Академия высокого искусства. Беглянка - Александра Лисина

А значит, он остался один.

И что с того, что тела у него не было? Что с того, что силы уже не те?

Что бы ни случилось, все равно надо бороться. Остановить Альвариса любой ценой, потому что после того, как он получит свою силу полностью, никто и ничто не сумеет его одолеть.

— Убейте его, — благожелательно сказал лер Альварис, чуть повернув голову. — И пусть это случится медленно: я хочу видеть, как он мучается. Сорвен… Альвин…

Однако пришедшие с ним маги замерли в ступоре и со смешанным чувством уставились на длинные языки тумана, опутавшего их ноги. Они не взглянули на архимага, когда тот удивленно обернулся. А когда туман медленно втянулся в их тела, внезапно вскрикнули, захрипели и упали на четвереньки, содрогаясь, словно в конвульсиях.

Лер Альварис нахмурился, не понимая, что за сила ломает их тела, заставляет исказиться их лица, корежит скрюченные пальцы, стремительно меняет форму туловища, головы, челюстей… а затем инстинктивно отступил на шаг, потому что вместо людей с земли поднялись три матово-черные, покрытые прочным хитиновым панцирем никсы.

— Вы хотели силы — вы ее получили, — бесстрастно сказало Сердце, когда трансформация закончилась. — Вы хотели жить — вот вам новая жизнь. Вы желали служить, и эта просьба исполнена: служите. Сильнейшему, как вы и сказали. Мне.

Звери проворно встряхнулись, скидывая с себя остатки одежды, оружие, сумки, амулеты, и, глухо рыкнув, повернули страшные головы в сторону архимага. А затем бесшумно обнажили зубы и, поколебавшись, потрусили прочь, равнодушно оставляя его за своими спинами.

Лер Альварис нервно дернул щекой, когда никсы беззвучно растворились в Занде, а потом с деланой небрежностью отмахнулся:

— Теперь они мне не нужны. А с предателями я разберусь и сам. Марсо, ты готов умереть?

Призрак искривил губы в злой усмешке.

— А ты?

— Брось. — Архимаг брезгливо покосился на тоненькую сиреневую струйку, потянувшуюся от Перводерева к духу. — Твоих сил все равно недостаточно, чтобы бороться со мной. Только на один удар и хватит. Но даже он не сумеет пробить мою защиту.

Марсо на мгновение прикрыл веки, ощущая, как быстро наполняется его дух почти позабытой мощью, а потом с горечью признал: Сердце не обмануло никого из присутствующих. Дало то, что было обещано: сперва — Альварису, потом — его ученикам и вот наконец дошла очередь до одного глупого призрака, решившего, что сможет бороться с богом в одиночку.

Когда-то его сил хватало, чтобы на правах равного войти в Ковен магов. Когда-то он мог рушить горы, поворачивать вспять реки, вызывать ураганы, поднимать мертвецов, изгонять демонов, но этого недостаточно, чтобы противостоять сильнейшему магу Зандокара.

Альварис слишком силен. Он и раньше-то был неплохим магом, но теперь его сила возросла многократно. Никто не смог бы ему противостоять. Никому не под силу его остановить. Но попытаться надо. Ради Викрана. Айры. Ради учеников, Занда и остального мира…

— Один удар, — вдруг со смешком разрешил лер Альварис. — Так и быть: я дам тебе возможность сделать один-единственный удар, чтобы создать хотя бы видимость поединка.

Марсо только вздохнул. А потом медленно поднял светящиеся синеватым светом руки. На всякий случай загородил собой Айру, не полагаясь на молчаливого Кера. И, формируя на ладони самое мощное из известных ему заклятий, все-таки не удержался — мельком взглянул назад. И непонимающе моргнул, когда Кер вдруг прищурился и быстро покосился куда-то влево.

