Академия высокого искусства. Беглянка - Александра Лисина

— Не смей трогать мальчика: он уже ничего не изменит!

На какое-то время Занд пугливо притих. В лесу замолкли птицы, внезапно стих ветер, застыли в безмолвии травы. Звери замерли, подняв головы к небу и настороженно втягивая ноздрями воздух. Занд стал одним существом, внезапно очнувшимся от долгого сна. И сотнями тысяч глаз уставился на вздрогнувших от неожиданности смертных. И чем дольше длилось это пугающее молчание, тем больше в их глазах проступало понимание, а в душах зарождался какой-то первобытный страх.

Перводерево раскрылось так внезапно, что в первый момент никто не понял, что происходит. Люди не услышали дрожи, зародившейся в его стволе. Не увидели, как треснула по всей длине кора, открывая спрятанное до поры до времени дупло. Не заметили, как выступили из-под земли узловатые корни, а из Перводерева стремительно выскользнули длинные лианы и проворно оплели замершую в каком-то оцепенении Айру.

В мгновение ока опутав девушку с головы до ног, они так же стремительно утянули ее куда-то вглубь. Осторожно поместили в дупло, аккуратно поставили, заботливо поддерживая за руки, и наконец опали громадными кольцами, готовые в любой момент снова взвиться сотнями могучих щупалец, чтобы снова спрятать, если кто-то вдруг покусится на Сердце этого мира.

А оно действительно было там. Пробудилось от многовекового сна. И действительно смотрело на людей через расширенные глаза неестественно застывшей девушки, с помертвевшего лица которой внезапно сбежала вся краска. И только глаза оставались широко раскрытыми — крупные, неестественно горящие. Глаза, в которых светилась нечеловеческая мощь и бесконечная, невыразимая, полная невеселого понимания усталость.

Марсо, заслышав долгий вздох, обернулся и с непонятным выражением взглянул на преобразившуюся Айру.

Сейчас она перестала быть собой и вряд ли понимала, что случилось. Она не чувствовала. Не боялась. Не плакала. И даже о будущем уже не думала, потому что прежней Айры больше не было — она исчезла, уступив тело чему-то более могучему, древнему, но при этом все видящему и понимающему. Чему-то, что уже много веков следило за происходящим в Занде. Что имело право требовать ответы, карать и миловать, дарить благо или отнимать последние крохи, помогать и прощать, казнить и лишать надежды, награждать, взвешивать, оправдывать или просто решать, как поступить с дерзкими чужаками, ворвавшимися в Его обитель без спроса.

По губам Марсо скользнула грустная улыбка, лицо стало печальным, но вместе с тем наполнилось странным смирением. Карие глаза заискрились, когда он подметил соскользнувшего с ее шеи крыса, а затем одобрительно сверкнули, потому что Кер тоже начал стремительно меняться.

Вот перед Перводеревом привстала на задние лапки юркая ласка. Вот она глубоко вздохнула и молниеносно выросла в несколько раз, обзаведясь острыми зубами. Вот освобожденно выпрямилась, в считаные мгновения достигнув размеров взрослой собаки. Вот подросла еще, став уже не собакой, а крупной волчицей с сиреневой полосой вдоль вздыбленного загривка. Вот бесшумно обнажила выдвигающиеся из десен клыки, неуловимо быстро теряющие сходство с волчьими. Затем увеличилась в размерах еще в несколько раз, попутно избавляясь от ненужной шерсти. Вырастила на боках хитиновые пластины. Прикрыла беззащитные уши. Выпустила наружу стальные когти. И обзавелась раскосыми глазами-щелочками, хищно прищуренными в ожидании развязки.

— Всевышний… — Дер Альварис пораженно отступил, неверяще разглядывая истинный облик боевого метаморфа. — Ты?!

Кер встряхнулся снова, принимая окончательную форму, и с земли неуловимо быстрым движением поднялась неимоверно крупная, откровенно раздраженная зверюга. А потом прижалась хитиновым боком к коре Перводерева и тихо, угрожающе зашипела.

Архимаг перевел потрясенный взгляд на Айру, но девушка продолжала смотреть в пустоту, не обращая внимания на припавшую к ее ногам никсу. И маг только сейчас наконец понял, почему именно этот облик избрал необычный зверь. Как сумел так долго оставаться неузнанным. Почему смог трижды обмануть чуткого охранителя и ни разу… ни одного проклятого раза не выдал причины, по которой Занд решил подарить своей маленькой гостье настолько грозного защитника.

Она была слишком важна для мира, чтобы оставить ее без присмотра. Занд нашел для нее лучшего спутника, которого можно себе вообразить, — юного, подвижного, ловкого. Умеющего принимать сотни и тысячи обличий. Согласного закрыть ее собой, когда это понадобится. Безошибочно отыскать обратный путь, когда она почувствует, что настало время вернуться. Способного сберечь ее саму и драгоценное Сердце. Готового отдать собственную жизнь ради того, чтобы жила она, а вместе с ней чтобы жил и весь Зандокар. Потому что это не девчонка сейчас висела в тесных объятиях Перводерева. Нет. Это билась внутри его новая жизнь — сильная, юная и нетронутая.

Лер Альварис даже покачнулся от внезапной догадки.

— Но этого не может быть!!!

Рядом с Марсо к дуплу повернулся и Викран дер Соллен. Но на его лице, как и на лице внезапно ожившего призрака, совсем не было удивления или смятения — он смотрел на ученицу таким же неподвижным взглядом, в котором угадывались все та же боль и необъяснимое отчаяние, смешанные с едкой горечью и непоколебимым желанием не подпустить к ней никого чужого.

— Девочка моя, — неслышно прошептал Марсо, откровенно любуясь Айрой. — Как же ты прекрасна! И как стала сильна! Вы теперь действительно единое целое… и это настоящее чудо. Я слышу, как Сердце бьется в тебе!

Лер Альварис неверяще выдохнул:

— Так это она — Сердце Зандокара?!

Девушка согласно наклонила голову, по-прежнему не отрывая от него тяжелого взгляда. И никса рядом с ней смотрела тоже. Они словно ждали чего-то. Внимательно слушали себя и друг друга. Видели что-то, недоступное простому человеческому взору, и слышали то, что неспособно было уловить слабое человеческое ухо.

— Всевышний, но как?! — неверяще прошептал архимаг, ощущая неимоверную мощь, рвущуюся из дупла наружу. — Как она могла?! Без инициации! Без контроля! Без стабильного дара! Метаморф слишком молод! Источник слаб! А ее обучение даже не было закончено…

У него расширились глаза от внезапной догадки, дыхание на миг прервалось, а полубезумный взгляд сам собой метнулся в сторону молчаливого боевого мага.

— Викран!

Викран дер Соллен сжал челюсти.

— Что ты наделал?!

Боевой маг стиснул зубы еще сильнее, но хранил упорное молчание. И Марсо рядом с ним молчал тоже — виновато, с тяжелым сердцем, с огромным камнем в душе, от которого, он знал, не избавится до скончания веков. Только смотрел на неподвижное лицо Айры, тихо радовался тому, что она ничего не слышит, и беззвучно шептал:

— Прости меня, девочка… прости нас обоих за это…

— Где?! Как?! — окончательно взвился лер Альварис, в бешенстве уставившись на призрака. — Когда вы успели?!

— Этой ночью, — очень тихо сказал Марсо. — Когда я почувствовал твою поганую ауру на границе Занда.