Табу - Жасмин Майер

— Возможно, она, — пожала я плечами.

— Да, брось выгораживать ее. И так понятно, что моя свекровушка не могла остаться в стороне. Все еще злится на меня?

— Я бы так не сказала, что злится. Можно сказать, что она… Пересмотрела свои взгляды на жизнь.

— Да ну? А когда я была замужем, она умудрялась даже его побои оправдывать, — Лера передразнила интонации бывшей свекрови: — «Вертихвостка, а чего ты хочешь? Нечего шляться по ночам!»… Во всем, что происходило, только я была виновата. Бьет — даю повод. Не любит — это я плохая жена. Потеряла первого ребенка после побоев — дала повод считать, что он не от него. А тот был как раз от Сергея, — процедила Валерия, — а он сам его, фактически, убил. Ревновал меня ко всем, как ненормальный. Я была беременна, когда он не рассчитал силы, толкнул меня, а я оступилась, напоролась на угол стола животом… И в итоге выкидыш. Какая сумасшедшая стала бы потом рожать от него? Он тебя бил? Медленно покачала головой.

— Ему нужны были дети. Видимо, он усвоил урок. Но почему Тимур до сих пор не знает всей правды о себе?

— А зачем она ему? — отозвалась Валерия. — Разве он сожалеет из-за того, что переспал с тобой? Может, раскаивается так, что ночами спокойно спать не может?

— Нет.

— Ну вот. Я бы еще подумала, если бы нужно было спасти сына от мук совести, но они его и так не мучают. Поэтому пусть все идет, как идет… Знаешь, это для женщины дети — смысл жизни, а для мужчин, особенно если от случайных любовниц, они ничего не значат. И если Тимур узнает, что у него другой биологический отец, это ничего в его жизни не изменит. А может, станет только хуже.

— Почему? А если настоящий отец стал бы относиться к нему лучше?

— Может и стал бы… — с тяжелым вздохом отозвалась Валерия.

Меня пронзило догадкой.

— Боже… Ты просто не знаешь, кто его настоящий отец.

Валерия перестала комкать вторую сигарету в пальцах, прикурила ее. Втянула полные легкие дыма и сказала:

— Я-то ведь тоже не святая, Ксения. Как только после выкидыша восстановилась, решила, что гори оно все огнем, а я должна отомстить мужу… У меня была спираль, я ни в чем себя не ограничивала. Ни в алкоголе, ни в партнерах, потому что считала, что опасаться нечего. И беременность через несколько месяцев стала для меня самым настоящим шоком…

— А почему Сергей сразу не развелся, если знал обо всем?

— Развестись, значило бы признаться, что он рогоносец. А он же политик. Быть лжецом и врать всем окружающим его вторая сущность. Он убедил почти всех, что это его сын. Собирался воспитывать, как наследника, да вот только Тимур, как ползать начал, так сразу в мяч и вцепился. И плевать он хотел на все, что не было связано с футболом. Только когда Тимуру исполнилось восемнадцать, Сергей сдался. Позволил мне уехать в Лондон, а Тиму поступить в спортакадемию. А сам переключился на тебя.

Стадион взревел за деревьями, и Валерия выкинула недокуренную сигарету, поднявшись со скамейки:

— Пора, мы должны быть рядом.

Я поднялась следом. Из-за разговора я совсем не следила за шумом на стадионе.

— И что дальше? Неужели мы победили? — спросила я, имея в виду игровой счет, но Валерия поняла меня иначе.

— Еще нет, — отозвалась она. — Сначала я хотела поговорить с тобой. Узнать, какой ты человек, Ксения. И зачем тебе понадобился мой сын… От Сергея сбежать к каждому в радость, и уж, поверь, я знаю, почему женщина может переступить через что угодно, лишь бы отомстить мужу-козлу. Я не позволила бы сделать из Тимура разменную монету. Но теперь я вижу, что могу наконец-то сделать так, чтобы Сергей никогда не победил на этих выборах… А теперь пошли! Он ждет нас! Уходить со стадиона в опасные минуты можно, главное потом вовремя вернуться!

— А вот сейчас не споткнись! — предупреждает Тимур, но поздно.

В тот же миг цепляюсь за какой-то корень и теряю равновесие. Тимур успевает поймать меня и хохочет, прижимая к себе. Кругом не видно ни зги, стоит горячая летняя ночь, и в воздухе нет ни малейшего намека на прохладный ветерок.

Я начинаю целовать его тут же, и он отвечает мне с довольной улыбкой. Радуется моему напору и желанию.

— А кто-то напился, — тянет он.

Ну, не без этого.

После матча все взрослое население лагеря отправилось отмечать победу команды Тимура. Много шампанского, холодного вина и пива, а еще постоянная рука Тимура на моей талии. По глазам обитателей лагеря было видно, что они в курсе, кто я и откуда. Они с любопытством следили, как реагировала на меня мать Тимура, но у нашего бразильского сериала не оказалось продолжения на потеху толпе, и зрители перестали коситься в нашу сторону.

К тому же Валерия, поздравив сына, ушла пораньше, собирать вещи. Я уже знала, что она живет в одном с Тимуром домике, но никак не форсировала события и в целом решила, пусть идет, как идет.

Впрочем, в такую жару возвращаться в домик мы и сами не спешили.

После успешного матча Тимура ждал разговор с представителями латвийских спортивных школ, я же и тогда просто стояла рядом с ним, пока длились переговоры, и с трудом вникала в спортивные понятия, но даже тогда ловила на себе любопытные взгляды.

Разговор велся частично на английском, частично на русском. И когда мужчины обменялись рукопожатиями и разошлись, седой директор по-отечески крепко обнял своего воспитанника. Для Тимура все закончилось хорошо и даже лучше, чем они с Палычем ожидали.

После мы с Тимуром сбежали, прихватив с собой шампанское. А вот про бокалы вспомнили только на берегу моря, куда Тим довел меня какими-то темными аллеями, напрямик. Луна висела тонким серпом, и не давала много света, но так даже лучше.

Он вывел меня на какой-то дикий морской берег с заросшим песком, пустой и безлюдный, пропахший солью и водорослями. Тимур стянул с себя футболку и расстелил на песке.

И после к этим ароматам добавились сладкий привкус клубники, которую мы запивали терпким шампанским прямо из горла.

— Иди ко мне.

Он лег на спину и притянул к себе, усадив меня сверху. Я поерзала, устраиваясь поудобней, а он коснулся горячими ладонями моих бедер.

— Тише, Ксеня. Иначе я за себя не ручаюсь.

Хихикнула, как девчонка, и стала водить ладонями, изучая твердый пресс, налитые мышцы на груди. Обвела темные плоские соски и очертила пальцами крепкие сильные плечи.

Потом наклонилась и провела по его груди языком. Скользнула выше, покрывая поцелуями шею, пробуя на вкус его кожу и тут же зализывая укусы.

— Ох, опять я дышать не могу, — выдохнул Тимур. — Только на этот раз не сердце защемило. А кое-что ниже.

Я захохотала, а он ловко приподнялся и уложил меня на спину, нависнув сверху. Коленом раздвинул мои ноги и задрал футболку до груди. Стал целовать мой живот до тех пор, пока я не начала задыхаться от стонов и смеха из-за щекотки.