Песнь песков - Брижит Обер

Медленным движением она отодвинула оружие от лица, не встретив с его стороны никакого сопротивления.

— Ты не выстрелишь, — произнесла она. — Ты предпочитаешь говорить. И слушать себя самого. Как всегда. Тебя никогда не интересовало то, чего хочу я.

— Я никогда не мог понять твоих желаний! — воскликнул он, не в силах оторвать взгляд от глаз Неи, словно погружаясь в бесконечный изумрудный туннель.

— Чужие желания всегда понимаешь, только исходя из собственных, Реза, я тебе это уже говорила.

И тем же медленным движением она направила его руку с оружием на него самого. Ее пальцы сжимали мускулистый кулак мужчины, ее указательный палец накрыл его палец, лежащий на спусковом крючке. На пистолет, направленный в его собственное сердце, он смотрел без всякого волнения. Он ощущал покой, какого не чувствовал уже долгие, долгие годы. Голос Неи убаюкивал его, словно уговаривал уйти, да, просто уйти и никогда больше не знать гнева и страданий, как маленький мальчик, который после долгого, страшного сна вдруг осознает, что лежит дома, в своей кроватке.

— Закрой глаза, — мягко приказала она ему.

Он почувствовал, как смыкаются его ресницы. Оказаться в своей постели, оказаться в мягких объятиях ночи, лечь и спать, спать, спать…

— Прощай, Реза. Да будет Богиня милостива к тебе.

Раздался оглушительный выстрел.

Реза показалось, что у него оторвали руку, и он закрыл глаза. Потом он буквально подпрыгнул на месте, словно его только что освободили от невидимых пут.

Пистолет валялся на земле. В воздухе пахло порохом. Он с глупым видом смотрел на Нею, которая стояла прямо перед ним, с искаженным от боли лицом, поддерживая левой рукой окровавленную правую кисть, в разорванной плоти торчали осколки кости.

— Простите, капитан, но она собиралась вас убить! — произнес голос. — Она вас загипнотизировала! Вы позволили бы себя убить, как ягненок!

Он медленно повернулся к своему агенту, стоявшему в углу с дымящимся автоматом в руке, оружием, которое было еще направлено на Нею.

— Прекрасная работа! — сказал он.

— Прикажете ее прикончить? — спросила майор Волова, указывая на Нею, неподвижную и молчаливую.

— Нет, не сейчас! Пусть сначала немного поспит.

Он приблизился к ней и оглушил сильным и точным ударом в висок. Она беззвучно упала и, скорчившись, осталась лежать на земле. Какое-то мгновение он смотрел на нее. Загипнотизировала! Он забыл о власти ее зеленых глаз, забыл о силе ее воли. Встряхнувшись еще раз, он обратился к майору Воловой:

— А где остальные? Похоже, им удалось обмануть наши радары?

— Они в соседней галерее. Размышляют о смысле жизни.

Размышляют… очень подходящее слово, с горечью подумал Роман.

Руки в наручниках были заведены высоко за голову, шею охватывал железный ошейник, похожий на те, что они нашли в пещере на дне озера. Цепь, на которой он висел, крепилась к балке, и он вынужден был стоять на цыпочках. У его ног, привязанный к подпорке, лежал Д'Анкосс, он был без сознания и тяжело дышал.

Их взяли наверху, в то время как они, спрятавшись за грудой камней, ждали Нею. Они услышали, как тормозит машина, и вжались в горячие камни. Татьяна появилась совсем с другой стороны, не той, откуда слышался шум мотора, она набросилась на них, как кошка, держа автомат, готовый выстрелить.

Он попытался осознать то, что происходит в данный момент. Благодаря хорошей акустике в галерее, где он находился, было хорошо слышно то, что происходит в соседней. Выстрел: на короткий миг он испытал радость, когда ему представилось, что у Неи все получилось, что она уничтожила Реза. Тогда ему было уже известно, что в помещение проникла Татьяна. Затем, мгновение спустя, он решил было, что Нея мертва, что Татьяна ее убила. Каким странным облегчением для него было услышать холодный и манерный Татьянин голос, когда она спрашивала, надо ли прикончить Нею! Но серьезно ли она ранена? Реза сказал: «Пусть поспит», значит, они ее усыпили?

— Как тебе удалось их обезвредить? — спросил тот.

— Довольно просто, — самодовольно ответила Татьяна. — Наш дорогой Роман — неисправимый романтик. Стоило мне немного попинать старого Д'Анкосса… Потом я ему сказала, что разнесу в клочья эту старую развалину, если он, Роман, не позволит мне себя связать.

— И он позволил?

— Да, особенно после того, как я немного попортила колено несчастному Антуану. Думаю, что он больше никогда не сможет ходить, но это не имеет значения, потому что ему и не представится такой возможности.

Словно ища доказательства ее словам, Роман взглянул на Антуана, который лежал по-прежнему без сознания, бледный от боли. Как ему пришло в голову сопротивляться? Получалось, что именно из-за него Д'Анкосс сейчас в столь плачевном состоянии! Он еле заметно дышал, а его левое колено представляло собой страшное месиво из костей и фиолетовой плоти, откуда струился ручеек крови. Он, разумеется, останется инвалидом на всю жизнь. Или, вероятнее всего, он будет мертвым инвалидом, как только что грубо намекнула Татьяна. А Нея… Боже, что же они с ней сделали?

Он не должен был соглашаться на эту бессмысленную авантюру. Как будто они призваны спасти мир! Клуб Троих против Отвратительного Человека Песков… Смешно! Лежать, съежившись в лодке, которая на всей скорости несется в водовороте, возникшем от ударной волны при землетрясении, между опасно сблизившимися вертикальными стенками, причалить у охровой шахты, выбраться на поверхность с Антуаном на спине, как будто скауты, проходящие на природе «курс выживания». «Кох Ланта»[39]в пустыне Кевир! Он действовал так же импульсивно и глупо, как тогда, когда тридцать лет назад слепо пошел за Антонией. Неужели он так ничему и не научился? Неужели в глубине души он так навсегда и останется неповзрослевшим ребенком, обрекающим других на смерть? Бешеная собака, играющая с брошенными мячиками…

В огромном зале, залитом резким светом, Реза подобрал с земли пистолет Неи, засунул его за пояс и спросил:

— А что англичанин?

Ян. Роман напряг слух.

— Я выполнила приказ, — ответила Татьяна. — Он нейтрализован, но жив. Хотя, по правде сказать, я не понимаю…

— Поймешь, когда придет время! — оборвал ее Реза, приглядывая краем глаза за Неей, которая все еще лежала без сознания.

Зачем здесь вообще нужно время? Уцепившись за оперение его стрелки, находящейся в постоянном движении, можно было только терпеть, пока резкие воздушные потоки постепенно, как плоть от костей, отделяют нас от нашей собственной субстанции, а затем отпускают и выбрасывают в вечную ночь.

— Где он? — спросил Реза.

— В машине, которая его подобрала. Он спит. Кетамин, — уточнила она, — довольно сильное анестезирующее средство, которое применяется в ветеринарии.