И только море запомнит - Полина Сергеевна Павлова

больше пальцем не пошевелю и не скажу ничего, даже если пойму, что что-то знаю.

Лорд проходит вперед. Еле заметно ведет пальцами по темным волосам и шепчет практически над ухом:

– У вас нет выбора.

Стиснув зубы, капитан проглатывает колкую фразу, крутящуюся на кончике языка. Она бы откусила ему руку по самый локоть, если бы только могла это сделать. Моргана заходит второй. Та, кто проделала всю самую сложную и кропотливую работу ценой бессонных ночей и сожженных свеч, идет после англичанина. Злее шуток у судьбы капитан еще никогда не видела.

Перед глазами открывается огромный сферический зал. Его стены идеально гладкие, ровные, словно отшлифованное дорогостоящее стекло. Из-под потолка льются бледноватые лучи голубого света. А к середине, где высится небольшой пьедестал, тянется мост.

Волнение достигает своего пика. Взгляд старается уцепиться за то, что покоится на пьедестале в блеклых лучах. Но на камне ничего нет.

«Пустота», – констатирует внутренний голос. Словно и без него О’Райли не может разобраться, что видит одним-единственным глазом. Кислый вкус разочарования осадком остается на языке. Все же не может закончиться так бесславно?

Бентлей разворачивается на пятках. И Моргана замечает, как нервно выгибает он бровь:

– Мисс О’Райли, не будете ли так любезны… куда нам?

– Кеннет, я сказала, что могу вас привести к Сфере, но я не сказала, что я знаю все про Сферу и то место, в котором она находится.

Стараясь не подавать вида, что она в замешательстве, Моргана достает записную книжку. Может, она что-то упустила в собственных заметках? Но в ровных записях нет ни слова о круглом зале, о постаменте или о том, где хранится Сфера. Она проводит кончиками пальцев по листам, направляясь к мосту, чтобы осмотреть хотя бы его. Но под ногами нет ни выделяющихся камней, ни каких-то рисунков, которые могли бы натолкнуть на мысль о древних цивилизациях.

Перед ней не больше чем идеально гладкая пещера, которая сама по себе не может являться Сферой.

Ее спину сверлят несколько десятков взглядов. Свои и чужие, а в первую очередь лорд ожидают вердикта, дальнейшего приказа действовать. Но у Морганы нет даже идей, куда можно было бы пойти. Все обрывается на этом месте. Все расчеты координат, карты и маршруты вели сюда. Дальнейших указаний нет.

– Не знаю, многие из таких храмов строились на крови. Может, надо найти что-то… где можно пролить кровь.

По крайней мере, ацтеки очень любили магию крови. Они замешивали все свои проклятия на ней. Но Моргана и Бентлей ищут не зачарованное золото ацтеков, их цель в разы амбициознее. Надежда тает прямо в руках О’Райли.

Она только и слышит, как солдаты перешептываются. Если когда-то ей и было суждено ощутить провал, то этот момент настал. И, возможно, лучше бы она просто оказалась несостоятельным капитаном, чем прислужницей англичанина, которая еще и не справилась с заданием.

– ЧЕРТОВА ЛЖИВАЯ СУКА!

Грохот выстрела грозным рокотанием разносится по залу. Моргана не вздрагивает, но она кожей чувствует, как крошечная круглая пуля пролетает мимо ее здоровой половины лица. Срезанный выстрелом локон падает прямо в дневник.

Ей в спину кричат не чужие, не надрессированные обезьянки Бентлея, а свои. И голос Моргане знаком. Это Уильям, один из помощников боцмана: ничего выдающегося, немного туповатый испанец, мать которого точно ничем не отличалась от портовой шлюхи. Но разве можно называть своими тех, кто готов ее прикончить в любой момент? Кто вообще все эти «свои» и «чужие»? Стоя на пороге провала, О’Райли не хочет задумываться об этом.

Воздух прорезает еще один выстрел и грозное рычание Бентлея:

– Есть еще желающие бунтовать против своего капитана?

Британцы гремят оружием. Не нужно видеть, чтобы знать, что теперь все мушкеты направлены на дюжину пиратов, которых она захватила с собой.

– Если еще кто-то хоть слово скажет против мисс О’Райли… будет приговорен к смерти. Она проделала этот путь не ради того, чтобы какие-то твари ставили ее поступки под сомнение.

Моргана горько усмехается и захлопывает записную книжку. Если капитан не способен выплачивать жалованье команде – это плохой капитан. А они уже несколько месяцев не занимались старым добрым пиратским делом – разбоем. Неудивительно, что некоторые из команды готовы пойти на самоотверженный поступок и высказать все капитану.

– Не стоит, милорд.

На каблуках она разворачивается лицом. Тело на полу и правда принадлежит Уильяму. Он никогда не умел ждать, как и многие мужчины, которые были на пути капитана.

– Если кто-то хочет высказаться, то пожалуйста.

Моргана разводит руки в стороны, оставаясь стоять, пока за спиной синими мерцающими линиями расцветает карта от гулкого рикошета пули.

– Ну же! – капитан рявкает. – Давайте! Стреляйте, дворовые шавки! Снесите мне башку. Страшно делать это в глаза?! Так я обратно развернусь.

Она снимает с головы шляпу с пером, вскидывает руку вверх и машет. У всех этих засранцев кишка тонка стрелять в нее, стоя под дулами чужих орудий, но, может, это и к лучшему.

– Я даже встану на колени.

Еще один разворот на сто восемьдесят градусов. И Моргана готовится склониться, чтобы, как заключенный, быть застреленной в унизительном положении и свалиться с каменного моста в неизвестность пропасти. Но разворачивающаяся на стене карта заставляет замереть.

Тонкие линии пунктиров границ мерцают голубым. Карта похожа на звездное небо и на их землю одновременно, и лишь отдаленно – на все карты Ост-Индской торговой компании.

Моргана видит острова, названия которых даже не знает.

– Не может быть…

От горящей карты в зале становится светлее. Весь их путь был проделан не зря. Да, это не Сфера, которую они искали. Однако и не пустое хранилище без дальнейшего пути. Древние никогда не были просты. А значит, на карте нужно найти путь, который приведет их прямиком к цели.

– Моргана, должен признать… это потрясающе…

Потрясающе радоваться загадочному волшебству, хранящему тайну не один век. Вероятно, нужна была просто искра. И не важно, как она добыта. Глаза Морганы блестят. Нужно скорее зарисовать и записать эту карту. Конечно, работы предстоит много. Но воодушевление всяко лучше, чем полное отчаяние и разбитая мечта.

Бентлей касается ее локтя:

– Видимо, нашу сделку придется продлить. Это благое дело, разумеется.

Книга II. Острое лезвие

Глава 14. Новый путь

– Это впечатляюще. Настолько, насколько это может…

Моргана осматривает стену. Ей приходится запрокинуть голову, чтобы охватить взглядом всю карту. Перед О’Райли расстилается мир. Очертания множества островов, которых она не знает, континентов, стран знакомых и незнакомых.

– Я вижу… Гавана, Нассау, весь Новый Свет… Испанские колонии.

Ирландия.

В груди неприятно щемит. Моргана закусывает нижнюю губу и неосознанно тянется к Бентлею, только этот жест пресекается на половине пути. Бессознательное иногда слишком коварно. О’Райли открывает записную книжку, находит пустую страницу и принимается черным угольным карандашом оформлять заметки. Она не запомнит все, а листы слишком маленькие, чтобы зарисовать карту в мельчайших подробностях, но