Марсо проследил за его взглядом и замер, заметив тоненькую струйку тумана, так и продолжающуюся сочиться из-под корней Перводерева. Она умело пряталась в траве, скрывалась в тени неподвижно сидящей никсы, по-воровски пробиралась дальше, стелясь по земле полупрозрачным щупальцем. И до сих пор потихоньку и почти незаметно продолжала втягиваться в тело Альвариса!

Сам директор этого не видел: он мысленно ликовал. А охватившая его эйфория от ощущения неуклонно прибывающих сил была столь остра, что ничто иное не имело значения. Ни боль. Ни страх. Ни даже то, что перстень на руке директора не просто наполнился до краев, а был готов взорваться от переполняющей его силы.

Марсо ошарашенно замер, осененный диковатой догадкой. Метнулся взглядом влево, вправо, очень вовремя перехватив предупреждающий взгляд Кера. Наконец вспомнил потерявших разум никс, вспомнил все, о чем попросил у Сердца Альварис, наконец припомнил свое собственное прошлое и судорожно сглотнул.

— Это еще зачем?! — расхохотался лер Альварис, когда вместо атакующего заклятия Марсо, как последний трус, с поразительной скоростью сотворил охранное. Причем не для себя одного, а зачем-то заключил в гигантский защитный круг и Перводерево, и Айру, и терпеливо дожидающуюся команды никсу, окаменевшего дер Соллена и даже спящего мальчишку, который уже никогда не проснется.

— Глупец, — хмыкнул архимаг, поднимая руки. — Я дал тебе шанс, а ты им не воспользовался.

Марсо, лихорадочно заканчивая плести защиту, промолчал.

— Что ж, ты сам выбрал… прощай, Марсо.

Лер Альварис не стал дожидаться, когда призрак завершит свой нелепый щит. Было бы, конечно, забавно сразиться, когда все его преимущества сошли на нет, и понаблюдать, как гаснет надежда в его глазах и вместо нее проступает отчаяние. Но увы. Остается только узнать, через сколько времени развалится его самая лучшая, сложная и самая потрясающая из когда-либо созданных защит.

Лер Альварис хищно усмехнулся и потянулся за Озарением, приятно удивившись его напряженности. С размаху зачерпнул, собираясь дотла спалить всех присутствующих: и живых, и мертвых. Мысленно улыбнулся, играючи создал на ладони простое огненное колесо. Правда, таких размеров, что это сделало бы честь и Безымянному богу. После чего удовлетворенно кивнул, а потом резко сжал ладонь, намереваясь отпустить смертоносное заклятие…

И только сейчас заметил, как осыпается пепел с его безымянного пальца — все, что осталось от любовно созданного, старательно выточенного, много лет заполняемого силой кольца.

— Что за?.. — Лер Альварис недоуменно нахмурился. А потом опустил взгляд и вздрогнул, подметив крохотную струйку силы, до сих пор вливающуюся в его помолодевшее тело.

Она наполняла его постепенно, исподволь, осторожно распределяясь по всему телу. Сперва восстановила истощившиеся при прокладке тоннеля резервы. Затем потекла во внешний источник. Наполнила его до краев, заставив рассыпаться сиреневым прахом. А когда сбрасывать излишки стало некуда, начала копиться внутри. В слабом человеческом теле. И все продолжала прибывать, вливаясь бескрайней рекой, нескончаемой волной, непрерывно усиливающимся водопадом… нет, уже не водопадом, а почти морем… да какое там! Целым океаном!

Архимаг вздрогнул от предчувствия непоправимой ошибки и быстро обернулся: вставшая на ноги никса смотрела на него без всякого сочувствия. Смотрела с насмешкой, безжалостно следя за тем, как все ярче искрятся его посветлевшие волосы. Все сильнее светится кожа. Как бьют из-под нее упругие сиреневые лучи, не сумевшие уместиться внутри, но тут же стремятся обратно, входя в мага насильно, медленно и тяжело, грозя в скором времени разорвать его на куски.