Война или мир - Влад Савин

— Хорошо. Кого предлагаешь на главную роль?

Раньше — с охотой бы вызвалась сама. Сейчас же, во-первых, Чуковская меня уже видела и знает как врага, а во-вторых… Мой муж рассказывал, что в его время наука установила, что дети, даже нерожденные еще, уже чувствуют, что вокруг творится, доброе или злое, и формируются соответственно. А у меня, хоть пока неполных четыре месяца срок, и внешне незаметно, ну почти — ну а если на ребенка атмосфера сумасшедшего дома подействует, нет не хочу! А ведь там не на день-другой, в роль вживаться придется!

— Тогда подбери кого-нибудь из твоих «актрис». И мне кандидатуру на утверждение. Уж постарайся, чтоб не подвела — хотя бы ради гуманности к Чуковской. Ведь если она игру раскусит — ее изолировать придется. Лет на десять, и без права переписки.

Гуманности? Да для этой твари, если она поверит, жить с этим будет куда хуже, чем десять лет сидеть в Сибири! Так что я постараюсь, чтоб ей было плохо, очень плохо. Знаю, что отчасти ее можно понять, ее муж был казнен по ложному обвинению. Но всей стране, всему народу мстить зачем?

Что за «актрисы»? Воспитанницы нашей Конторы. Подобно тому, как мальчиков, потерявших родителей в войну, берут в суворовские и нахимовские училища, для девочек-сирот тоже есть аналогичные заведения. В том числе и под патронажем «инквизиции», хотя о том широко не объявляется. А дальше, как сказала Лазарева, это будет «институт образцовых советских жен», не одним же Боннэр (знаю я, кто это!) наших людей с истинного пути сбивать, кому-то надо и править? Программу обучения Пономаренко составлял, при участии Анны и даже моем. Учат девочек и боевым навыкам (волевой характер формирует, да и защита от случайности типа хулиганья в подворотне), и психологии (не только общий язык находить с кем угодно, но и ненавязчиво управлять), и медицине (мало ли что может случиться — уровень медсестры, или даже фельдшера, для каждой обязателен), и актерской игре (у нас при «РИМе» свой театр есть — сначала Студия Моды называлась, а затем стали и настоящие спектакли ставить, по методу Подервянского, учиться перевоплощению). Самые умелые из «актрис», в возрасте уже восемнадцать-девятнадцать, шесть лет после войны прошло, уже привлекались к делам «инквизиции», массовкой и для мелких поручений — так что посвящены, на кого приходится работать. Ну и конечно, ими же Пономаренко позаботился укомплектовать штат манекенщиц РИМа.

Интересно, отчего у Пантелеймона Кондратьевича наш «позывной», условное имя, под которым мы по канцелярии проходим, усмешку вызывает? Дом-2, наверное в честь адреса главной секретной службы в СССР (прим. — Лубянская площадь, д.2, в те годы пл. Дзерджинского). Или что-то другое связывалось с этими словами, в ином времени?

Король Норвегии Хокон Седьмой. Осло, королевский дворец. Утро 20 сентября 1950.

Накануне в советском посольстве в Осло (не эвакуированном пока, как и норвежское из Москвы) смотрели фильм «Садко». Где предводитель викингов кричит русичам, уже готовым уйти с миром — стойте, шаг был сделан! И викинги бросаются в бой. Неизвестно, смотрел ли этот фильм Хокон Седьмой — но безусловно, видел себя в такой же роли. Враг нагло игнорирует вызов — ну значит, мы нападем сами!

Король Норвегии, бессменно правящий страной с самой ее независимости в 1905 году, был обычным цивилизованным европейцем. Но русский разбой с отторжением Шпицбергена и трех северных провинций пробудил в нем истинную ярость берсерка. По крайней мере, так говорили при дворе. И конечно, друзья из-за моря настоятельно советовали Его Величеству проявлять истинную твердость, при этом давая намеки, что помощь окажут, «вы только будьте предельно решительны». Это не говорилось во всеуслышание — но раз Норвегия, член Атлантического военного союза, какие гарантии еще нужны?

Можно сказать, что король стал заложником своих речей — ведь надо же выполнять то, о чем ты громогласно заявил? Вполне вероятно, что повторяя слова (одобренные заморскими советниками), Хокон Седьмой и сам в них искренне поверил — как и в свою высокую миссию, в рядах освободителя Европы от красной коммунистической заразы. А еще вернее, что когда тебе семьдесят восемь, о смерти думаешь меньше, чем о том, как ты в историю войдешь — первым королем своей возрожденной страны, или трусливым ничтожеством, теряющим земли?

Конечно, Норвегия, это не первая военная держава. Но гораздо сильнее того, что было в сороковом — денег на армию и флот не жалели (конечно, в той мере, какую позволял бюджет). Сухопутные войска выросли почти вдвое (с семи дивизий по полной мобилизации 1940 года, до тринадцати дивизий сейчас, причем одна даже танковая, на почти новых «шерманах»). Авиация увеличилась десятикратно — смешно сказать, в сороковом при нападении немцев, мы имели лишь девять боеспособных истребителей, против всей армады Люфтваффе (еще было какое-то число древних бипланов «фоккер» в качестве непосредственной поддержки войск, и гидропланов разных марок в ВВС флота). Хуже было с флотом — эскадра, которую американские союзники наконец соизволили нам продать (не передать безвозмездно!) только еще шла через океан, ну отчего бы кризису не разразиться парой недель позднее!

Сегодня должен быть нанесен бомбовый удар! По батареям в Нарвике — на выборе этих целей настаивали американцы, утверждая, что эти проклятые пушки были причиной огромных потерь при попытке десанта в сорок третьем, так что их уничтожение, это ключ к высадке в северных провинциях войск Атлантического Союза. Шестьдесят пять «ланкастеров», практически вся норвежская бомбардировочная авиация, уже должны были взлететь и взять курс на север.

Первоначально планировалось, что курс будет проложен над Швецией, в недоступной для красных зоне. Но эти проклятые нейтралы — вот верно считают, что истинные викинги, это датчане и норвежцы, ну а шведы возникли как обычное королевство континентальной Европы, не имеющее никакого отношения к «пенителям морей» — эти трусы заявили, что не дадут своего согласия, а самовольная попытка вторгнуться в их небо будет решительно пресечена! Потому, бомбардировщики шли над берегом — разумнее было уйти подальше в море, вне досягаемости русских радаров, но недалеко от Му-и-Рана сидели американцы, 17я истребительная авиагруппа на новейших Ф-84, они должны были прикрыть «ланкастеры», о чем также имелась договоренность — но у реактивных истребителей не хватило бы топлива, делать большой крюк над морем. Потому, было решено прорываться по кратчайшему пути, там от границы русской оккупированной зоны до Нарвика всего двести километров, для «ланкастера» меньше получаса лета! И если СССР ведет себя так сдержанно — три дня уже прошло, как он, король Хокон, во всеуслышание назвал русских варварами, дикарями, расово неполноценными, а также «населением территории, должной подвергнуться европейской колонизации», а ни один советский солдат границу не пересек — так может, у Советов в Нарвике мало войск? И мы сумеем вернуть утраченные провинции, поставив весь мир перед свершившимся фактом?

В половине одиннадцатого, королю доложили, что его аудиенции ожидают одновременно послы США и Англии. Почти в ту же минуту позвонил командующий ВВС и сообщил, что американцы спешно покидают свою базу, их истребители взлетают и уходят на юг — а командир авиагруппы ссылается на полученный приказ своего командования! Бомбардировщики остались без прикрытия, что делать — еще не поздно их завернуть!