающих местность и нарушающих покой», не вырубать деревьев, высаженных вдоль проспектов, а на своем участке сводить не более половины растущей там зелени. Наконец, во избежание заражения местности все помойные и выгребные ямы должны были устраиваться в бетонных коробках. Была и еще одна обязанность, которая нашему современнику может показаться довольно обременительной. Владельцы участков должны были поддерживать в исправности и чистоте против купленных участков тротуары, бульварчики и улицы, а также парк и пруды, поступающие в общее пользование. На деле это означало, что время от времени почтенные чиновники и инженеры превращались в дворников и усердно мели тротуары у заборов своих владений.

Типовой проект жилого дома для поселка Новогиреево. Архитектор М. Г. Гейслер. 1905 г.

К застройке поселка Торлецкий привлек строительную контору инженера М. Г. Гейслера, который выполнил десяток проектов типовых домиков всех сортов и размеров: маленьких (в три комнаты), средних (в четыре-пять комнат) и больших (семь-восемь комнат) в один и два этажа, каменных и деревянных. В каждом домике – кухня, кладовая, непременная веранда при парадном входе. Отапливались дома печками, потому без черного хода для переноски дров было никак не обойтись, он вел через кладовую на кухню. Фасады построек выдержаны в едином духе, в них явно (насколько это возможно при общей скромности отделки) чувствуются веяния господствовавшего в московском зодчестве стиля модерн. Причудливые наличники и оконные переплеты, башенки сложных очертаний, подчеркнутая асимметрия планов – в строгом соответствии с архитектурной модой.

Использование типовых проектов позволяло каждому застройщику сократить расходы на проектирование, а серийность строительства (дома сооружались сразу по 5–6 штук) заметно удешевляло и его. Несколько домов дачного поселка дошло до наших дней. Один из них, двухэтажный, построенный по самому дорогому проекту, стоит на Союзном проспекте, № 15а. В последнее время в нем работал районный общественный музей.

Все же главной приманкой для будущих покупателей Торлецкий сделал экономическую сторону вопроса. Внося ежегодно сумму, сравнимую с квартирной платой в Москве, обитатель Новогиреева через 10–12 лет становился собственником земельного участка и хорошего, уютного дома. Купчая крепость выдавалась уже при взносе 30 процентов от общей стоимости.

Поселок неуклонно заселялся. В 1905 году, в котором составлялся план Новогиреева, больше половины участков значились проданными. Понятно, в первую очередь разошлись владения близ железнодорожной платформы. «Глубинка» была еще не затронута. Кое-что и не получилось. Парк и пруды, ответственность за которые Торлецкий переложил на владельцев участков, стали быстро загрязняться. Конка, по-видимому, не прижилась. По крайней мере, сведений о ее дальнейшем существовании и развитии у нас нет.