Строптивый и неукротимый - Софи Джордан

– Спасибо, что зашли, мистер Оливер, – сказала Астрид, и в голосе ее снова появились лед и уксус. Эту герцогиню Порция хорошо знала. – Если что-нибудь услышу, сразу сообщу вам.

Неприятная улыбка искривила его губы. На мгновение перед Порцией предстал человек, с которым она не хотела связываться.

– Скоро вы меня снова увидите, ваша светлость. – Он повернулся к Порции. – Приятно было познакомиться, миледи. – Отвесив очередной неуклюжий поклон, добавил: – Я сам найду выход.

Дождавшись, когда дверь затворилась, Порция повернулась к невестке и, уткнув руку в бок, спросила:

– Кто это такой?

Астрид бездушно улыбнулась.

– Вечно ты грубишь. Неудивительно, что до сих пор не замужем. Джентльменам не нравится такая прямолинейность.

Порция тяжело вздохнула. Когда Астрид только влилась в их семью, девушка каждый день получала от нее уколы. И даже пыталась отвечать ей той же монетой. Но это было давно. Не найдя в себе силы на едкую реплику, она лишь почувствовала сильнейшую усталость.

Ее невестка села на козетку с той естественной элегантностью, которой Порция всегда завидовала. Тщательно разместив подушки у себя за спиной, Астрид наконец подняла взгляд и со спокойствием человека, говорящего о погоде, сообщила:

– Твой брат ушел.

– Ушел? – Порция нахмурилась. – Куда ушел? Когда вернется?

– Может быть, я неясно выразилась. – Разгладив обеими руками полосатый муслин юбки, она выпрямила спину. – Он ушел от нас. – И, немного помолчав, добавила: – Точнее, бросил нас.

Порция рухнула на кушетку, открывая и закрывая рот в недоумении, потом выдохнула:

– Как это?

Астрид посмотрела в окно.

– Он сбежал с драгоценностями. Моими, вашей бабушки, прихватил даже ту мелочь, что нашел в твоей комнате. Сейчас он уже, наверное, где-нибудь за границей.

Порция покачала головой. Это казалось бессмысленным. Да, они жили в долгах, но как мог Бертрам променять все те преимущества, которые дает титул, на жизнь за границей? Здесь у него, по крайней мере, была крыша над головой. Здесь кредиторы не могли предъявить правá на их собственность и предоставили бы ему гораздо больше свободы, чем в чужой стране.

Даже если они не в состоянии позволить себе наполнить собственные кладовые, всегда можно было податься на какую-нибудь вечеринку и наесться омарового супа или пирожков с лососем.

– Похоже, у него не оставалось выбора, – невозмутимо добавила Астрид, словно могла преспокойно прочесть любой из десятка вопросов, крутившихся в голове золовки.

Порция всмотрелась в лицо Астрид внимательнее, попыталась разглядеть в нем что-либо за бесстрастной маской и отстраненным взглядом. И разглядела. За этим фасадом внешнего спокойствия таилась глубокая печаль. Боль того типа, которую невозможно скрыть, как ни старайся. Бегство Бертрама нанесло ей глубокую рану. Ошибки быть не могло.

– Он не вернется. Ведь тогда будет вынужден предстать перед палатой лордов по обвинению в уголовном преступлении. Лорд Эштон приходил вчера утром и ввел меня в курс дела. – Верхняя губа Астрид едва заметно дрогнула. – Твой брат даже не соизволил оставить мне записку. Я обо всем узнала от посторонних людей.

– Что сказал лорд Эштон?

Астрид слегка покачала головой. Снова взяв себя в руки, она продолжила:

– Судя по всему, лорд Эштон и еще несколько человек из палаты лордов посоветовали Бертраму незаметно исчезнуть. – Она невесело улыбнулась. – В конце концов, нельзя кого-то повесить, если его нет в стране.

– Повесить? За какое преступление?

– Похоже, вашего брата не обвинишь в отсутствии предприимчивой жилки. – Астрид холодно улыбнулась. – Бертрам замешан в подделке банковских билетов. Я подозревала: что-то тут неладно. Он продолжал проигрывать в карты. – Она фыркнула. – Все знали об этом. Тем не менее у него всегда находились деньги на очередную ставку.

– Подделка денег, – выдохнула Порция.

Преступление, караемое повешением. Неудивительно, что брат сбежал. Его пэрам пришлось бы применить к нему ту самую меру наказания, на которую они в последнее время не скупились из-за участившихся случаев подделки денег.

Вспомнив про гостя Астрид, девушка поинтересовалась:

– Кто такой Саймон Оливер? Какое он имеет отношение ко всему этому?

– Он кредитор, тот, кому Бертрам больше всего должен.

– Мы не отвечаем за долги Бертрама.

– Верно, однако к тому же мы не в состоянии прокормить и одеть себя. У нас даже продать нечего. Бертрам уже продал все, что можно было.

– Так чего хочет этот Оливер? – спросила Порция, не в силах забыть Саймона и его оценивающий взгляд.

– Саймон Оливер – человек амбициозный. Он стремится попасть в более высокие круги.

А есть ли круг выше круга Астрид и ее друзей? Для достижения своей цели Саймон Оливер выбрал самый верный путь – получить признание в кругу родовитых знакомых Астрид.

– И это все, чего он хочет? Быть вхожим в гостиные высшего света? – Порция, фыркнув, сложила руки на груди, невольно вспоминая его лапу на Астрид, уродливо выделяющуюся на фоне матовой бледности ее кожи. – Я так не думаю. Здесь дело в другом, Астрид.

И почти мгновенно ледяная королева исчезла. Яркие пятна зарделись на светлой коже Астрид – редкое проявление душевного волнения для ее всегда сдержанной невестки.

– А тебе-то что за дело? – Ее ноздри затрепетали. – И зачем я вообще тебе это все рассказываю? Насколько помню, у тебя куда более грандиозные планы. Разве тебе сейчас не нужно готовиться к великому воссоединению с матерью? – насмешливым тоном произнесла она. – Ах да, я же забыла. Ведь ты от нее не слышала ни слова… сколько? Два года?

– Двадцать месяцев, – машинально поправила ее Порция.

– Да, хорошо. Возможно, в своих путешествиях ты встретишься с братом. Передай ему от меня привет, ладно?

– Астрид…

– Нет, – не дала ей договорить невестка. – Ты думаешь только о себе. Точно, как твой брат. Два сапога пара.

Порция поморщилась. Никто еще ей не бросал подобного обвинения. Она и не предполагала, что это возможно. И все же, сравнение с братом… От такой мысли ее желудок протестующе сжался. Порция давно привыкла слышать замечания и упреки со стороны родственников. От Астрид она ждала чего угодно, но только не этого.

– Это я думаю только о себе? – спросила Порция, невольно идя на поводу у внезапно проснувшегося характера. И вместе с характером пришло ощущение усталости. Усталости, вызванной ожиданием. Тем, что именно ей нужно спасать семью от неприятностей, устроенных ее братом.

– Да, ты, – продолжила Астрид. – Ты можешь одурачить свою бабушку, но не меня. Я знаю, что ты намеренно делала все, чтобы не выйти замуж.